Жизнь ничего не значит за зеленой стеной: записки врача - Автор неизвестен (читать книги регистрация .txt) 📗
— Что ж, Ларри, — сказал Маннур. — Мы довели до всехпросьбу Сорки. Он, конечно, выйдет из себя, уверен в этом.
— Джозеф, можешь сейчас зайти в библиотеку, все наши там, почему бы тебе самому не поговорить с ними? Посмотрим, как они отреагируют.
Манцур вздохнул и отложил записную книжку. Ему надо найти на завтра большую операцию. Сухо улыбнувшись Вайнстоуну, он согласился:
— Хорошо, пойду поговорю с ними. Яссера надо принимать…
Последнее время Манпура стало беспокоить постоянное уменьшение практики. Два-три года назад он чувствовал себя королем хирургии, график работы был расписан с раннего утра до ночи. Операции на сонных артериях, аорте, легких, пищеводе, кишечнике, молочной железе… Он оперировал все, что попадало в поле его зрения. И как он оперировал! Великолепно. Не слишком быстро, не слишком медленно — тщательно и аккуратно. Младшие резиденты восхищались им, старшие обожали его за школу хирургического мастерства.
Манцур никогда понапрасну не вмешивался в ход операции, он даже иной раз позволял ученику совершить критическую ошибку, например перерезать артерию, и только когда кровь ударяла струей в потолок, брал дело в свои руки. У него был лозунг: «Хирург слышит только зов крови!»
Подчеркивая особый статус Манцура как местного маэстро, Ховард оборудовал для него персональную операционную. Но если он не будет работать в том же ритме, эта операционная перестанет быть его собственностью. Что происходит? Почему уменьшается поток больных к нему на операции? Манцур винил новых врачей поликлиник, отправлявших больных к другим хирургам. Его старые коллеги вышли на пенсию, кто-то умер, а новые сотрудники больше не добивались милости или покровительства, стараясь направить к нему больных.
С прежними председателями хирургии было легко поладить, они всегда были за него. Сейчас все обстоит по-иному, Вайнстоун — руководитель другого масштаба, хотя, если подумать, он зло наименьшее. Больше всего его беспокоит Зохар, распространяющий слухи и сплетни об ошибках на его операциях, об осложнениях у больных.
К тому же Сорки и Сусман перестали быть ручными, как раньше. Он вывел их из грязи, поставил на ключевые позиции в госпитале, помог добиться статуса, означающего финансовый успех, а теперь они осмеливаются огрызаться…
Раек и Бахус вскочили с мест, когда Манцур вошел в библиотеку. Раек предложил ему стул. Остался сидеть только я.
Манцуру претил вышколенный Раек, строивший из себя англосакса. Ему импонировал бывший ученик Бахус, тот уж точно не нанесет ему удар в спину. Бахус был почти членом семьи.
— Принести вам кофе, доктор Манцур? — спросил Раек.
— Спасибо, Малкольм, я только что пил свой любимый чай на травах.
Он взглянул на меня.
— Добрый день, доктор Зохар. Я смотрю, вы пишете еще одну статью?
— Здравствуйте, доктор Манцур. — Как же он любезен! — Да, вы же знаете, мы всегда что нибудь пишем.
Манцур побарабанил по столу кончиками пальцев. Два перстня с бриллиантами невольно притягивали взгляд к его руке. Он откашлялся.
— Коллеги, догадываетесь* почему я к вам пришел? Доктор Вайнстоун отправил меня к вам, а сам решил неприсутствовать, дабы вы могли поразмыслить еще раз.
Манцур слегка замешкался, подыскивая слова.
— Нашему отделению нужны мир и спокойствие. Мыдолжны помогать друг другу и, если нужно, искать компромиссы. Доктор Вайнстоун сказал, что вы почему-то противитесь принятию в резидентуру Яссера Сорки. Я этого непонимаю. Махмуд Сорки — президент Медицинскогоправления, уважаемый сотрудник нашего отделения. Онначал работать здесь задолго до вашего прихода. Почему бы нам не помочь его родственнику, все мы здесь как одна большая семья, вы согласны со мной?.. Будьте благоразумными, и это со временем пойдет только на пользу каждому из вас.
Я поднял голову. До чего он красноречив!
— Доктор Манцур, лично мне понравился Яссер. Мыпоработали вместе некоторое время над обзором литературы, он неплохой специалист. Но это вовсе не значит, чтоему прямая дорога от стойки иммиграционного контроляв государственную резидентуру по хирургии.
