Ф. М. Достоевский. Новые материалы и исследования - Коган Галина Фридмановна (читаем книги бесплатно .txt) 📗
Резко отрицательный отзыв о "Бесах" принадлежит Цабелю. Он продиктован, однако, не только гневом, вызванным окарикатуренным образом Кармазинова, в котором критик узнал своего кумира — Тургенева. Слабость романа Цабель видит в трактовке "нигилистического движения", которая не раскрывает его "глубокого смысла" [2037].
Критикуя роман "Идиот", Цабель выдвигает свой главный аргумент. Суть его в том, что писатель "изменил своей неумолимо реалистической музе" [2038]. Любопытно отметить, что и некоторые русские критики расценивали роман "Идиот" как своего рода измену "натуральной или реальной манере воспроизведения и освещения окружающей действительности" [2039].
Другой критик по поводу "Подростка", "Бесов" и "Братьев Карамазовых" заявляет следующее:
"Ни одна из трех книг не производит удовлетворительного впечатления, поскольку нагроможденные в них идеи и мотивы порождены фантазией автора" [2040].
Автор "Села Степанчикова и его обитателей" и "Хозяйки" обвиняется в том, что "он покрывает свои образы мистической дымкой и тем самым мистифицирует читателя" [2041]. В заключение рецензент приходит к выводу, что данные произведения "не представляют никакого интереса для немецкого натурализма" [2042]. Генкель разделяет сложившееся неблагоприятное мнение о поздних романах Достоевского, называя их "менее удачными". Однако же он выдвигает иные доводы. "Достоевскому, — рассуждает критик, — вообще никогда не везло в изображении действительности как таковой; она была для него благодатной темой лишь тогда, когда преломлялась через присущий ему гуманизм и талант психолога" [2043]. Упрек адресуется, главным образом, "Бесам" и "Подростку", поскольку в "Идиоте" (по мнению одних критиков) [2044] и в "Братьях Карамазовых" (по мнению других) Достоевский якобы возвращается "на покинутую стезю гуманности" [2045]. He вызывает былых восторгов и психологический талант позднего Достоевского. Если главные персонажи "Преступления и наказания" были оценены как "шедевры реалистической психологии" [2046], то князь Мышкин в "Идиоте" — это лишь "идеалистическая абстракция" [2047], в "Селе Степанчикове" — "странные, причудливые характеры" [2048], а в "Весах" они "лишены логики" [2049]. Некоторые критики считают, что в последних романах преобладают "чистая психиатрия и патология".
В результате облик Достоевского в немецкой критике как бы раздваивается: с одной стороны — создатель гениального "Раскольникова", с другой — автор "слабых" романов; с одной стороны — петрашевец, с другой — противник либерального движения. И в этой связи легенда о двух Достоевских, возникшая в Германии в 80-е и 90-е годы, приобретает определенный смысл.
В 1889 г. в журнале "Die Gesellschaft" было помещено следующее объявление:
"В издательстве С. Фишера появились два интересных новых романа "Вечный муж" и "Игрок (повесть из курортной жизни)" популярного русского романиста Федора Достоевского, которого, однако, не следует путать со знаменитым автором "Раскольникова"" [2051].
Трудно судить, насколько широко было распространено это заблуждение. Но тот факт, что журнал мюнхенских натуралистов не был одинок, подтверждает рецензия фон Базедова (1890). Она начинается также с предостережения не путать "современного Федора Достоевского" с "классиком Федором Михайловичем Достоевским", гениальным создателем "Раскольникова", причем, если последнего уже нет в живых, то первый еще здравствует [2052]. Но главное в том, что "два" Достоевских в рецензии прямо противопоставлены друг другу.
Упрекая Федора Достоевского за неясный стиль ("Село Степанчиково", "Хозяйка"), рецензент ставит вопрос:
"…может ли путаность и неясность, если даже она лежит в природе изображаемых явлений, быть художественной?"
И отвечает:
"Нет".
И это решительное "нет", по мнению критика, убедительно подтвердил Федор Михайлович Достоевский в своем "Раскольникове" [2053].
