Содержательное единство 1994-2000 - Кургинян Сергей Ервандович (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
Да потому, что уже тогда выбор судьбы на предлагаемом нами уровне был невозможен. Поскольку существовал Брежневым никак не преодолимый раскол в элите. И не только по линии "ислам – не ислам", но и по другим, гораздо более существенным траекториям, включая этнополитические. И в лучшем случае Брежнев и все Политбюро в целом могли регулировать этот раскол, держать его в берегах. А выбор проекта в сознании элиты означал "чреватое" перераспределение взаимных позиций, а не спасение или гибель Отечества.
Для того, чтобы модифицировать стратегию и "разруливать" новый курс так, как мы здесь описали, нужны не Ельцин и не Куликов, не Брежнев и не Андропов, а как минимум Сталин и Берия. Да и тут есть вопросы.
В самом деле, всмотримся в советскую историю.
1917-1920 годы. В компартии доминирует концепция Каменева и Зиновьева, поддержанная Троцким, Лениным и Свердловым. Эта концепция предлагает первый (и высший для большевиков!) вариант мировой революции. А то, что мировая революция – это единственный путь к построению социализма и коммунизма, что без этой мировой революции социализм и коммунизм – ахинея, "крыша" для чего-то другого, ясно всем тогдашним весьма неглупым большевистским вождям. Включая того, кто позже (сохраняя понимание ахинеи) решительно выдвинет концепцию построения социализма в одной отдельно взятой стране.
Первый вариант мировой революции означал "взрыв" в России, помощь, оказываемую Россией пролетариату Запада, пролетарские революции на Западе, создание "Земшарной республики Советов", в которую Россия войдет, растворившись в "красном" мировом сообществе, руководимом "красным" Западом. Дальше – добровольные поставки "красным" Западом индустриальных компонент и технологий в "красную" Россию и совместное построение коммунизма при ликвидации любой угрозы войны, тем более угрозы мировой войны, а значит, в совершенно иных форматах управления мировым государством (меньше бюрократия, ее роль в обществе совсем иная и т.п. – вспомним хотя бы "Государство и революцию" Ленина).
Внутри данного варианта были подварианты. Кто-то хотел опереться в основном на пролетариат Германии (Радек), а кто-то предпочитал французский (Свердлов) или английский (Чичерин) пролетариат. Но общая логика процесса разделялась всеми без исключения! Переломный момент, после которого эта логика отходит на второй план – срыв польской кампании в ходе гражданской войны. Здесь отдельно можно обсуждать роль Сталина, Тухачевского и других лиц, а также различного рода параполитические апокрифы типа приписываемого Ленину: "Мы случайно и неосмотрительно прикоснулись к одному из опаснейших узлов мирового процесса. Еще один неверный шаг – и никакие силы не спасут большевистское правительство в Москве. Назад от Варшавы. Бегом, немедленно…"
Как бы там ни было (с апокрифами или без) уже к 1920 году начинает преобладать вторая модель мировой революции (императив мировой революции остается!). Поскольку раскачать страны Запада не удается, надо двигать революцию на Восток! "Заря придет с Востока!" Россия возьмет под свое руководство все слаборазвитые сверхэксплуатируемые страны-колонии. Она поведет их на восстание, национально-освободительная борьба в этих странах прекратит ту "халяву", которой империалисты Запада задабривают своих пролетариев, чтобы они не восставали (концепция Розы Люксембург и других, к тому моменту уже убитых или еще живущих).
И большевики пошли на Восток, никогда не забывая о Западе. Идеологом похода был Лев Троцкий. И тот же Троцкий планировал по кальке ПавлаI и атамана Платова поход буденновцев в Индию (вот вам и геополитические инварианты). Это было безумно тяжело для большевиков – перейти на такую концепцию, взять подобный проект. Это требовало огромного перераспределения элитных потенциалов и возможностей. И неимоверных идеологических и иных жертв!
