Разгром Японии и самурайская угроза - Шишов Алексей Васильевич (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Однако военный министр, не смея открыто выступить против заговора в среде собственных подчиненных, тянул время в разговоре. Только в два часа ночи он заявил подполковнику Такешите, что заговор офицеров министерства угаснет сам собой, поскольку командующий восточным военным округом генерал Танака не присоединится к заговорщикам.
После этого военный министр Анами, изрядно выпив саке, совершил священный обряд сэппуку — то есть сделал себе харакири, вспоров живот кинжалом. Поскольку харакири было проделано «плохо», то по просьбе Анами собеседник помог уйти ему окончательно из жизни.
Тем временем в императорский дворец, занятый заговорщиками, во главе отряда верных солдат явился генерал Танака. Он побывал в штабах полков дивизии императорской гвардии и припугнул заговорщиков применением военной силы. Наиболее фанатично настроенным офицерам он предложил покончить с собой. Несколько десятков человек тут же проделали харакири.
В ночь перед объявлением императором Хирохито о капитуляции Японии в войне на Тихом океане отряды заговорщиков совершили налеты на дома премьера Судзуки, председателя Тайного совета империи Хиранумы и других своих политических противников. Но никого из них они найти и казнить не сумели. Хиранума, например, провел несколько ночных часов, прячась в сточной канаве.
В 8 часов утра 15 августа командующий восточным военным округом генерал Танака смог доложить императору-микадо о том, что мятеж офицеров и солдат императорской гвардии не состоялся. В тот же день утром по токийскому радио было передано чрезвычайное по своей значимости сообщение: в полдень к японскому народу обратится сам император Хирохито, ни разу в своей жизни до того не говоривший перед микрофоном.
В полдень все движение в Японии прекратилось и все радиослушатели как один встали и поклонились: говорил микадо. Диктор столичного радио торжественно провозгласил: «Его величество император зачитает сейчас рескрипт. Мы верноподданнически передаем его выступление в записи».
Император Хирохито объявлял о том, что Япония принимает Потсдамскую декларацию. Он воздал должное погибшим в войне и предупредил своих подданных, что теперь «нужно строжайшим образом воздерживаться от выражения эмоций». В заключение своего выступления перед японским народом микадо призвал:
«…Пусть весь народ живет единой семьей от поколения к поколению, будучи всегда твердым в своей вере в вечность своей священной земли, памятуя о тяжком бремени ответственности и долгой дороге, которая лежит перед нами. Объедините все силы для строительства будущего. Укрепляйте честность, развивайте благородство духа и напряженно работайте, с тем чтобы увеличивать великую славу империи и идти рука об руку с прогрессом всего мира».
Когда голос императора умолк, диктор токийского радио зачитал коротенькое заявление: «Мы проиграли. Но это только временно. Ошибка Японии состояла в недостатке материальной силы, научных знаний и вооружения. Эту ошибку мы исправим».
Токийцы в большом числе собрались перед императорским дворцом с пением национального гимна и возгласами «банзай!». Главное действующее лицо неудачного заговора «молодых тигров» майор К. Хатанака на глазах у всех застрелился перед дворцом микадо. В этот день многие фанатики из числа военных людей покончили с собой. Среди них были военный министр Анами, главнокомандующий 1-й Объединенной армией фельдмаршал Сугияма, командующий 10-м, 11-м и 12-м фронтами, один из бывших командующих Квантунской армии генерал С. Хондзе… Неудачно пытался застрелиться из револьвера бывший премьер-министр Тодзио.
Всего лишь один пример. На рассвете 15 августа адмирал Угаки, командовавший камикадзе 5-го воздушного флота, приказал подготовить три самолета для «специальной» атаки американцев в районе острова Окинавы. Когда он вышел на летное поле, то увидел, что вместо трех бомбардировщиков там стояло 11 машин — все из числа исправных. Рядом со своими самолетами стояли их экипажи в количестве 22 летчиков-камикадзе. Все они были полны решимости отправиться в свой последний путь за адмиралом Угаки. Однако четырем бомбардировщикам из-за неполадок в двигателях пришлось вернуться на свой аэродром, а остальные семь погибли смертью камикадзе.
