По следам минувших эпидемий - Токаревич Константин Николаевич (лучшие книги онлайн txt) 📗
По современной классификации выделяют два крайних типа течения болезни — туберкулоидный и лепроматозный. Между ними имеется три промежуточные группы. Лепроматозный тип наиболее опасен для окружающих, так как сопровождается изъязвлением очагов поражения (лепром). При этом возбудитель выделяется во внешнюю среду, и опасность заражения резко увеличивается. Следует отметить, что лепра относится к числу инфекционных болезней, при которых степень передачи возбудителя значительно выше, чем уровень заболеваемости. Это означает, что человек без каких-либо признаков поражения может быть носителем лепрозных микобактерий и, следовательно, являться источником заражения. Это обстоятельство и вводило в заблуждение противников контактной теории заражения лепрой. Современные исследования позволяют предположить, что развитие клинической формы заболевания и скорость его течения зависят от состояния иммунологической защитной системы организма. Естественно, что нищета и антисанитарные условия жизни являются дополнительным фактором, непосредственно способствующим передаче возбудителя и переходу от «носительства» к явному заболеванию.
Немудрено, что в царской России заболевания проказой не были редкостью. О том, насколько бедственным было положение прокаженных, достаточно красноречиво свидетельствуют следующие факты. В 1827 году местный врач возбудил вопрос о необходимости открытия лепрозория в Якутской губернии, где проказа была распространена среди местного населения. 64 года длилась переписка по этому вопросу между якутским губернатором, иркутским генерал-губернатором и Министерством внутренних дел.
Спустя 70 лет этнограф П. Е. Кулаков, исследовавший быт инородцев, описал ужасную участь бурят, имевших несчастье заразиться проказой. Отверженные всеми, они поселялись в уединенном месте, покидать которое не имели права под страхом смерти. Иногда родственники привозили им кое-какую пищу, оставляя ее недалеко от жилища, а нередко больные были обречены на голодное существование. «Я видел смерть, самоубийство, у меня на руках умирали близкие люди, — все это тяжело и страшно. Но живой мертвец, человек, лишенный ласки, приветливого слова, часто даже пищи и тепла, и лишенный именно с тех пор, когда он наиболее нуждается в человеческом участии, — это хуже и ужаснее всякой смерти и всякого страдания», — писал Кулаков.
Не только на окраинах империи, но и в центральных районах России больные нередко были лишены медицинской помощи. «Пока государство так или иначе не придет на помощь частным обществам в борьбе с проказой, надеяться на уменьшение проказы в России не приходится», [17] — писал заведующий основанным на средства благотворительности лепрозорием доктор В. И. Андрусон. В брошюре, подробно освещающей все стороны жизни членов колонии, расположенной в Ямбургском уезде Санкт-Петербургской губернии, он приводит любопытные цифры. Годичное содержание одного больного в этом лепрозории обходилось приблизительно в 330 рублей. Взимаемая с вновь поступающих больных плата в размере 300 рублей казалась многим земским управам непомерно высокой, и поэтому земства нередко отказывались помещать больного в колонию до тех пор, пока он не начинал разлагаться заживо, успевая заразить окружающих. С ужасающим обликом одного из таких несчастных мы встречаемся в рассказе И. С. Бунина «Я все молчу» (1913). Среди нищих, собирающих подаяние в церковной ограде, был «мужик с большим белым лицом, весь изломанный, исковерканный, совсем без зада, в одном прелом лапте… Сиденье подшито куском кожи — и вот весь он искривился, заерзал, и поехал, поехал себе по грязи, выкидывая вперед необутую ногу, до половины голую, в известковых струпах, сочащихся гноем и залепленных кусками лопуха».
