Террор: вдохновители и исполнители - Ковалев Эдуард Васильевич (книги серии онлайн txt) 📗
«Мне лишь приходилось, — объяснял он лейтенанту — командиру отряда моряков, — отвечать на телефонные звонки и принимать почту. После 25 апреля работы поубавилось: телефонные звонки стали крайне редкими, а почтовый ящик часто оставался пустым».
Стало ясно, что стоит поехать на Руа даш Прасаш, чтобы собственными глазами посмотреть там всё, что ещё. можно увидеть. Мы отправились туда с знакомым журналистом из лиссабонской газеты «Секулу». Хотя помещение с предыдущего дня находилось под охраной революционных моряков, нас пропустили. Бюро «Ажинтер-пресс» находилось в антресолях дома № 13 и занимало там всего четыре комнаты. Первая служила как бы редакционным залом, в ней находились многочисленные шкафы с книгами и справочниками, а также несколько конторских столов с пишущими машинками. Две другие комнаты были отведены под картотеки и архивы. И, наконец, последняя, судя по всему, использовалась как фотолаборатория. Этот поверхностный осмотр только разжёг наше любопытство, но продолжать наши «изыскания» самостоятельно мы были не вправе: везде находилась охрана. Пришлось ограничиться расспросами. И тут выявились потрясающие факты: «фотолаборатория» на самом деле служила для фабрикации фальшивых документов, в ней изготавливались паспорта, удостоверения личности, корреспондентские билеты, водительские права, страховые полисы и другие «документы» якобы французского, испанского и португальского происхождения и т. п. Находилась там и впечатляющая коллекция визовых штампов, использовавшихся на всех пограничных контрольно-пропускных пунктах западноевропейских стран. Имелись и образцы подписей важных чиновников и дипломатов Франции и некоторых других западноевропейских государств.
Хозяевами, как нам сказали, были два француза: управляющий — некий Жан Валлентэн — за пол года до 25 апреля уехал во Францию; владелец капитала — Герэн-Серак — в последний раз появился в «агентстве» лишь за два месяца до того.
Из материалов, опубликованных в тот день в печати, мы знали, что в архивах «Ажинтер-пресс», конфискованных моряками при обыске, находились различные документы, газетные вырезки, микрофильмы. Всё это было в абсолютном порядке разложено по классификаторам, разделённым по континентам и странам: Южная Америка, Франция, Италия, ФРГ… Документы, записи и бухгалтерские книги «агентства» были составлены на французском языке и на первый взгляд выглядели самыми обычными: лаконичные записи с перечислением имён и фамилий, указанием произведённых выплат денежных сумм во французских франках. Ничего особенно подозрительного, если только не считать того, что выплачиваемые суммы были, пожалуй, слишком значительными для учреждения, уже несколько месяцев переживавшего финансовый упадок. Но, просматривая все эти бумаги, как рассказывал сам лейтенант Мониш, он наткнулся на многочисленные картотеки и списки: подписчиков «агентства», служащих и внештатных сотрудников и, наконец, ряд карточек, отмеченных таинственной пометкой «ордр э традисьон» («порядок и традиция»). В «индивидуальной картотеке» на каждое лицо её составители завели карточки с изложением кратких биографических данных и, главное, с указанием разделяемых этим лицом политических взглядов; чаще всего встречались такие определения: фашист, националист-антикоммунист, националист-революционер и т. д.
Включённые в картотеку люди: бывший член «секретной вооружённой организации» («организасьон арме секре») — ОАС, боровшейся против освобождения Алжира от французской колониальной зависимости, а затем и против демократических сил в самой Франции, бывший член «комитета Тиксье-Виньянкура» — существовавшей во Франции сразу после второй мировой войны реакционной профашистской группировки и т. п. Большинство этих лиц — французы, но встречались там также и испанцы, латиноамериканцы, эмигранты из стран Восточной Европы. Многие из них были хорошо известны как отъявленные реакционеры.