Манцур приложил руку к уху:
— Что вы сказали?
— Мы не можем принять новичка только потому, что его брат доктор Сорки. Парень для начала должен хотя бы выучить английский язык.
Раск поддержал меня:
— Доктор Манцур, я согласен с Марком. Брат доктораСорки должен знать разговорный английский. Будет правильно взять его пока на подготовительный курс. Если онпроявит себя, а я не сомневаюсь в этом, на следующий годместо в резидентуре ему гарантировано.
Манцур бросил взгляд на Бахуса, уверенный в его полной поддержке. Бахус поерзал в кресле.
— Они правы, приняв родственника Сорки, мы серьезно подорвем нашу репутацию. Мы отбираем трех лучших кандидатов из нескольких сотен подавших заявления. Мы не можем так просто взять и принять кого-то, несоблюдая стандартной процедуры. Давайте возьмем егона подготовительный курс.
Манцур был раздосадован, вот какие доводы приводят! Вайнстоун ищет компромисса, а Зохар уже настроил этих двоих. Он посочувствовал Вайнстоуну, с Зохаром не сладить: непутевый сын перестал слушаться. Следует преподнести урок непослушному отпрыску. Идея Сусма-на вовсе не так плоха, если подумать…
— Сорки вряд ли понравится ваше решение. Даже яне смогу остановить его, если он взбесится. Просчитайтедля себя, что вы получите и потеряете в итоге. Мы переглянулись и молча уставились на Манцура. Ответ был достаточно выразителен — никоим образом! Манцур удалился.
— Идиоты, глупые упрямцы. Они отказывают Сорки, непростительная ошибка.
— Я предупреждал тебя, Джозеф.
Вайнстоун в раздумьях стоял у окна, любуясь видом Ман-хэттена. Тяжелые облака в вышине предвещали снегопад.
— В любом случае, нам не стоит волноваться по мелочам. Ты вице-председатель, мы с тобой руководим этимотделением, мы ведем их за собой. Нам нужно видеть перспективу. Пусть молодые поупираются из-за пустяков. — Он пожал плечами. — Кстати, Джозеф, у меня на завтраво второй половине дня запланирована операция, Беверли напутала, а мне надо выступать с докладом в госпитале имени Джефферсона в шесть вечера. Надо как-то выкручиваться из этой ситуации, ты согласишься помочь?
Манцур был непроницаем.
— Мне надо посмотреть график, может быть, удастся втиснуть твою операцию. Я дам тебе знать, Ларри.
— Спасибо. — Вайнстоун сжал локоть Манцура в своей обычной манере. — Я был уверен, ты поможешь.
— Что за пациент?
— Мужчина сорока пяти лет, рак яичка. Надо удалять лимфоузлы, а у него уже была операция на животе, доктор Вилкинсон опасается проблем с кишечником.
— Вилкинсон, новый уролог из Чикаго?
— Да. Я еще не успел его представить тебе, он пришел на прошлой неделе. Вежливый молодой человек, тебе он понравится.
— Хорошо, Ларри. Не знаю, как утихомирить Сорки, он неуправляем.
— Что ж, Зохару и прочим будет полезно почувствовать последствия своего упрямства.
В ответ Манцур поднял руки вверх, будто сдаваясь.
— Молодежь идет напролом, пусть учатся на собственных ошибках.
Он был доволен, его глаза улыбались, когда он пожимал на прощание руку Вайнстоуна.
Я работал над статьей, когда Вайнстоун вошел ко мне в кабинет. Он встал за спиной, массируя мои плечи, и пристально разглядывая бумаги на столе. От его взгляда не укрылся ни один клочок бумаги: письма, отвергнутые редакциями статьи, принятые публикации и все остальное. Пора бы начать разговор.
— Как дела, Марк. Есть новости?
— В общем-то нет. Выдалась тяжелая ночка, меня вызвали в полночь, больной с перитонитом. В два часа мы только положили его на стол, закончили в три. Обычная перфоративная язва, пришлось ушивать. А в четыре утра, представьте себе, попал в пробку на Стэйтен-Айленде — снегом занесло дорогу. Мое счастье, что Хейди дала мне свой внедорожник.
Вайнстоун не проявлял интереса к моему рассказу.
— Какие новости со стороны Сорки?