В денежном отчете [18] за 1909 год в графе «приход» кроме добровольных пожертвований и денег, поступающих на содержание больных от земств, значатся 7 рублей 46 копеек — кружечный сбор в пользу больных и 10 рублей, ассигнованных на устройство детского приюта главным управлением Российского общества Красного Креста. В то же время из этого отчета следует, что по счету мастера за починку 12 сборных кружек было уплачено 18 рублей, а на оборудование приюта затрачено 2767 рублей 63 копейки! Из средств общества семьям больных за год было выплачено пособий на сумму 174 рубля, в то время как стоимость стирки белья за это время составила 389 рублей 64 копейки. Средства, отпускаемые земским управам на пособия для больных, были еще более мизерными. Так, в связи со смертью больных не были выплачены и соответственно возвращены Полтавской губернской управе 6, а Самарской губернской управе 2 рубля. Ни о каких научных поисках эффективных методов лечения в существовавших в то время лепрозориях не могло быть и речи, ибо скудных средств хватало лишь на содержание одного врача, на плечах которого лежали и административные, и лечебные обязанности. Немногого стоило высочайшее покровительство императрицы над этим обществом для борьбы с проказой!
В числе почетных членов совета общества были митрополиты Санкт-Петербургский и Ладожский Антоний и Палладий, священник Иоанн Кронштадтский, протоиерей Мещерский, а среди действительных членов общества для борьбы с проказой насчитывалось несколько настоятелей и настоятельниц различных монастырей. Однако из богатой церковной казны в пользу больных перепадали лишь незначительные суммы, собранные с прихожан. Зато церковные иерархи настоятельно рекомендовали введение в жизнь обитателей лепрозориев религиозного культа, в связи с чем и эти деньги расходовались в основном на постройку церквей при колониях.
Не менее показательны сведения, почерпнутые из «Отчета комитета по призрению прокаженных города Астрахани за 1910 год». Приют для больных был открыт в 1896 году на средства от частных пожертвований, и к указанному времени в нем проживало 47 человек, преимущественно крестьян. Составители отчета вынуждены были констатировать, что лечение прокаженных не входит в задачи приюта. Поэтому в 1909 году на медикаменты не было затрачено ни одного рубля, зато расходы на богослужение, говение, масло, ладан и пр. составили 152 рубля 90 копеек. В 1910 году пришлось все же потратить на лекарства и перевязочные средства 21 рубль 52 копейки, но это во много раз меньше суммы, истраченной на религиозные церемонии.
В число евангельских легенд входит случай исцеления Иисусом Христом больного проказой (Евангелие от Матфея, Марка и Луки). В Евангелии от Луки, кроме того, говорится и об исцелении десяти прокаженных сразу. Господь отослал их к священникам, чтобы испытать веру просивших, и на пути в Иерусалим они исцелились. В небольшой стихотворной повести Гартмана фон Ауэ, созданной им после возвращения из крестового похода в 1197 году, также описан случай «чудесного» избавления от проказы. Заболевший «зловещей заразой» рыцарь тщетно ищет помощи у лекарей и наконец получает поистине дьявольский совет — омыть тело кровью невинной девушки. Девушка, согласившаяся принести себя в жертву, нашлась, но рыцарь отказался купить здоровье ценой ее жизни. В награду за это на пути к дому произошло чудо: он исцелился.
Существовали ли какие-нибудь предпосылки для возникновения этих и подобных им легенд или они являются плодом чистейшей фантазии? Дело в том, что в развитии системных болезней с кожными проявлениями, причиняющими столько страданий, существенную роль играют неблагоприятные условия жизни, психотравмирующие влияния, особенности предболезненного состояния. Многие видные клиницисты относят эти заболевания к психосоматическим, [19] подчеркивая целесообразность применения психотерапии и назначения наряду с местно действующими средствами общеукрепляющих и седативных, то есть успокаивающих. Наши предки, для которых проказа была божьим проклятием, по-видимому, могли ошибочно принимать за нее экзему или нейродермит. В таких случаях сильное внушение действительно могло сыграть определенную роль в благоприятном исходе заболевания. В частности, библейский Иов, которого церковь объявила покровителем больных проказой, по мнению Г. Н. Минха, страдал именно хронической экземой. И тяжелые субъективные ощущения, и струпья, и темный цвет кожи, и резкое исхудание укладываются в клиническую картину этого заболевания.
