Русская Доктрина - Кобяков Андрей Борисович (книги бесплатно без .txt) 📗
Вот потому, как только была запущена неолиберальная машина, так и начался процесс слияний корпораций и банков, и он продолжается до сих пор. Все потенциально конкурентные экономики в той части, в какой их нельзя взять под контроль, попав в неолиберальную мельницу, “сами собой” разрушаются.
Эта программа могла быть осуществлена наиболее эффективно при остановке экономического роста. Соответственно заговорили о прелестях “нулевого роста”, о том, что все должны подписывать “Киотский протокол” (кроме США, разумеется), чтобы этот рост можно было вернее остановить.
Поскольку в России есть сторонники этой программы из числа тех, чьи состояния благополучно переведены за рубеж, напомним, что вся эта затея уже лопнула – в первую очередь потому, что Китай уже нарастил свою экономическую массу до уровня экономической массы США и Европы и продолжает быстро ее увеличивать, демонстрируя всему миру преимущества регулируемой (а в Китае она еще и планируется) экономики развития над неолиберальной экономикой перераспределения.
Россия уже залезла в неолиберальную экономическую мясорубку, и ее толкают в эту мясорубку дальше (вступление в ВТО).
Никакая ВТО России не нужна уже по той причине, что у российской промышленности достаточно крупный собственный рынок, а на основной экспортный ресурс России – продукцию ТЭК – на мировом рынке всегда будет неудовлетворенный спрос. Кроме того, прежде чем напускать на российских предпринимателей кучу зубастых конкурентов, первых надо привести в конкурентоспособное состояние.
Никакая ВТО России не нужна уже по той причине, что у российской промышленности достаточно крупный собственный рынок, а на основную продукцию ТЭК на мировом рынке всегда будет неудовлетворенный спрос. Кроме того, прежде чем напускать на российских предпринимателей кучу зубастых конкурентов, первых надо привести в конкурентоспособное состояние.
Итак, если Россию “вступят” в ВТО (а это, видимо, сделают), то условием системного оптимума для России является выход из ВТО.
Практически России показана интеграция только в пределах СНГ уже по той причине, что экономика стран СНГ (в прошлом республик СССР) изначально строилась в расчете на кооперацию и уровень конкурентоспособности экономик стран – членов СНГ сопоставим. (Подробнее об интеграции на постсоветском пространстве – см. главу 14 части 4.)
Экономика Украины изначально отделена от стран Европы “барьером нищеты”. Переобременение Европы странами-бедняками уже создало потенциал ее распада. Места для Украины там нет. Украина обречена на экономическую интеграцию с Россией.
Основной сдерживающий интеграцию экономик России и Украины фактор даже сегодня – кризисное состояние экономики России. При его устранении интеграционные тенденции на Украине автоматически наберут неодолимую силу, независимо от вариаций политической конъюнктуры.
7. Оптимальная энергетическая политика
Проводимая в настоящее время политика в сфере энергетики сводится к формуле: 1) Россия должна как можно больше экспортировать и как можно меньше потреблять энергетических ресурсов (для этого навязывают и “Киотский протокол”);
2) соответственно цены на энергетическое сырье (в первую очередь нефть и газ) должны быть как можно более высокими;
3) сфера энергетики должна являться зоной генерации сверхприбыли, которая и должна поступать в основном в распоряжение западных экономик (что обеспечивается неввозом части экспортной выручки и прямым экспортом капитала).
Для обоснования этой политики используется тезис, что цены на энергоносители должны соответствовать ценам мирового рынка. То есть на практике цены на нефть, например, должны равняться мировой цене, умноженной на курс. А так как курсовая цена рубля у нас в несколько раз меньше паритета его покупательной способности (ППС), то следование этой практике приводит к тому, что цены на энергоносители, бензин и т.д. (а затем и цены на электроэнергию) окажутся в конечном счете у нас по всем позициям выше среднего уровня цен также в несколько раз, что фактически уже имеет место. И все это в самой холодной стране мира из государств, располагающих крупными экономиками. Результатом является уже сегодня ненормально высокая доля затрат на энергию в себестоимости продукции почти во всей отечественной промышленности. В 1999 г. цены на автомобильный бензин и топливо в России составляли, считая по курсу, 0,9 от цены мирового рынка, то есть практически соответствовали мировым (Цены России. Госкомстат. – М., 2000. – С. 169). Иными словами, они в 3 раза превышали средний уровень цен в России. Подобная ценовая политика убивает российскую экономику в буквальном смысле слова.
