Домашний музей - Парч Сусанна (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗

Юдифь держит меч в правой руке, левой она схватила Олоферна за волосы, словно для того, чтобы не дать упасть отрезанной голове. Руки ее вытянуты — она не желает находиться близко к Олоферну. Гневная складка прорезает лоб молодой женщины, но на деяние своих рук она смотрит скорее с отвращением, чем с яростью. Служанка Юдифи, пожилая женщина с морщинистым лицом, держит наготове мешок, предназначенный для головы Олоферна.

Жестокость свершившегося убийства подчеркнута контрастным светом, лишь частично освещающим фигуры. Как на театральной сцене, погруженной в полутьму, где свет прожекторов выделяет лишь главных действующих лиц, весь свет на картине направлен на Юдифь. Ярко освещены ее сильные руки, только что совершившие убийство, верхняя часть туловища и лицо. Отблеск этого света падает на лицо служанки и на мешок в ее руках. Источник света, находящийся вне картины, расположен слева и слегка освещает Олоферна. Светлыми пятнами выделяются его плечо, часть груди, верхняя половина лица и губы. Остальная часть туловища находится в тени. Освещен также край простыни, окрашенный кровью.

Мастерское владение светотенью позволяло Караваджо настолько реалистично передавать действительность, что персонажи его картин кажутся живыми. Мы словно слышим исполненный ужаса вопль Олоферна и понимаем, что это предсмертный крик. Юдифь совершает убийство не из ярости или жажды смерти, а руководимая чувством долга. Охватившие ее эмоции отражаются и на лице сопереживающей ей старой служанки.

При сравнении этого полотна с алтарной картиной Карраччи (рис. 173) мы видим, какие разнообразные возможности предоставляет художнику игра светотени. В зависимости от направленности света, а также его интенсивности (мягкий или более насыщенный) производимое впечатление может быть совершенно различным. Для Караваджо нетипичной была бы картина, преисполненная спокойствия, где основной темой являлась бы надежда на спасение, избавление. Даже на алтарных образах на переднем плане он всегда писал страдающих и несчастных людей.

Одна тема — две концепции

Сравнивая творчество Караваджо и Карраччи, можно видеть, насколько сильно мироощущение художника отражается в его картинах. Следующий пример, пожалуй, еще больше подтвердит это, так как для сравнения мы остановимся на работе, написанной несколько позднее, чем картина Караваджо, но под сильным ее влиянием. Речь идет о картине «Юдифь и Олоферн», автором которой была живописец-женщина (рис. 175).

Артемизия Джентилески (1598–1653) была дочерью видного римского живописца и мастерству обучалась у отца. Позднее она открыла собственную мастерскую во Флоренции, а затем в Лондоне и Неаполе. Ее картины пользовались большим спросом. Она восхищалась полотнами Караваджо и переняла от него не только характерную светотеневую манеру живописи, но и приемы композиционного построения, и даже сюжеты картин. Это отчетливо прослеживается на полотне, посвященном истории Юдифи, где художница выбирает тот же момент — отсечение головы Олоферна.

И здесь Олоферн лежит на кровати, обозначенной лишь сияющими белизной простынями. Как и у Караваджо, Юдифь находится справа от Олоферна — она изображена в момент, когда, перерезав шею врагу, она отводит свой меч. При этом голову Олоферна она крепко держит левой рукой. И все-таки, несмотря на явное сходство, картина эта совсем другая.

Голова лежащего на спине Олоферна находится в центре полотна. Как и у Караваджо, Юдифь вытянула руки, но жест этот мотивирован скорее желанием вложить в удар мечом все свои силы. Левой рукой она отворачивает голову врага и делает это не только для того, чтобы не видеть его лица, но чтобы иметь возможность для нанесения быстрого и точного удара. Помогает ей в этом деле молодая служанка. Она старается прижать сильного мужчину к кровати. А тот, из последних сил, с поднятым кулаком пытается сопротивляться. На этом полотне Олоферн уже не кричит — его рот лишь слегка приоткрыт, глаза закатываются. Хлынувшая из раны кровь заливает не только простыни, но обагряет и руки женщин. То, что они совершили, — это страшное и кровавое деяние.

История Юдифи и Олоферна в конце средневековья воспринималась как олицетворение победы слабого над сильным. Так, перед Палаццо Синьории во Флоренции рядом с «Давидом» Микеланджело (рис. 158) стоит «Юдифь» Донателло (см. зал 11). Но и Донателло, и другие художники, жившие до Караваджо и Джентилески, изображали Юдифь с уже отрубленной головой Олоферна. И только теперь была написана непосредственно сцена, где женщина совершает насилие над мужчиной. Этот сюжет Караваджо и Джентилески изобразили очень индивидуально.

Громко кричащий, судорожно изогнувшийся Олоферн на картине Караваджо вызывает сострадание. Это чувство только усиливается высокомерием Юдифи, которая, несмотря на решительность при совершении убийства, демонстрирует свою полную несостоятельность в обращении с оружием. Она так неумело держит меч в руке, что становится очевидно — для нанесения смертельного удара ей потребовались все ее силы. Караваджо намеренно изобразил Юдифь именно такой.

Не умеющая обращаться с оружием женщина убивает мужчину, используя искусство обольщения. Именно это имел в виду художник, изобразив Юдифь юной и прекрасной. Олоферн прельстился молодой женщиной, и именно это привело его к гибели. Расцветающая красота Юдифи подчеркнута контрастом с дряхлостью стоящей рядом старухи служанки.

Артемизия Джентилески, напротив, пишет сильную и независимую женщину, какой, возможно, хотела бы быть она сама. В юности судьба молодой художницы была далеко не безоблачной. В картине можно, уловить некоторое восхищение Артемизии своей героиней, желание быть такой же сильной, чтобы противостоять мужчинам. Ее Юдифь не юная обольстительная девушка, а зрелая женщина, вполне сложившаяся как личность. Полная решимости, она совершает жестокое деяние: она в состоянии одним ударом покончить с врагом, но движет ею не любовь к убийству. Помогает Юдифи служанка, которая моложе ее. Лицо девушки находится прямо над Олоферном, который уже не в силах оттолкнуть ее поднятым кулаком. Лица трех персонажей образуют треугольник, в котором скрестились их руки, напряженные и сильные. Джентилески явно стремится подчеркнуть способность женщины противостоять силе и мощи мужчины.

На картине Караваджо этого противостояния сил нет, поскольку художник изображает мужчину не как человека, способного на насилие и жестокость, а как жертву обольщения.

Отражение автором на картине своего видения окружающего мира, личного отношения к персонажам было новым для искусства. В эпоху Возрождения художники делали лишь первые попытки показать людей в каких-либо жизненных ситуациях. Теперь же они привносят в полотна и свои собственные чувства. Это не означает, что живописцы стали писать картины, рассказывающие о пережитых ими событиях. Они еще очень сильно зависели от желаний заказчиков или торговцев. Однако все чаще в работах художников ощутимо стремление трактовать сюжет более широко и разнообразно, что мы и видим на примере двух полотен, посвященных истории Юдифи и Олоферна. Иногда творения мастеров предоставляют возможность нескольких вариантов трактовки, что служит поводом для споров по сей день.