Будет ли революция в России? - Кунгуров Алексей Анатольевич (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
Наступит идиллия банановой республики, но ненадолго. Трубы тем временем сгниют, насосы заржавеют, месторождения истощатся, и нефти на Запад будет поступать все меньше и меньше. Это совершенно естественно в ситуации, когда мальчики больше озабочены разборками с конкурентами, которые посягают на их доходы, нежели вопросами геологоразведки и проблемами повышения нефтеотдачи пласта. Вот это уже Большим Дядям совершенно не понравится, они вызовут мальчиков на ковер и скажут: «Пора и честь знать. Нефть вы добывать не умеете, так что пустите к себе домой хозяйничать наши ТНК, которые свое дело знают. Всем спасибо, все свободны, можете переезжать к нам на Запад и сладко прожирать честно наворованное». Если мальчики согласятся с этим, то передача власти пройдет гладко, но ежели они попытаются артачиться и вставлять ТНК палки в колеса, то эти корпорации такое им устроят, что мало не покажется. Большие Дяди тут нашим мальчикам уже ничем не помогут, ибо в ТНК работают их собственные сынки и дочки, а владеют ими… ну ясное дело, сами Большие Дяди! Только неофициально, чтоб никто даже не смел подумать, будто они, крутя штурвал государственной политики ведущих мировых держав, преследуют какие-то меркантильные интересы. Нет, Большие Дяди только о том и радеют, чтобы везде процветал мир и демократия, а живут они на зарплату и скромные сбережения.
Неожиданно цена на нефть ненадолго падает и мальчики, грабящие Эрэфию, оказываются без денег, необходимых для того, чтобы поддерживать режим. Более жесткий вариант: во имя демократии вводится экономическое эмбарго всего на месяц-другой. Если омоновцам не платить вовремя зарплату, то они ведь не будут лупить недовольных дубинками из любви к искусству. Они сами будут настолько недовольны, что того и гляди, вставят вертикаль власти не в ту задницу. Так вставят, что голова отвалится. Конечно, омоновцы получают зарплату не золотом и долларами, а местными тугриками, но в том-то и дело, что при падении цен на нефть местные тугрики превращаются в пустые бумажки. Поэтому озверевшие омоновцы и обезумевшие от голода аборигены (им худо-бедно тоже какие-то крохи от нефтегазового пирога перепадали) свергают к чертям собачьим Диму, Леху, Игорька и иже с ними. А наверху оказываются другие мальчики, которые обещают вернуть всем сладкую жизнь, какая была при Вове. Революционный угар быстро проходит и все возвращается на круги своя, только рулят в Эрэфии уже сынки и дочки Больших Дядей. Тут и сказочке конец, а кто понял – тот теперь знает, что впереди полный п…ц.
Некоторые товарищи попеняли мне, что финансовая составляющая есть у всякой революции, и потому неправомерно выделять финансовую агрессию в качестве отдельного типа государственного переворота. Да, у всякой революции есть чисто финансовые предпосылки, но финансовый кризис в качестве главного инструмента свержения правящего режима – это реальность, что видно из следующего примера. Результатом азиатского финансового кризиса 1998 г. стало падение режима генерала Сухарто в Индонезии. Вот как это произошло:
«Президент Индонезии Сухарто правил страной около 30 лет. За это время Индонезия превратилась в крупную промышленную державу. Страна открылась для капитала, и поток инвестиций хлынул в индонезийскую экономику. Темпы прироста до 1997 года составляли около 7 % в год. Возникали новые отрасли промышленности.
И вдруг, как по приказу свыше, началось паническое бегство иностранного капитала за границу. Возникла финансовая паника, при которой иностранцы стремились забрать свои капиталы из попавшей в беду страны. К уходу иностранных капиталов добавилась волна бегства капиталов, принадлежащих местным собственникам.
В отличие от остальных стран ЮВА, где в основном сохранилась стабильность цен, в Индонезии произошел сильный всплеск инфляции, объяснявшийся большими размерами падения курса индонезийской рупии.