Что это такое – ясно на примере Армении, которая последовательно несколько раз "горела" при геополитических виражах. Вначале – 1914 год, быстрый переход на сторону России как противницы Турции и первая волна турецкого геноцида. Затем – совместные с Российской империей победы (Карс, Эрзерум и т.п.) и предуготовления к геополитическим приобретениям за счет этих совместных побед. Затем – крах империи, Февральская революция и попытка играть более самостоятельную роль, но в рамках Антанты и с Россией.
Кое-какие выигрыши, которые перечеркивает победа большевиков и, главное, Брест-Литовский мир. Реванш турок и протурецких сил вместе с Германией. Вторая волна геноцида. Крах Германии и вильсоновские проработки по кавказской проблеме. Естественное желание хотя бы на этом витке получить причитающиеся антантовские дивиденды и взять у Турции минимальный реванш. Вхождение в советское поле, понимаемое как инвариант сотрудничества Армении и России.
Но дальше – переход советской элиты на второй вариант мировой революции. Басмач Энвер-паша становится одним из "воинов мировой революции", получает карт-бланш на Востоке. Идет помощь Кемалю и вообще исламу как силам мировой революции. Армения теряет территории и позиции. Копятся обиды и недовольства не столько даже Россией, сколько коммунистами. Создаются параполитические мифы. И все это через много лет взрывается в Карабахе.
Этот пример приведен для того, чтобы показать, какой масштаб издержек и приобретений, трагедий и перемен связан с коррекцией собственного макропроекта и перераспределением сил в рамках этой коррекции. Но это же не означало, что элитные кланы ломали рамки проектности! Что тот же Микоян начинал отращивать бороду, ходить в церковь, поминать царя-батюшку, крест над Святой Софией и костерить коммунистов с их Одиннадцатой трижды проклятой армией! Подобное было невозможно, потому что была вера в свою идею! Были общие запреты и рамки. И очень, очень мощная политическая воля, как-то стремительно и незаметно утекшая в номенклатурный песок.
Продолжим рассмотрение проектов. 1927-1929 годы. Становится ясно, что на Востоке тоже быстро "не выгорит". Возникает концепция социализма в отдельно взятой стране. Никто, конечно, не верит в такой социализм, и правильно делает. Но все (правда, уже не все, ибо проектный вираж слишком крутой!) понимают, что надо "разбираться самим". Как? Здесь тоже есть варианты. Один – мягкой догоняющей модернизации по Бухарину. Другой – жесткой модернизации того же догоняющего типа в рамках мобилизационной модели.
Чьей модели? Да так, пока еще ничьей! Все знают о ее существовании задолго до октября 1917 года. Еще Главное артиллерийское управление российской армии этим грезит! Во главе с господином Маниковским, известным и отнюдь не коммунистическим теоретиком модернизационного развития. Красин понимает, что это и "с чем это можно есть". Кржижановский понимает. Канторович с Леонтьевым. Подрастающие "звезды" будущего Госплана. Все понимают, но никто "в эту штуку" играть не хочет. И Сталин не хочет! И не в этом сейчас дело!
Главное – кто за то, чтобы "окапываться и самоорганизовываться" внутри себя самих? За этот, как его, социализм в отдельно взятой? Бухарин – за? Отлично! Троцкий – против? Вон его! Каменев, Зиновьев – против? Вон и их! А Бухарчика нашего не трогайте! Более того, поскольку его проект более мягкий, а мы не идиоты, чтобы напрягаться сверх меры и страну надрывать, то этот проект и примем. И начнем с производства товаров группы "Б", и деревню будем поддерживать без всяких там наездов на кулака.
1929 год. Мировой кризис. Что это значит? Либо – мировая революция и ее срочно-срочно надо реализовать и поддерживать, либо – мировая война, которую развяжет империализм, чтобы не допустить мировой революции, и тогда надо драться. Но и в том, и в другом случае неизбежность – "страна-осажденный лагерь", суперсильная армия, то есть… То есть та самая мобилизационная модель!!! Индустриализация как крайний и предельный случай "догоняющей модернизации". И коллективизация как внеэкономический способ "вырвать" и сконцентрировать экспортные ресурсы на модернизационных узлах. И – уничтожение Бухарина, поддерживающего другой проект. И – вознесение Сталина, взявшегося воплощать этот, индустриализационный, почти неосуществимый.
