РАЗМЫШЛЕНИЯ ХИРУРГА - Юдин Сергей Сергеевич (книги полностью бесплатно TXT) 📗
Мельком проходят в ролях второстепенных персонажей врачи в рассказах «Спать хочется», «Припадок», «Княжна» и «Жена».
Обратимся теперь к тем трем повестям, где врачи играют или главную роль, или же важную. Это: «Скучная история», «Палата № 6» и «Попрыгунья».
«Попрыгунья» интересна и в автобиографическом отношении. В ней в лице художника Рябовского выведен приятель Чехова художник И. И. Левитан, а в лице Ольги Ивановны – жена доктора Д. П. Кувшинникова Софья Петровна (см. Щепкина-Куперник. Дни моей жизни, 1928; М. П. Чехов. А. Чехов и его сюжеты», а также, кажется, М. Пришвин в сборнике Военно-охотничьего общества. Там подробно описана охота с гончими близ Савинской слободы на Волге, куда Левитан ездил «на этюды» и брал с собой Софью Петровну, которая тоже стреляла зайцев).
Очень значительна большая повесть «Скучная история». Это едва ли не единственное в литературе произведение, где автор подробно касается жизни ученого-медика, профессора Московского университета, знаменитого анатома (Бабухин?), и не только техники, но и психологии медицинской лекции и студенческой аудитории. Домашняя жизнь профессора изложена подробно и интересно. Очень искренни главы, посвященные его трогательной привязанности к своей приемной дочери – неудачливой актрисе Кате, сироте его товарища-окулиста. «Сам профессор в длинном списке своих друзей имел такие имена как Пирогов, Ковелин, Некрасов, дарившие его самой искренней теплой дружбой». Там дан и тип ассистента, прозектора кафедры – тупого, но трудолюбивого начетчика Коростелева, который тем больше преклонялся перед немецкими авторами, чем меньше имел собственной инициативы. Петр Игнатьевич Коростелев пороха не выдумает, для этого нужна фантазия, изобретательность, уменье угадывать. Короче говоря, это не хозяин в науке, а работник. Наконец, весьма колоритны сцены с университетским швейцаром Николаем: «старый сослуживец, ровесник и тезка». Он – хранитель не только тридцатилетних событий и анекдотов университета, но и преданий за много лет прежде, перешедших к нему от прежних швейцаров. Он досконально знает и помнит все даты поступлений, диссертаций, длинных и коротких историй, он помнит все! О мудрецах и тружениках науки и знавших все «нет надобности принимать все эти легенды и небылицы за чистую монету, но процедите их, и у вас на фильтре останется то, что нужно: наши хорошие традиции и имена истинных героев, признанных всеми…» [6].
Хирурги на на распутье
В самой середине первого полувека текущего столетия, то есть возле 1925 г., знаменитый русский хирург профессор Сергей Петрович Федоров выступил в печати со своей декларацией, озаглавленной «Хирургия на распутье», в которой лидер тогдашней хирургии высказал весьма пессимистические взгляды на ближайшее будущее хирургической науки. С тех пор прошло 25 лет, и не худо, оглянувшись на прожитый период, ответить, насколько оправдался мрачный прогноз покойного маэстро.
Сергей Петрович Федоров был не только общепризнанным главой советской хирургии, но безусловно одним из первых хирургов Европы. К его мыслям и взглядам прислушивались с особым вниманием как внутри страны, так и за рубежом. И каждое его обобщение звучало почти непререкаемой истиной.
Интерес к разбираемой работе тем более повышался, что высказывание было по столь общим вопросам, как грядущая судьба хирургии. А, как видно из самого заглавия – «Хирургия на распутье», размышления автора были безотрадными и выводы неутешительными.
И подобно тому, как витязь древнерусской былины стоял в горьком раздумье у верстового камня на перепутье трех дорог, из коих ни одна не сулила удачи и успехов, так и профессор С. П. Федоров грустно размышлял над будущим хирургии, пути развития которой представлялись ему неопределенными, а перспективы рисовались расплывчатыми контурами в бледных, даже мрачных, оттенках.