Судя по всему, португальские революционные моряки обнаружили одну из подпольных ячеек настоящего неофашистского «интернационала», которым руководили бывшие офицеры из ОАС. Шефом этого центра оказался некий Ральф Герэн-Серак, личность небезызвестная в крайне правых кругах Западной Европы, Из опубликованных в печати документов Службы сбора и обработки информации при генштабе вооружённых сил Португалии, а также из материалов итальянских полицейских следователей известно, что Герэн-Серак появился в Лиссабоне в конце 1962 года. Тогда он носил другое имя — Ив Гийу и имел чин капитана французской армии. Родился он в 1926 году в Бретани в католической семье. В 1947 году Гийу поступает в армию и вскоре отправляется в Южную Корею в составе французской воинской части, включённой в так называемые «войска ООН», сражавшиеся в агрессивной войне против народной Кореи. За свои «подвиги» он получает американскую награду — «Бронзовую звезду». В Корее он, видимо, устанавливает контакт с ЦРУ. Затем Ив Гийу участвует в колониальной войне в Индокитае. Позже этот опытный вояка переводится в Алжир, чтобы сражаться там с местными патриотами. Когда французское правительство начинает переговоры с Фронтом национального освобождения Алжира, Гийу дезертирует и вступает в ОАС. В июле 1962 года, после провозглашения независимости Алжира, он вынужден бежать в Испанию, и там вместе с полковником Шато-Жобером создаёт так называемое «движение революционной борьбы», а затем становится членом «директории» Жоржа Бидо, руководившей подрывной деятельностью крайне правых во Франции. Наконец, капитан Гийу предлагает свои услуги «специалиста» по борьбе с национально-освободительным движением и проведению «психологических операций» властям последней в мире колониальной империи — Португалии.
«Другие разоружились, а я нет, — хвастливо заявляет этот матёрый фашист в интервью «Пари— матч» в ноябре 1974 года. — После ОАС я нашёл убежище в Португалии, чтобы продолжать здесь мою борьбу и придать ей поистине всепланетный размах».
У капитана Гийу, не без участия людей из ЦРУ, зреет идея создания международной антикоммунистической организации из таких же, как он, специалистов по «борьбе с подрывной деятельностью». В Лиссабоне он наладил связи с небольшим кружком французских эмигрантов-фашистов из ОАС и бывших петэновцев, сотрудничавших с Гитлером во время второй мировой войны. Один из них — «теоретик» крайне правого французского национализма и фашизма Плонкар д’Ассак — вхож в окружение португальского диктатора Салазара; он-то и сводит «активиста ОАС» с руководителями ПИДЕ, что открыло перед Герэн-Сераком (так теперь стал именоваться капитан Гийу) более широкие возможности. Среди его друзей ещё один фашист — «интеллектуал»— Жан О, издававший журнальчик «Декуверт» («Открытие»). «Перефразируя профессора Салазара, — говаривал Жан О, — мы можем заявить, что, по нашему мнению, нас всех не так уж много для того, чтобы бороться против подрывных сил. Поэтому нашим девизом всегда остаётся девиз: «Нет врага справа». Эти «теоретические» выкладки захватили практический ум бывшего офицера-оасовца. По контракту с ПИДЕ он организует шпионско-диверсионный центр под прикрытием «агентства печати». Наряду с фальшивым агентством Герэн-Серак основывает тогда же подпольную «политическую организацию», которую окрестил претенциозным именем «порядок и традиция». Любопытно, что словечко «порядок» в том или ином виде постоянно фигурирует в названиях неофашистских группировок; не избежал этой традиции и создатель «Ажинтер-пресс». Его организация дллжна была «синтезировать» силу «мысли и действия», стать «динамичным средством контрнаступления против натиска материализма и особенно коммунизма». Для претворения этих неофашистских «теорий» на практике Герэн-Серак и его сообщники сформировали в конце 60-х годов и собственную «военную организацию» — так называемую «организацию действия против международного коммунизма» («организасьон д’аксьон контркоммунисм интернасьональ») — ОАКИ.
Судя по документам, конфискованным в мае 1974 года в архивах «Ажинтер-пресс», перед ОАКИ её «вожди» поставили задачу «находиться в постоянной готовности для вмешательства» в любой части мира, чтобы дать «отпор угрозам международного коммунизма, как бы ни были они серьёзны». ОАКИ была окружена величайшей секретностью: её члены подписывали клятвенное обязательство беспрекословно повиноваться своим начальникам, хранить в тайне всё, что они знали о деятельности своей организации.