Последний роман Достоевского "Братья Карамазовы" в целом также не нашел признания в немецкой критике рассматриваемого периода. Цабель считал его самым слабым произведением романиста. Он даже выражает что-то вроде удовлетворения от того, что роман остался незавершенным.
Более объективный, хотя и сдержанный отзыв о нем дал Рейнгольд:
"Это глубоко продуманное произведение, в котором автор изложил свою христианскую, пропитанную мистицизмом философию, политическое кредо и самый интимный свой личный опыт" [2054].
"Религиозный элемент", по его словам, "играет в романе основную роль" [2055]. Если Рейнгольд не приемлет религиозную концепцию Достоевского как "националистическую, с оттенком мистико-идеалистической спекулятивности" [2056], то с иных позиций оценивает ее М. Неккер. Он полагает, что "идеал бога" нужен Достоевскому как опора "нравственности вообще" [2057]. Вопреки общему мнению, рецензент убежден, что в "Братьях Карамазовых" писатель остается реалистом, но реалистом, для которого "эмпирическая данность" не является "единственным критерием истины" [2058]. По характеру изображения представителей русского общества "Братья Карамазовы" чем-то напоминают ему романы Золя [2059]. В статье оспаривается также точка зрения на композицию как "слабейшую сторону таланта Достоевского". Критик восхищается "искусством композиции, теми изобретательными и сложными средствами, на которых он строит действие" [2060].
"Достоевский повествует своеобразно, изобретательно и захватывающе" [2061].
Упрек в "несовершенстве формы" адресовался Достоевскому в эту пору довольно часто (что было видно уже из откликов на "Раскольникова"). Отдельные критики настаивали на том, что в произведениях Достоевского "больше правды, чем красоты" [2062]. Среди них, в частности, был Цабель. Резкую отповедь этим критикам дал Рейнгольд. Он называет их "педантами", которые "навязывают художнику свои собственные эстетические критерии" [2063]. "Достоевский, — пишет он, — был борец, новатор, трибун, он владел пером как мечом, а от него требуют совершенства формы! Писатель не щадил своих сил, жертвовал себя идее, а господа Цабель, Шмидт, Шульц и Мюллер теряют самообладание только потому, что он где-то нарушил предписания эстетики" [2064].
2037
Zabel E. Russische Literaturbilder. — S. 174.
2038
Там же. — С. 180.
2039
Замотин И. И. Ф. М. Достоевский в русской критике. — Ч. I. 1846-1881. — Варшава, 1913. — С. 127.
2040
Poritzky E. Heine, Dostojewski, Gorki. — S. 76.
2041
Basedow H. Neues von Fedor Dostojewski // Das Magazin fur die Literatur… — Jg. 59. — 1890. — № 22. — S. 344.
2042
Там же.
2043
Henckel W. F. M. Dostojewski. — S. 78.
2044
Zabel E. Russische Literaturbilder. — S. 171.
2045
Reinholdt A. Geschichte der russischen Literatur… — S. 696.
2046
Там же. — С. 695.
2047
Zabel E. Russische Literaturbilder. — S. 180.
2048
Basedow H. Neues von Fedor Dostojewski. — S. 344.
2049
Zabel E. Russische Literaturbilder. — S. 174.
2051
Hauswedell Е. Die Kenntnis von Dostojewsky und seinem Werke… — S. 14-15.
2052
Basedow H. Neues von Fedor Dostojewski. — S. 343.
2053
Там же. — С. 344.
2054
Reinholdt A. Geschichte der russischen Literatur… — S. 696.
2055
Там же. — С. 697.
2056
Reinholdt A. Kritische Phantasien iiber russische Belletristen. — S. 514.
2057
Necker M. F. M. Dostojewski. — S. 350.
2058
Там же. — С. 346.
2059
Там же. — С. 352.
2060
Там же. — С. 350.
2061
Necker M. F. M. Dostojewski. — S. 351.
2062
Zabel E. F. M. Dostojewski. — S. 308.
2063
Reinholdt A. Kritische Phantasien iiber russische Belletristen. — S. 498.
2064
Там же. — С. 514.