Советские партизаны. Мифы и реальность - Пинчук Михаил Николаевич (бесплатные серии книг txt, fb2) 📗
Тогда же во время акции В. Сивчик заметил, что памятный крест будет установлен и на места расстрела козырчан, а секция „Мемориал“ намерена добиваться от властей возведения достойного памятника на месте Великой Губы.
С момента установления креста акция по чествованию памяти жертв Второй мировой войны стала традиционной. 22 марта, вдень сожжения Хатыни, члены движения солидарности „Вместе“ организовывают траурный маршрут в уничтоженные деревни, где возлагают цветы, зажигают свечи, читают молитвы.
О деревне Великая Губа приходилось слышать такую бездумную фразу: „Что ж вы хотите — была война. Расплачивалось мирное население…“ Но ведь никто не простил эту войну нацистам, никто не собирается их оправдывать! Давно осуждены немецкие каратели. Когда же будут осуждены преступления коммунистов, участвовавшие в убийствах своих сограждан?»
(Из газеты «Новы Час» № 22 (245) от 3 июня 2011 г. Перевод с беларуского)
Как известно, Сталин дважды — в октябре 1939 и в ноябре 1940 годов — приказал отдать Летуве часть исконных беларуских земель, включая весь Виленский край. Это 9,5 тысяч квадратных километров (6,9 + 2,6). Вот так беларуская деревня Конюхи оказалась в составе Летувы, а после войны превратилась в Канюкай. Но речь о другом.
Советские партизаны численностью до 150 человек, под командованием Г.О. Зиманаса (псевдоним «Юргис»), 29 января 1944 года ворвались в эту деревню и убили 46 ее жителей — беларусов-католиков, в том числе 22 несовершеннолетних. Всех убитых партизаны обвинили в «предательстве», в «сотрудничестве с оккупантами». Надо думать, что женщины и дети тоже пошли на службу к немцам!
В 2008 году депутат литовского парламента Ритас Купчинскас направил в прокуратуру запрос «О массовом убийстве гражданских жителей, совершенном советскими партизанами в деревне Канюкай Шальчининкского района». Прокурор Римвидас Валентукявичюс, проводивший расследование, установил, что партизаны убили жителей деревни за то, что они отказались отдавать партизанам продукты. Правда, некоторые авторы по-прежнему лгут о «разгроме местного отряда самообороны». Но Леонард Огар давно опубликовал в интернете поименный список всех мирных граждан, убитых партизанами в Конюхах под видом «самооборонцев» и «пособников нацизма» [70]. Большинство — женщины и дети!
В общем, все как всегда! Однако выяснилось попутно, что командир отряда Генрикас Зиманас был евреем. И его отряд то ли полностью, то ли большей частью состоял из евреев. Сразу же всполошились еврейские организации. Известный центр Симона Визенталя (он находится в Вене) 28 мая 2008 года заявил протест в МИД Летувы.
В своем письме центр обвинил правоохранительные органы Летувы, ни много, ни мало, в том, что они «начали кампанию с целью дискредитации участников еврейского сопротивления, лживо обвиняя их в военных преступлениях».
В этом смысле еврейские организации ничем не отличаются от коммунистических: «наши» всегда и везде были «образцом благородства». Преступления против гражданского населения совершали только нацисты и их пособники. Все, кто заявляет о противоположном, безусловно антисемиты!
Глава 3. Юридический прецедент: дело Кононова
Сказанного выше достаточно для того, чтобы читатель мог понять глубину и тяжесть проблемы. Партизанскую войну большевики вели «по-большевистски» — то есть, не соблюдая никаких юридических норм. «Советские» ежедневно и повсеместно совершали военные преступления не только против комбатантов (служащих вооруженных и полицейских сил противника), но и против гражданского населения, проживавшего на той территории, где они дислоцировались.
В 1998 году латвийские власти арестовали и приговорили к 6 годам заключения — «за геноцид и преступления против человечности» — бывшего командира партизанского отряда 1-й Латвийской партизанской бригады отставного полковника милиции Василия Макаровича Кононова [71].
