Я послал тебе бересту - Янин Валентин Лаврентьевич (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно TXT) 📗
«А розвод и межя: от моря река Сестрея, от Сестрее мох, середе мха гора, оттоле Сая река, от Сае Солнечный камень, от Солнычнего камени на Чермьную щелю, от Чермьной щелье на озеро Лембо, оттоле на мох на Пехкеи, оттоле на озеро Кангасъерви, оттоле на Перноярьви, оттоле на Янтоярви, оттоле Торжеярви, оттоле Сергилакши, оттоле Самосало, оттоле Жити, оттоле Кореломкошки, оттоле Колемакошки, оттоле Патсоеки, оттоле Каяно море». «Межа князя Юрия» проложена через девятнадцать пунктов. Она начинается у одного моря и заканчивается у другого. Нам нет нужды прокладывать по карте «межу князя Юрия» через все девятнадцать пунктов. Дело это сложное и не всегда возможное. Многие пункты спустя пятьсот лет утратили свои старые наименования. Да и что, например, можно сделать с таким указанием: «мох, а посреди мха гора»? Однако начальный и конечный пункты этой границы установить нужно.
Начальный пункт легко найти и на современной карте. Река Сестра течет на Карельском перешейке и впадает в Финский залив Балтийского моря. А вот что такое Каяно море, в которое «межа князя Юрия» упиралась своим противоположным концом? Этот вопрос потруднее, однако летописи помогают ответить на него.
Спустя более чем полтораста лет после заключения Ореховецкого договора, когда Новгород уже потерял независимость и стал частью Московского государства, в Н96 году, московский князь «ооподарь всея Руси» Иван III послал своих воевод князей Ушатых, Ивана Бородатого да Петра «за море Немец воевати Каян». Во время этого похода, увенчавшегося успехом, московская рать повоевала реки Кемь, Торму, Колокол, Овлуй, Сиговую, Снежну, Гавку, Путаш и Лименгу. Разыскав на карте эти реки, мы сможем установить местонахождение «Каянской земли», а около нее и «Каяня моря». Большинство этих рек называется так и сейчас. Вот некоторые из них: «Кемь» — Кеми-Иоки, «Торма» — Торнио-Йоки, «Колокол» — Каликс-Эльв, «Овлуй» — Оулун-Йоки, «Сиговая» — Сика-йоки, «Лименга» — Лимитен. Все эти реки находятся в северной Финляндии, впадают в Ботнический залив Балтийского моря, а рядом с ними стоит современный финский город Каяни. Единстзен-ное море, омывающее эту землю, — Ботнический зализ, который, по-видимому, и должен быть отождествлен с «Каяним морем». Кстати, и один из ближайших к Каяну морю пунктов «межи князя Юрия» — Колемакошки — связывается с районом озера Колимаярви, расположенного недалеко от побережья Ботнического залива.
Итак, конечный пункт «межи князя Юрия» находился на северовосточном побережье Ботнического залива. Все, что располагалось к юго-западу от линии Сестра — Каяно море, принадлежало Швеции; все, что было расположено к северо-востоку от этой линии, принадлежало Новгороду.
Вернемся теперь к берестяной грамоте № 286. Пока мы выяснили только, что имел в виду Григорий, говоря о «старой меже Юрия князя».
Ни время написания этого письма, ни обстоятельства, в которых оно было написано, нам еще неизвестны. Чтобы эти обстоятельства установить, нужно узнать, как развивались события на шведской границе Новгородской земли после заключения князем Юрием Ореховецкого мира. Сначала мирная обстановка на границе упрочилась. Спустя три года после заключения Ореховецкого мира Магнус, который был не только королем Швеции, но владел также и Норвегией, заключил с Новгородом еще один мирный договор — от имени Норвегии. Этот договор подтвердил правильность существующего рубежа между Новгородом и норвежскими владениями Магнуса от Ледовитого океана до стыка норвежских, шведских и новгородских границ. «Также, если норвежцы в течение последних лет перешли древнее означение или рубеж земель, — говорится в этом договоре,— то должны оставить и отдать русским их землю, по крестному целованию. Также новгородцы не должны переходить древнее означение и рубеж земель, по крестному целованию, а если перешли, должны точно так же отдать норвежцам их землю».
В течение следующих одиннадцати лет на северных границах Новгородской земли царит мир. В 1333 году принадлежащие Новгороду города Ладогу в устье Волхова, Ореховый в истоке Невы, Корельский на Ладоге (позднее он назывался Кекогольмом, а сейчас наименован Приозерском), Карельскую землю и половину города Копорье новгородцы дают в кормление литовскому князю Наримонту Гедеминовичу, только что принявшему крещение и -пожелавшему служить Новгороду.
