Литературный навигатор. Персонажи русской классики - Архангельский Александр Николаевич (бесплатные книги полный формат .txt, .fb2) 📗
Сюжетный узел развязан; герои, как шахматные фигуры, расставлены по местам. Рассуждение о женских и «мужеских» слогах октавы оборачивается игровой переменой «женской» и «мужской» ролей; обещание автора совладать с однообразным потоком рифм («Две придут сами, третью приведут») ведет к прямым сюжетным следствиям (две героини приводят в дом третью, «Маврушу»).
Сама по себе схема новеллистического сюжета, освоенного и поэзией («Беппо» Дж. Г. Байрона), традиционна. Дочь старой вдовы нанимает служанку, которая оказывается переодетым ухажером. В пушкинской стихотворной повести она совмещена с сатирическими картинами журнальных нравов («И табор свой с классических вершинок / Перенесли мы на толкучий рынок»). Но комизм служит шутливым «прикрытием» трагически-личной темы:
Но сквозь надменность эту я читал
Иную повесть <…>
О характерах персонажей говорить не приходится, они подчеркнуто условны; зато печальный рассказчик превращается в субъективный центр повествования и становится, по существу, главным героем «Домика в Коломне».
Что почитать
Гершензон М.О. Мудрость Пушкина. М., 1919. (Статья «Домик в Коломне»).
URL: https://predanie.ru/book/217156-tom-i-mudrost-pushkina.
Что посмотреть
Из любопытства – первую экранизацию «Домика в Коломне», 1913, режиссер Чардынин П.
URL: https://www.youtube.com/watch?v=5u-ILQfxAUA.
Дубровский (роман, 1832–1833; полностью опубл. – 1841; заглавие дано публикаторами)
Дубровский Владимир Андреевич – главный герой незавершенного романа, «благородный разбойник».
У Дубровского – что в художественной системе Пушкина редкость – есть реальные прототипы. В 1832 году в Козловском уездном суде слушалось дело «О неправильном владении поручиком Иваном Яковлевым сыном Муратовым имением, принадлежащим гвардии подполковнику Семену Петрову сыну Крюкову <…> сельце Новопанском». Писарская копия этого дела (с заменой Муратова на Дубровского, Крюкова на Троекурова) включена в текст 2-й главы. Видимо, использовано и псковское предание о бунте крестьян помещика Дубровского (1737), и рассказ пушкинского приятеля П.В. Нащокина о судьбе белорусского помещика Островского, оставшегося без земли и подавшегося в грабители; в планах и черновиках герой именуется то Островским, то Зубровским.
Роман (а значит, и его герой) в равной мере ориентирован на российскую действительность – и на литературную традицию. Пушкин ищет точку пересечения социальной роли «разбойника поневоле» и «романической» роли благородного разбойника. Он прямо отсылает читателя к опыту своих предшественников – поэме А. Мицкевича «Конрад Валленрод» и «массовому» роману X.А. Вульпиуса «Ринальдо Ринальдини, предводитель разбойников» (рус. пер. 1802–1803). Он рассчитывает, что читатель уловит параллель с Карлом Моором Ф. Шиллера, но также имеет в виду оппозицию джентльмен/разбойник, восходящую к роману Бульвер-Литтона «Пэлем, или Приключения джентльмена», «разбойничью» тему романов В. Скотта «Роб Рой» и Ш. Нодье «Сбогар». Все это осложнено социальным анализом в духе новейших романов Ж. Санд и О. де Бальзака. В этой точке и сфокусирован образ Владимира Дубровского – одновременно и очень условный, и очень реальный.
«Предыстория» героя вполне литературна; набор биографических подробностей типичен. С восьми лет Дубровский воспитывается в Петербургском Кадетском корпусе; «отец не щадил ничего для приличного его содержания». «Будучи расточителен и честолюбив», он кутит, играет в карты, влезает в долги и мечтает о богатой невесте. Получив известие о болезни отца, Андрея Гавриловича, а главное – о беззаконном отнятии единственного имения Кистеневки в пользу богатого соседа-самодура Кирилы Петровича Троекурова, Дубровский отправляется домой. Проезжая мимо имения Троекурова, он с нежностью вспоминает о детской дружбе с дочерью «злодея», Марьей Кириловной; дома застает отца при смерти.