Рыночная экономика строится на том принципе, что цены на отдельные категории товаров и услуг должны обеспечивать воспроизводственный цикл и соответствовать среднему уровню цен в данной экономике. Применительно к России они должны соответствовать среднему уровню цен в нашей стране, а не в экономике Германии, Франции, или США. Если бы принцип, в соответствии с которым цена на энергоносители должна устанавливаться на уровне “мировой” (а фактической курсовой), действительно был верен, то нужно было бы устанавливать по этой формуле и цену на труд. Разумеется, последнего никто не собирается делать.
Если бы принцип, в соответствии с которым цена на энергоносители должна устанавливаться на уровне “мировой”, действительно был верен, то нужно было бы устанавливать по этой формуле и цену на труд. Разумеется, последнего никто не собирается делать.
Здесь можно заметить, что на мировом рынке обращается по преимуществу нефть, а нефтепродукты вырабатываются обычно национальными экономиками, и цены на них очень сильно варьируют. У нас цены на нефтепродукты стараются установить по максимуму, исключительно исходя из соображения максимизации выручки в системе “производство – транспортировка – переработка нефти”, которая, как уже отмечалось выше, превратилась в центр генерации сверхприбыли. Подобная ценовая практика была бы давно пресечена в любой стране средствами налоговой и тарифной политики либо прямого административного воздействия. Ее специально придумали для России. Это изобретение из той категории, которые называются финансовыми схемами для получения сверхприбыли.
Применительно к нормализованным условиям ценообразования цены на энергоносители в России должны соответствовать среднему уровню цен в стране с тем, чтобы обеспечивать эффективную работу воспроизводственного механизма; целесообразно, с учетом климатического фактора, чтобы она была даже несколько ниже. Такого рода “формула цен” на энергоносители вполне в духе рыночных традиций. В США, например, в 70-е годы цены регулировались на 19 видов нефтепродуктов. Поставки энергоносителей на внутренний рынок должны пользоваться приоритетом перед экспортными поставками, если нет особых причин поступать иначе (например, увеличивать экспорт с целью увеличения импорта), это опять-таки стандарт рыночной политики.
О “Киотском протоколе”. “Протокол” этот придуман для того, чтобы заблокировать развитие экономик стран со значительными потенциалами роста. К таким странам относится и Россия. Ни США, ни КНР (основные производители углекислоты) не подписали этот “протокол”. И далеко не случайно. Реальная добыча и потребление топлива и соответственно “производство” углекислого газа в КНР в несколько раз больше номинального. Соответственно данные, используемые для обоснования необходимости срочного прекращения наращивания потребления обычного топлива “ввиду грозящей катастрофы”, базируются на неверных цифрах. Если бы вывод о связи количества углекислого газа в атмосфере и климата, на которых основывается “протокол”, соответствовал действительности, катастрофа (с учетом реальных объемов производства углекислого газа) наступила бы давно. Таким образом, “Киотский протокол” не основывается на реальных посылках.
Если бы дела были так плохи, как утверждают авторы “протокола”, то прежде чем блокировать рост потребления энергоресурсов в неразвитых странах, нужно было бы: а) принять мировые стандарты по потреблению топлива автомобильными двигателями (чтобы резко его понизить в расчете на автомобиль); б) предложить комплекс мер по прекращению (снижению) загрязнения океанов как одного из важнейших генераторов кислорода; в) выработать рекомендации и создать механизмы стабилизации, а затем увеличения площади лесов; г) разработать программы наращивания производства электроэнергии АЭС международными организациями, соответственно с гарантиями нераспространения ядерных материалов. Ничего этого не предложено и именно потому, что реальные цели инициаторов “протокола” не соответствуют декларированным.