Первоначально Верховный суд Латвии признал обвинения недостаточно обоснованными и обвиняемого в апреле 2001 года оправдал. Но после протеста генеральной прокуратуры дело было направлено на доследование, после чего Верховный суд Латвии приговорил Кононова в апреле 2004 года к 1 году и 8 месяцам тюрьмы за военные преступления (несмотря на то, что обвинение требовало 12 лет). В связи с истечением срока наказания (так как Кононов уже успел отбыть его), подсудимого тут же, в зале суда, освободили из-под стражи.
С точки зрения представителя обвинения дело не стоило выеденного яйца, так как к моменту суда собранного материала вполне хватало для вынесения однозначного приговора. Сам Кононов ничего не отрицал и не скрывал, так как считал, что 60 лет назад действовал абсолютно правильно.
27 мая 1944 года отряд под командованием Василия Кононова вошел в латвийскую деревню Мазие Бати (Малые Баты), где убил 9 жителей деревни (пятерых партизаны расстреляли, четверых сожгли заживо, в том числе беременную женщину) якобы за то, что они тремя месяцами раньше (в феврале) выдали немцам 12 партизан.
Однако Конононов все время твердил о «предательстве» латышами советской власти. Так в латышском суде впервые юридически столкнулись правовая позиция государства, относительно недавно вернувшего себе независимость от СССР, и представителя этого самого СССР.
Кононов родился 1 января 1923 года в селе Страуя Лудзенского района Латвии, и на этом основании считался коренным гражданином Латвии. В действительности он представлял ту самую русскоязычную «пятую колонну», которую Петербург насаждал в Прибалтике с XVIII века. Сталин это дело продолжил, поэтому его подручные (такие как Берия и Меркулов) осуществляли массовые депортации жителей Прибалтики в Сибирь и Казахстан — на вымирание. Политика была простой: коренных жителей трех прибалтийских республик — в Сибирь, русских — в Прибалтику. Вот почему в Латвии ныне едва ли не половина населения является русскоязычной.
С точки зрения советской Кононов действительно неподсуден — он ведь уничтожил «пособников оккупантов» — категорию, придуманную в Политбюро ЦК ВКП(б), и этим же Политбюро приговоренную к уничтожению. Именно таким уничтожением занимались все советские партизанские отряды от Балтийского моря до Черного.
Да вот беда — под марку «пособников» можно было в годы войны подвести практически все население Латвии. Напомню — государства Балтии к началу операции «Барбаросса» являлись фактически оккупированными СССР и никто на Западе эти сталинские «приобретения» официально не признавал. Смешно думать, что оккупированные Москвой латыши за один год (с 20 июня 1940 по июль 1941 гг.) успели превратиться в ярых приверженцев советской власти. Скорее они успели искренне ее возненавидеть. Поэтому термин «коллаборационисты» применительно к латышам, ненавидевшим советскую (московскую!) власть и «сотрудничавшим» с режимом нацистов (то есть продолжавшим нормально жить вместо того, чтобы заниматься саботажем и диверсиями) звучит абсурдно.
Коллаборационистом в этой ситуации являлся сам Кононов — гражданин Латвии, но поборник советского режима — оккупационного для Латвии.
Отделался полковник запаса сравнительно легко. Тени убитых в Мазие Бати душу его не тревожили (да и была ли душа у этого нелюдя?), зато беспокоил нежданно-негаданно свалившийся на голову титул «военного преступника», а потому ветеран обратился за защитой… к проклятым буржуям — в суд по правам человека в Страсбурге.
В. Кононов в годы войны.
В.М. Кононов со своим иском попал в яблочко — «жирные европейские коты» оказались в двусмысленной ситуации. Признать правоту Верховного суда Латвии означало создать прецедент, подрывающий основы конструкции созданного после войны «нюрнбергского гламура» — с очень грязным нацизмом в противоположность очень чистому антифашизму. Ведь тогда могли последовать иски против бойцов «Сражающейся Франции» (которые, как отмечал Г. Уильямсон в книге «СС — инструмент террора» совершили ряд военных преступлений), против итальянских, греческих, югославских и других бывших партизан. Что уж говорить про СССР, правопреемницу которого — Российскую Федерацию, «жирные европейские коты» в тот момент видели своим политическим другом (в смысле — поставщиком энергоносителей и рынком сбыта всевозможного барахла) на веки вечные. Они ведь еще не догадывались о предстоящей аннексии Крыма.