Ситуации, в которых отныне предстоит действовать Дубровскому, также романически традиционны.
Сначала, даже не выйдя на порог (что важно; это впоследствии позволит ему остаться неузнанным), Дубровский разрывает отношения с Троекуровым, приехавшим мириться:
«– Скажи Кирилу Петровичу, чтоб он скорее убирался, пока я не велел его выгнать со двора… пошел! <…> Егоровна вышла.
В передней никого не было, все люди сбежались на двор смотреть на Кирила Петровича. Она вышла на крыльцо – и услышала ответ слуги, доносящего от имени молодого барина. Кирила Петрович выслушал его, сидя на дрожках. Лицо его стало мрачнее ночи, он с презрением улыбнулся, грозно взглянул на дворню и поехал шагом около двора. <…>».
Затем, после похорон отца, Владимир приказывает поджечь дом, по суду отошедший врагу, и вместе с крестьянами подается в родную кистеневскую рощу, чтобы грабить неправедных помещиков. (Само название имения Дубровского, намекающее на разбойничий кистень, как бы заранее предполагает такой поворот событий.) Отныне он словно перестает быть реальным человеком, мелкопоместным дворянином Дубровским, и превращается в персонажа легенды о благородном разбойнике Роб Рое. Поэтому помещицу Анну Савишну Глобову, которая рассказывает гостям Троекурова о Дубровском, явившемся к ней под видом генерала и разоблачившем вора-приказчика, ничуть не смущает, что ее гость был черноволос, как герой Отечественной войны генерал Кульнев, и на вид имел 35 лет, тогда как «настоящий» Дубровский светловолос и юн – ему 23 года. О чем тут же сообщает исправник, зачитывающий приметы Дубровского; повторяется прием, использованный Пушкиным в «Борисе Годунове».
Вот цитата из «Дубровского»:
«Все взоры обратились на Анну Савишну Глобову, довольно простую вдову, всеми любимую за добрый и веселый нрав. Все с любопытством приготовились услышать ее рассказ.
<…> Какой-то генерал просит со мною увидеться: милости просим; входит ко мне человек лет тридцати пяти, смуглый, черноволосый, в усах, в бороде, сущий портрет Кульнева <…> “<…>3найте, что Дубровский сам был гвардейским офицером, он не захочет обидеть товарища”. Я догадывалась, кто был его превосходительство <…>
Все слушали молча рассказ Анны Савишны, особенно барышни. Многие из них втайне ему доброжелательствовали, видя в нем героя романического <…>
– И ты, Анна Савишна, полагаешь, что у тебя был сам Дубровский, – спросил Кирила Петрович. – Очень же ты ошиблась. <…> не знаю, почернели ль у него волоса, а <…> был он кудрявый белокуренький мальчик, <…> ему не тридцать пять, а около двадцати трех.
– Точно так, ваше превосходительство, – провозгласил исправник, – у меня в кармане и приметы Владимира Дубровского <…>
Исправник вынул из кармана довольно замаранный лист бумаги, развернул его с важностию и стал читать нараспев:
<…> От роду 23 года, роста среднего, лицом чист, бороду бреет, глаза имеет карие, волосы русые, нос прямой. Приметы особые: таковых не оказалось.»
А вот – из «Бориса Годунова»:
Пристав
Кто здесь грамотный?
Григорий
(выступает вперед)
Я грамотный.
<…>
«Чудова монастыря недостойный чернец Григорий, из роду Отрепьевых, впал в ересь и дерзнул, наученный диаволом, возмущать святую братию всякими соблазнами и беззакониями. <…>
<…> А лет ему вору Гришке от роду (смотря на Варлаама) за 50. А росту он среднего, лоб имеет плешивый, бороду седую, брюхо толстое… <…>
Варлаам
(вырывая бумагу)
<…> «А лет е-му от-ро-ду… 20». – Что, брат? где тут 50? видишь? 20. <…>
