Мой инсульт был мне наукой. История собственной болезни, рассказанная нейробиологом - Тейлор Джилл Болти (читать полную версию книги .txt) 📗
Если бы мне нужно было подобрать единственное слово, чтобы описать то чувство, которое я испытываю в самой глубине своего правополушарного сознания, я назвала бы слово радость. Мое правое полушарие в восторге от сознания своей жизни! Меня приводит в трепет сама мысль о том, что я способна одновременно ощущать единство с вселенной и обладать индивидуальностью, позволяющей выходить в мир и менять его к лучшему.
Даже если вы думаете, что утратили способность испытывать радость, не сомневайтесь, что соответствующие микросхемы никуда не делись. Просто их работа подавляется работой других микросхем, связанных с чувством тревоги или страха. Как бы мне хотелось, чтобы вы тоже сумели облегчить свой эмоциональный багаж, как это сделала я, и вернулись к естественному состоянию душевного покоя и радости! Секрет, позволяющий погрузиться в это состояние, состоит в том, чтобы решиться остановить когнитивные циклы мыслей, забот и любых других вещей, отвлекающих нас от восприятия мышечным и иными чувствами своего существования здесь и сейчас. Однако самое главное — чтобы желание душевного покоя было сильнее, чем приверженность собственному несчастью, собственному "я" и потребности в собственной правоте. Я очень люблю старую поговорку: "Ты хочешь быть прав или счастлив?"
Лично мне очень нравится то ощущение, которое чувство счастья вызывает в моем теле, поэтому я регулярно зацикливаюсь на работе соответствующих микросхем. Я часто задавалась вопросом: "Если у нас есть возможность выбора, почему люди вообще выбирают что-то, кроме счастья?" Я могу только гадать, как ответить на этот вопрос, но мое предположение состоит в том, что многие из нас просто не понимают, что у нас есть эта возможность, и поэтому не развивают свою способность делать такой выбор. До инсульта я считала себя продуктом работы собственного мозга и понятия не имела, что могу как-то влиять на свои реакции на прокатывающиеся по мне эмоции. На уровне интеллекта я понимала, что могу отслеживать ход своих когнитивных мыслей и менять их характер, но мне ни разу не приходило в голову, что я способна влиять и на восприятие собственных эмоций. Никто не говорил мне, что у моей эмоциональной биохимии уходит всего полторы минуты на то, чтобы охватить, а затем отпустить меня. Какое огромное влияние осознание этого факта оказало на то, как я стала жить!
Еще одна причина, по которой многие из нас порой не делают выбор в пользу счастья, состоит в том, что, когда мы испытываем сильные негативные эмоции, такие как гнев, зависть или разочарование, у нас в мозгу активно работают сложные микросхемы, настолько привычные, что они дают нам ощущение собственной силы и власти. Я знаю людей, которые регулярно сознательно выбирают упражнение микросхем гнева у себя в мозгу просто потому, что это помогает им оставаться собой.
Мне ничуть не сложнее регулярно запускать микросхемы счастья, чем микросхемы гнева. На самом деле счастье — естественный способ существования моего правополушарного сознания в силу его биологической природы. Поэтому соответствующие микросхемы работают постоянно, и у меня всегда есть возможность к ним подключиться. Мои микросхемы гнева в свою очередь работают далеко не всегда и могут запускаться, когда я чувствую какую-либо угрозу. Но, как только физиологическая реакция выходит из моего кровотока, я снова могу вернуться к чувству радости.
В конечном итоге все наши ощущения — продукт работы наших клеток и образуемых ими микросхем. Если вы научитесь различать, какие ощущения работа тех или иных микросхем вызывает в вашем теле, это позволит вам самостоятельно выбирать, как жить в этом мире. У меня лично что-то вроде аллергии на ощущения, которые вызывают в моем теле страх и тревога. Когда по мне проходят эти эмоции, я чувствую себя так неуютно, что мне хочется из кожи вон лезть. Поскольку мне не по душе те физиологические ощущения, к которым приводят эти эмоции, я не склонна регулярно зацикливаться на работе соответствующих микросхем.