В 1337 году, однако, миру приходит конец. Зимой в исходе 1337 или в начале 1338 года, рассказывает летописец, карелы подвели немцев (так летописец называет шведов) и побили новгородцев много, и купцов из Ладоги, и тех христиан, которые жили в Корельском городке, а сами побежали в Немецкий городок и в нем тоже перебили много христиан.
Весной новгородцы во главе с посадником Федором Даниловичем пришли на Неву в Орехов и вели переговоры с шведским воеводой Сте-нем, но не добились в этих переговорах успеха и вернулись в Новгород. Шведы после этого начали опустошать Обонежье, сожгли посад в Ладоге, но крепость взять не сумели. В ответ «молодцы новгородские с воеводами» опустошили земли вокруг Немецкого городка, сожгли урожай и иссекли скот. Шведы из Городка, дождавшись ухода «молодцов новгородских», вышли из своих укреплений и попытались захватить Копорье, но встретили здесь решительный [email protected] жителей. Летописец рассказывает также о трусости князя Наримонта, который не только отказался приехать и защищать пожалованные ему Новгородом земли, но и сына своего вывел из Орехова, боясь за его жизнь.
Все эти события происходили на протяжении 1338 года вплоть до зимы, когда в Новгород пришли из Выборга от воеводы Петрика послы, заявившие, что размирье с Новгородом произошло без ведома короля Магнуса, что «все то подеял Стень воевода о своем уме». Удовлетворенные таким объяснением новгородцы, как сообщает летописец, послали «Кузму Твердиславица и Олександра Борисовича посольством, и приве-зоша мир, доконцавше по тому миру, что доконцали с великим князем Юрьем в Неве, а про Кобылицкую Корилу послати к свейскому князю».
Вот мы и добрались до искомой истины. Новгородские послы Кузьма Твердиславич и Александр Борисович зимой 1338—1339 года заключили, по поручению Новгорода, мир со шведами, подтвердивший правильность и действенность более раннего мирного договора между шведами и великим князем Юрием «в Неве». Но это ведь и есть договор 1323 года, утвержденный великим князем Юрием Даниловичем в построенной им крепости на Ореховом острове у истока Невы. Значит, именно Кузьма Твердиславич и Александр Борисович «взяли мир на старой меже Юрия князя», о котором пишет Дмитру Григорий. Значит, и наша берестяная грамота была послана Дмитру в связи с событиями 1338—1339 годов.
А что это за кобылицкая карела, вопрос о которой можно было решить только с самим Магнусом? Об этом некоторые подробности сообщает новгородская летопись.
Летом 1339 года новгородцы отправили «за море к свейскому князю» посольство с уже знакомыми нам Кузьмой Твердиславичем и Александром Борисовичем во главе. Кроме них в состав посольства входили их «други» и племянник новгородского архиепископа Матвей. Послы разыскали короля Магнуса в городе Людовле и «доконцаша мир по старым грамотам». А о карелах договорились так: «Если к вам бегут наши карелы, секите их или вешайте. Если ваши к лам побегут, то мы с ними поступим так же, чтобы они нас не ссорили друг с другом. А этих карел не выдадим: они крещены в нашу веру. И без того их мало уцелело, а то .все погибли». Речь, стало быть, идет о православных карелах, которые составляли главную опору новгородцев в Карельской земле, о тех «христианах», которых много погибло за год до того в Карельском и Немецком городках, да и вообще, вероятно, во всей пограничной полосе, охваченной войной.
Теперь мы можем продолжить чтение берестяного письма. «(Ныне) ця послале кореле на Каяно море а...». Дальше небольшой разрыв и после него слова: «...омешай, не испакости каянецамо ни соби». По смыслу разрыв заполнить нетрудно: «а (не п)омешай, не испакости...». Григорий сообщает Дмитру, что карелы послали своих гонцов на Каяно море, и, когда Дмитр приедет, ему надо вести себя осмотрительно, чтобы не помешать и не напортить каяничам и себе самому. Речь, кажется, идет здесь вот о чем. Согласно договоренности с королем Магнусом, на территории, принадлежащие Новгороду, должны вернуться карелы-христиане. Вероятно, большая часть их убежала за новгородские рубежи, как, впрочем, и многие некрещеные карелы. Каяничи должны уговорить их вернуться, однако договор о взаимной выдаче и наказании бежавших карел существует и вызывает всеобщий страх. В этих условиях Дмитру, когда он приедет к карелам-каяничам, нужно вести себя осторожно, чтобы не спугнуть тех, кто перебежал или собирается прийти из-за шведского рубежа, и не восстановить против Новгорода верных ему карел.