Сделал себе харакири вечером 15 августа и адмирал Ониси, основатель корпуса камикадзе в императорских вооруженных силах. В своей предсмертной записке Ониси был устремлен в будущее Страны восходящего солнца:
«Выражаю мое глубокое восхищение перед душами мужественных камикадзе. Они доблестно сражались и умирали с верой в конечную победу. Смертью я хочу искупить свою часть неудачи достичь этой победы, и я извиняюсь перед душами погибших пилотов и их обездоленными семьями. Надеюсь, что молодежь Японии извлечет мораль из моей смерти. Неосмотрительность — помощь врагу. Свято выполняйте рескрипт императора. Не забывайте о своей справедливой гордости — вы японцы. Вы сокровище нации. С рвением и духом камикадзе бейтесь за благополучие Японии и мир во всем мире».
…Боевые действия японцев с американцами и англичанами после радиозаявления микадо прекратились. По случаю победы в войне на Тихом океане в США был объявлен двухдневный праздник. А в Маньчжурии продолжались бои — никто не отдал приказа Квантунской армии прекратить вооруженное сопротивление наступавшей на всех фронтах советской Красной Армии.
Только вечером 14 августа командование Квантунской армии получило из Токио от генерального штаба строжайший приказ уничтожить боевые знамена императорских войск, портреты императора-микадо, важные секретные документы. Но о прекращении боевых действий в Маньчжурии и Северной Корее в полученном приказе не говорилось ни слова.
Три фронта продолжали проведение Маньчжурской стратегической наступательной операции, с боями продвигаясь все дальше вперед. 16 августа штаб Квантунской армии обратился к советскому командованию по радио с посланием, в котором отмечалось:
«Квантунская армия прекратила все военные операции… поэтому советская армия призывается приостановить временно свое продвижение…»
Радиопослание было принято, и главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке Маршал Советского Союза A.M. Василевский утром 17 августа ответно обратился к командующему Квантунской армией генералу О. Ямале с призывом к 12 часам дня 20 августа «прекратить военные действия против советских войск по всему фронту, сложить оружие и сдаться в плен».
В 13 часов дня 18 августа советские радиостанции приняли радиопередачу штаба Квантунской армии следующего содержания:
«Синьцзинь. Командующий Квантунской армией отдал японским войскам приказ, который будет сбрасываться с самолетов.
1. Квантунская армия, выполнившая свой долг до конца, вынуждена капитулировать.
2. Всем войскам немедленно прекратить военные действия.
3. Войскам, находящимся в соприкосновении с советскими войсками, сдавать оружие по указанию советского командования.
4. Какие бы то ни было разрушения запрещаю».
В последующие дни на различных уровнях — по радио, через парламентеров, посредством вымпелов, через советского консула в городе Харбине шло согласование вопроса о капитуляции японской Квантунской армии, разбросанной по огромной территории Маньчжурии и Северной Кореи.
Пока шла такая переговорная деятельность, в составе Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов были созданы «специально сформированные, быстроподвижные и хорошо оснащенные отряды». В их задачу входило «немедленный захват городов Чанчунь, Мукден, Гирин и Харбин». В докладе маршала Василевского Сталину 18 августа говорилось о том, что все операции на Дальнем Востоке предстояло в основном завершить к 1 сентября 1945 года.
В тот же день, 18 августа, главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке отдал командующим фронтами и Тихоокеанским флотом приказ, в котором требовал:
«На всех участках фронта, где будут прекращены боевые действия со стороны японо-маньчжуров, немедленно прекращать боевые действия и со стороны советских войск».