Как и следовало ожидать, выступление С. П. Федорова взволновало весьма широкие круги научно-медицинской общественности, вызвав обсуждение этой декларации и в печати, и на заседаниях ученых обществ во многих городах Советского Союза. Иногда реплики были весьма энергичными и убедительными, как, например, статья д-ра К. В. Волкова из Ядрина (Чувашская область) в журнале «Новый хирургический архив».
За истекшие с тех пор четверть века жизнь, как всегда, решила, на чьей стороне правда. А теперь нас интересует не столько то, что блестящее развитие хирургии опровергло мрачные опасения и пессимистический прогноз профессора С. П. Федорова, сколько факторы, которые обеспечили такой значительный расцвет хирургии за последние четверть века. Но прежде чем отвечать на высказанные С. П. Федоровым печальные размышления «на распутье», необходимо напомнить главнейшие тезисы самой декларации. В немногих фразах мысли С. П. Федорова можно свести к следующему.
Блестящий расцвет хирургии конца XIX и начала XX столетия был обусловлен двумя крупнейшими открытиями: обезболиванием и асептикой. Все, что могли дать эти два капитальных фактора, было полностью использовано во всех отделах хирургии. Успех был огромный, небывалый, но все возможности уже целиком исчерпаны. В результате наступила остановка творческих проявлений и не заметно новых подлинных достижений в клинической и оперативной хирургии.
И если не сказать, что научная мысль зашла в полный тупик, то в целом хирургия стоит на распутье, то есть без крупных отдаленных ориентиров и без ясно поставленных конкретных реальных задач. Это «безвременье проявляется, между прочим, в бесконечных потоках конференций и съездов с пустопорожними докладами и с целыми горами печатной бумаги с незначительными, а то и вовсе халтурными статейками, нужными только для самих авторов».
Главный вывод С. П. Федорова сводился к тому, что дальнейший прогресс хирургии возможен только при тех условиях, что в медицине появятся новые капитальные открытия, кои оплодотворят и хирургию, позволяя ей развернуть неведомые до сих пор главы, подобно тому, как в свое время это сделало открытие наркоза, а затем антисептики.
Нет никакого сомнения, что новые капитальные открытия общемедицинского свойства должны явиться факторами, стимулирующими дальнейший расцвет хирургии. Так оно и оказалось в действительности. Но прежде чем обратиться к рассмотрению крупнейших медицинских приобретений, обогативших собой хирургию последних лет, посмотрим сначала, прав ли был Сергей Петрович, утверждая, что ресурсы хирургии были исчерпаны полностью и что с наличными средствами нельзя было рассчитывать на новые существенные успехи.
Ныне можно твердо заявить, что предсказания эти не подтвердились, а просчет оказался двояким: во-первых, совершенно независимо от каких-либо новейших инструментальных фармакологических или методологических преобразований и возможностей, а одними лишь талантливыми и изобретательными приемами были сделаны некоторые очень существенные улучшения хирургии. Во-вторых, дальнейшее совершенствование подсобных специальностей и вспомогательных ресурсов оказало весьма заметное влияние на развитие и успехи хирургии. Не вдаваясь в детали, назову такие факты в обеих группах.
Меньше всего можно было ждать особых достижений в области чисто оперативной хирургии, ибо этот раздел был полнее всего изучен и использован хирургами-виртуозами донаркозной и долистеровской эпохи. И казалось, что в отношении путей и доступов топографическая анатомия была использована до конца. Тем не менее, можно указать, что операция удаления камней мочеточника спереди надпузырным, срединным разрезом явилось столь же неожиданной, сколь замечательной новинкой.
Еще более важным приобретением оказались операции задних поддиафрагмальных абсцессов путем доступов сквозь ложе XII ребра, мимо жировой капсулы почки, минуя плевру и брюшину (по А. В. Мельникову). Огромная смертность при передних доступах сквозь диафрагму сверху теперь снизилась во много раз.