Индонезийские города страдают перенаселенностью, особенно Джакарта. Поэтому там имеется значительный социальный слой безработных лиц, имеющих временную работу, и криминальных элементов. Рост цен в сочетании с ростом безработицы, вызвал вспышку беспорядков. В начале января 1998 года, когда курс доллара в Джакарте достиг 11 тысяч рупий (до кризиса он колебался в пределах 2–3 тысячи), началась паническая скупка продуктов и предметов первой необходимости, образовались очереди и давки в магазинах. В Джакарте произошли погромы на этнической почве – избиения и убийства этнических китайцев.
Уличное насилие достигло пика в мае 1998 года. К тому моменту к экономическим требованиям добавились политические. После того, как во время студенческой антиправительственной демонстрации были убиты и ранены несколько человек, начались настоящие уличные бои, в ходе которых, только по официальным данным, погибли около 1200 человек. Политический кризис принял необратимый характер. Председатель парламента потребовал отставки Сухарто. Руководство вооруженных сил, на которое ранее президент неоднократно опирался, заняло выжидательную позицию.
19 мая несколько тысяч студентов заняли здание парламента и три дня удерживали его. Парламент вместе с лидерами студенческого движения предъявил Сухарто ультиматум. 21 мая 1998 года, после 32 лет диктаторского правления, 77-летний президент объявил о своей отставке». [17]
Спрашивается, зачем Большие Дяди свергли Сухарто, если он, как и наш мальчик Вольдемар со своими дружками, все реформы в стране проводил под их диктовку? Ответ банален – не захотел делиться. Электронная энциклопедия Кирилла и Мефодия» сообщает о причинах последнего индонезийского переворота следующее: «Практически все прибыльные отрасли экономики сосредоточились в руках клана Сухарто». Поэтому буйные джакартские студентики и были использованы Дядями для защиты своих интересов. В этом случае, чем сильнее в студенческой среде левые настроения, тем лучше для мирового капитала, ибо левацкий молодняк всегда можно использовать в качестве пушечного революционного мяса.
Самый эффективный способ свергнуть власть в любой стране – внезапно дестабилизировать ее экономику, что влечет за собой всплеск недовольства населения, свержение действующей власти и, соответственно, приход к власти тех сил, за которыми стоят организаторы финансово-экономической агрессии. Последние ожидают получить от победы революции дивиденды, значительно превосходящие затраты на организацию переворота. Роль организаторов и инвесторов такой революции могут выполнять либо правительства мировых держав, либо транснациональные корпорации, но чаще всего они играют дуэтом, причем ТНК обычно исполняют первую скрипку. Финансово-экономические перевороты осуществляются путем целенаправленного и скоординированного вмешательства в экономику страны-жертвы.
Не люблю теорию заговора, поскольку эта концепция весьма туманна и под нее можно подогнать все что угодно. Но там, где впечатлительные пациенты психбольницы видят заговор анонимных жидомасонских сил, я вижу четкие корыстные интересы и элементарную технологию. Относительно стихийно революции могут происходить разве что в отсталых странах Третьего мира. В России же, как только складывалась благоприятная для разжигания революции ситуация, различные внешние силы (персонификация их возможна, но эта тема слишком обширна для короткого очерка) начинали осмысленно и активно участвовать в раскачивании лодки, пытаясь извлечь из этого выгоду. Эти игроки имели различные замыслы, но действовали не наобум, а по плану. Именно этим можно объяснить то, что порой происходили поначалу совершенно необъяснимые вещи, смысл которых становился очевиден лишь много позже.
К числу таковых загадок относится, например, пресловутый снарядный голод, ставший одной из причин тяжких поражений Русской армии в 1915 г., послуживших прологом краха империи. Объяснение этому феномену многие историки дают предельно простое: дескать, прогнивший государственный аппарат был неспособен эффективно организовать военное производство, а частный капитал сознательно создавал дефицит, фантастически вздувая цены с целью получения сверхбарышей. Но в этом случае дефицит существовал бы реально, а после взлета цен он был бы быстро удовлетворен. При таком раскладе оружейные магнаты вряд ли допустили, чтобы правительство размещало военные заказы на заводах США и Великобритании.
