De Aenigmate / О Тайне - Фурсов Андрей Ильич (читать книги онлайн .txt) 📗
Очевидно, что особый предмет гордости составляют успехи в формировании разветвлённой системы агентов влияния, в переформатировании сознания не только активных участников ряда российских НПО, но и в проведении серии секретных и подрывных операций. Этими направлениями деятельности занимается в Агентстве отдел переходных инициатив (The Office of Transition Initiatives, OTI).
В USAID разработаны четыре критерия, в соответствии с которыми выбирается страна-мишень:
1. Является ли данная страна важной с точки зрения национальных интересов США? Если да, то OTI использует все имеющиеся ресурсы для максимального продвижения американских внешнеполитических интересов в этой стране;
2ю Есть ли и какое окно возможностей? В этом случае речь идёт об оказании влияния на ключевые политические фигуры, которые всячески поддерживаются в деле реформирования общественной системы страны-мишени;
3. Необходимо ли участие OTI для продвижения интересов США? OTI использует свои ресурсы только в тех случаях, когда деятельность иных (негосударственные структуры США недостаточна или не приводит к желаемым результатам;
4. Является ли оперативная обстановка в стране-мишени достаточно стабильной для работы OTI? Страна должна быть достаточно стабильной, чтобы сотрудники Агентства могли свободно передвигаться по её территории, могли осуществлять и контролировать финансируемую OTI деятельность [780].
Среди стран, представляющих на данный момент особый интерес для продвижения национальных интересов США, а значит, попадающие в сферу деятельности OTI, числятся Афганистан, Венесуэла, Гаити, Гондурас, Кения, Киргизия, Кот-д’Ивуар, Куба, Ливан, Ливия, Пакистан, Тунис, Шри-Ланка. Наличие это списка вовсе не означает, что в других государствах USAID не проводит «национальные интересы» США. Однако применительно к перечисленным странам речь идёт о возможности осуществления подрывных операций, о которых не оповещается даже Конгресс США, а расходы на проводимые OTI операции маскируются в других статьях бюджета Агентства [781].
Кроме того, как отмечают многие исследователи, большинство западных НПО тесным образом связаны с разведывательными структурами тех стран, которые они представляют. Что же касается US AID, то многие агенты ЦРУ за границей зачастую действуют именно под его прикрытием [782]. В принципе, наличие НПО позволяет открыто, легально заниматься разведывательной деятельностью. Достаточно посмотреть на грантовую политику ряда западных структур, чтобы понять, какая информация интересует заказчика. Среди предлагаемых грантов нередко можно встретить предложение исследования блогосферы, социальной, национальной, религиозной структуры того или иного региона, гендерных особенностей, сфер интересов молодежи и т. п.
Структур soft power, так или иначе занимающихся «продвижением демократии», формированием «привлекательной» власти США и других стран (активно используют МС исламские государства, Китай, Турция) великое множество. Поистине — имя им легион. Среди самых влиятельных RAND Corporation, Институт Санта-Фе, Дом Свободы, Фонды Форда, Макартуров, Карнеги, Сороса и др., Институт Гэллапа, Центр СМИ и публичной политики Школы государственного управления им. Кеннеди при Гарвардском университете, Беркмановский центр «Интернет и общество» при Гарвардской Школе права, Оксфордский институт Интернета, Альянс молодежных движений, Школы права Колумбийского и Йельскогс университетов, Институт Альберта Эйнштейна, основанный Дж. Шарпом — автором той самой «маленькой брошюрки» за 20 условных су, которая, согласно Вольтеру, «делает революцию» (речь идёт о 80-страничной книге «От диктатуры к демократии», растиражированной в 2012 г. в России всеми сколь-нибудь значимыми НПО и социальными сетями). Всех, играющих на поле публичной дипломатии не перечислишь. Чего стоят только экологические движения, включая Всемирный фонд дикой природы. И это лишь центровые игроки, кураторы процессов деструкции. От этих центров, институтов, фондов тянется паутина, причём не всегда видимая т. н. гражданских институтов, главное предназначение которых критика, дестабилизация и разрушение сильной государственной власти.
Например, в Киргизии (население 5,5 млн чел.) на зарубежные гранты было создано более 10 тысяч местных НПО [783]. Действительно, по количеству НПО на душу населения Киргизия превзошла все страны СНГ. «Почти в каждом селении была своя НПО. На открытом для всех желающих экспериментальном киргизское поле иностранное фонды штамповали их с особым рвением. Размножившаяся бюрократия этих фондов перевыполнила план. План этот выстраивался в русле неолиберальной мечты — отстранения государства от общественной жизни и передачи ее функций неправительственным организациям» [784], а точнее их кураторам или, как бы сказал Бенджамин Дизраэли, «хозяевам истории». Как известно, Киргизия пережила две «революции», в организации которых самое непосредственное участие принимали именно активисты многочисленных НПО, финансируемых западными ин статутами «гражданского общества».
Не менее показателен опыт Украины. В заявлении Госдепартамента США озвученного в американском посольстве в Киеве 12 января 2014 г., в частности отмечалось, что «с момента обретения Украиной независимости в 1991 году мы (Штаты — Е.П.) помогаем украинцам в наработке ими демократических навыкоЕ и институтов, а также поддерживаем развитие гражданской активности и эффективного государственного управления, которые являются предпосылкой достижения Украиной своих европейских стремлений». Далее особо подчёркивалось: «Мы потратили более пяти млрд долл. на помощь Украине в достижении этих и других целей, которые станут залогом безопасности, благосостояния и демократичности Украины» [785].
Напомню, что ещё в 1990 г. госдепартаментом США было принято решение «об усилении роли правительственных структур и неправительственных организаций на территории Украины» для реализации проектов и программ демократизации общества, созданию независимых СМИ, обучению молодых политиков. В мае 1992 г. было подписано «Соглашение между Правительством Украины и Правительством США о гуманитарном и технико-экономическом сотрудничестве», которое открыло американцам безграничные возможности для создания на Украине НПО любого рода. Многочисленные источники указывают, что на протяжении последних двух последних десятилетий на Украине действовало около 400 фондов с международным статусом, более 350 международных организаций, работающих в гуманитарной сфере, 180 структурных подразделений иностранных «негосударственных» организаций. По данным Фонда Фулбрайта, с 1992 г. в программах западных фондов приняли участие около 20 тыс. активистов украинских общественных и политических объединений [786]. Все эти действия преследовали одну цель — создать антироссийски настроенные разветвлённые, хорошо подготовленные и готовые к выступлению в час «X» организации.
Например, ультра-националистическая организация «Правый сектор» активно финансировалась через западные фонды, в том числе «украинских» НПО, созданных ещё в период холодной войны на Западе и объединивших в том числе ветеранов и бойцов ОУН-УПА. Здесь не лишне напомнить, что Организация украинских националистов, как и многочисленные националистические структуры, работавшие против нашей страны, — это во многом внешний проект, запущенный в Вене в феврале 1929 г. «Правый сектор», объединивший такие неонацистские организации, как «Тризуб» им. С. Бандеры (лидеры — А.И. Тарасенко по прозвищу «Пилипась», Д.А. Ярош, А.Л. Стемпицкий по прозвищу «Летун»); «Белый молот» (командир А.В. Вахний); отряды «Полтава» и «Морозно» (командир О.С. Шумков), «Патриот Украины» (Хариков), УНА-УНСО и ряд других националистических структур в этом смысле не исключение.