Мое любимое определение страха — "ложные ожидания, которые кажутся реальностью", и если я напоминаю себе, что все мои мысли — это просто мимолетные физиологические процессы, я меньше поддаюсь панике, которую сеет мой рассказчик, когда у меня в мозгу запускаются соответствующие микросхемы. Кроме того, когда я вспоминаю о своем единстве с вселенной, само понятие страха теряет для меня свою силу. Чтобы обезопасить себя от склонных легко запускаться реакций страха и гнева, я беру на себя ответственность за те микросхемы, которые преднамеренно развиваю и стимулирую. В стремлении ослабить власть страха и гнева над своей психикой я специально не смотрю страшные фильмы и избегаю общества людей, у которых легко запускается реакция гнева. Я осознанно выбираю поведение, которое оказывает непосредственное влияние на микросхемы моего мозга. Поскольку мне нравится радоваться, я провожу время в обществе людей, которые ценят мою радость.
Как я уже упоминала, физическая боль как физиологическое явление специально предназначена для того, чтобы предупреждать мозг о том, что где-то в теле произошло повреждение тканей. Важно понимать, что мы способны чувствовать физическую боль, не зацикливаясь на работе эмоциональных микросхем страдания. Мне вспоминается, как мужественно порой ведут себя маленькие дети во время тяжелой болезни. Родители могут сколько угодно зацикливаться на страданиях и страхах, но ребенок, похоже, приспосабливается к своей болезни, не делая из нее такой трагедии. У нас может не быть выбора, испытывать или не испытывать боль, но страдать нам или не страдать — это зависит от нашего сознательного решения. Когда ребенок болен, ему часто намного сложнее иметь дело со страданиями своих родителей, чем переносить саму болезнь.
Это может относиться не только к ребенку, но и к любому больному человеку. Пожалуйста, очень внимательно следите за тем, работу каких нейронных микросхем вы стимулируете, когда навещаете больного. Смерть — естественный процесс, который всем нам предстоит испытать. Только поймите, что глубоко в вашем правополушарном сознании (в вашем сердце) таится чувство вечного покоя. Самый простой известный мне способ примириться с обстоятельствами и вернуться к состоянию душевного покоя — это исполниться чувства благодарности. Когда я исполнена благодарности, моя жизнь исполнена благодати, и все у меня просто замечательно!
Глава 20
Ухаживать за садом
Перенесенный инсульт столь многому меня научил, что я даже думаю, как мне повезло, что довелось все это пережить. Благодаря травме я получила возможность из первых рук узнать несколько вещей о своем мозге, в которые в противном случае мне бы и в голову не пришло поверить. Я всегда буду благодарна судьбе за эту нехитрую науку — не только за себя, но и за надежду на то, что такие возможности помогут нам, всем людям, научиться понимать свой мозг, заботиться о нем и научиться вести себя на нашей планете как подобает.
Я благодарна и вам за готовность узнать эту историю, проделав вместе со мной мой непростой путь. Я искренне надеюсь, что, какие бы обстоятельства ни привели вас к моей книге, благодаря ей вы что-то открыли о своем мозге или о мозге других людей и это поможет вам в вашей дальнейшей жизни. Я всем сердцем, то есть сознанием своего правого полушария, уповаю на то, что эта книга перейдет из ваших рук в руки кого-то еще, кому она может принести пользу.
В конце своих электронных писем я всегда цитирую известные слова Эйнштейна. Я уверена, что он был прав, когда сказал: "Я должен быть готов перестать быть тем, кто я есть, чтобы стать тем, кем я хочу стать". Мне пришлось немало пережить, чтобы понять, что мое существование в этом мире полностью зависит от целостности моих нейронных микросхем. Коллективное сознание этих микросхем, всех прекрасных клеточек моего мозга, и есть сознание. Все эти удивительные структуры сплетены в ту сеть, которую я называю психикой. Благодаря их пластичности, их способности меняться и менять свои связи с другими клетками нам, живущим на этой земле, свойственна гибкость мышления, способность приспосабливаться к среде и возможность выбирать, кем мы хотим быть и как мы хотим жить. К счастью, наш выбор, как жить, сегодня не предопределен тем, как мы жили вчера.
