Газета "Своими Именами" №5 от 28.01.2014 - Газета " (читаемые книги читать .txt) 📗
Надо отдать должное, что в своих воспоминаниях Г.К. Жуков, отдавая лавры в этой победе командующему 33-й армией Ефремову, мало останавливается на этом моменте битвы за Москву и не говорит о своих заслугах. А возможно этот вопрос не поднимается из-за возникших напряжённых отношений Жукова и Ефремова в последовавшей затем Ржевско-Вяземской операции, которая до сих пор является «тёмным пятном» в битве за Москву.
После ликвидации нарофоминского прорыва в ходе начавшегося 6 декабря 1941 г. общего контрнаступления под Москвой 33-я армия к 26 декабря полностью освободила Наро-Фоминск, 4 января 1942 г. – Боровск и 19 января - Верею. К этому времени армия уже нуждалась в пополнении личным составом (в наступлении гибнет больше людей, чем в обороне), техникой и боезапасами. Поэтому полной неожиданностью был приказ, полученный 17 января 1942 г. от командующего Западным фронтом генерала армии Г.К. Жукова, наступать на Вязьму.
Так началась печально известная Ржевско-Вяземская операция, тяжелейшие последствия которой на западном направлении историкам ещё предстоит изучить более тщательно, чем сделано до сих пор, не оглядываясь на мемуары самого Г.К. Жукова, который вину за её провал пытался возложить на командующего 33-й армией такой фразой: «Генерал-лейтенант М.Г. Ефремов решил сам встать во главе ударной группы армии и начал стремительно продвигаться на Вязьму». («Воспоминания и размышления». М., 1978, т.2, с.48). Оставим этот вопрос историкам и коротко остановимся на личности генерал-лейтенанта Ефремова Михаила Григорьевича (1897 – 1942 гг.).
Ефремов принадлежал той плеяде младших офицеров царской армии из разночинцев, которые, пройдя горнило Первой мировой войны, создали Красную Армию.
По таланту Михаил Григорьевич не уступал ни Жукову, ни Коневу, ни многим другим «унтерам» и «прапорщикам», разве только внимательнее и бережливее был к своему личному составу.
С января 1941 г. – первый заместитель генерал-инспектора пехоты, до этого командующий несколькими военными округами. В начале войны командовал 21-й и 10-й армиями, был заместителем командующего Брянским фронтом. С октября 1941 г. – командующий 33-й армией, которую ему фактически пришлось формировать с нуля, комплектуя в основном из дивизий московских ополченцев.
Вот как сам Г.К. Жуков характеризовал М.Г. Ефремова: «Генерал-лейтенант М.Г. Ефремов вступил в командование 33-й армией 25 октября 1941 года, когда немцы рвались к Москве. В битве за Москву войска армии под его командованием дрались мужественно и не пропустили через свои оборонительные рубежи противника. За боевую доблесть в битве под Москвой генерал М.Г. Ефремов был награждён орденом Красного Знамени».
С мнением Ефремова считался И.В. Сталин, только не Георгий Константинович, который так и не дал согласия на отход в нужный момент из вяземского «котла», с чем Ефремов не один раз обращался к командующему Западным фронтом. Согласие поступило только в середине апреля, когда личный состав армии обессилел, исчерпав все запасы продовольствия. Боеприпасов не было. Уже таял снег, а бойцы были в валенках. Разлилась река Угра. Оставался только высокий боевой дух. Бойцы во главе с генералом в ночь с 13 на 14 апреля сумели с боями выйти к реке Угре. Это было в районе Виселово – Новая Михайловка и южнее. Однако к удивлению Ефремова никакого встречного удара частей Западного фронта, о котором пишет Жуков (43-я армия), не последовало. Фашисты блокировали группу командарма и разгромили. М. Ефремов, уже трижды раненый, потерял способность двигаться и где-то в районе Горново (3-4 км южнее Новой Михайловки) застрелился, чтобы живым не попасть в плен. Красная Армия потеряла отважного воина и талантливого военачальника.
Немцы опознали генерала и, по словам очевидцев, похоронили в деревне Слободка 19 апреля 1942 года. Тело командарма принесли на жердях, но немецкий генерал потребовал, чтобы его переложили на носилки. При захоронении, обращаясь к своим солдатам, он сказал: «Сражайтесь за Германию так же доблестно, как сражался за Россию генерал Ефремов». Отдал честь. Был дан оружейный салют. После освобождения этих мест при перезахоронении тела Ефремова на его руке обнаружили золотые часы, которые немцы не тронули. Тем немецким генералом был Артур Шмидт, будущий начальник штаба армии Паулюса в Сталинграде.
Прах генерала в третий раз перезахоронили в Вязьме, где ему сооружён памятник. 31 декабря 1996 года ему посмертно присвоено звание Героя России.
Символично то, что 33-я армия под командованием М.Г. Ефремова сражалась в том районе, где 200 лет назад, и тоже в октябре, состоялось Тарутинское сражение русских с французами, длившееся 18 часов. Русские, выстояв, заставили французов повернуть на старую смоленскую дорогу, что и поставило «крест» на «Великой армии» Наполеона. Об этом сегодня знает каждый школьник. А вот о Нарофоминской оборонительной операции 1941 г., проведённой 1-5 декабря в ходе битвы за Москву в 1941-1942 годах знают мало. А ведь тогда окончательно потерпела крах фашистская операция «Тайфун» по захвату Москвы, на которую Гитлер возлагал так много надежд.
Вадим КУЛИНЧЕНКО, капитан 1 ранга в отставке
А ОН, ГАД, НЕ ПОМНИТ!
После того, как польская армия под командованием генерала Андерса, откормленная и вооруженная СССР, в разгар Сталинградской битвы, не сделав ни одного выстрела по немцам, сбежала из Советского Союза на Ближний Восток (и там искусно уклонялась от встречи с немцами до самой битвы у Монте-Кассино в 1944 году), в СССР из оставшихся поляков начало создаваться Войско Польское. Его 1-ю дивизию советское командование попробовало использовать в бою у поселка Ленино (Могилевская обл.) 12-13 октября 1943 года, а сами поляки назвали этот бой «Битвой под Ленино».
...Но предварю тему рассказом об одной встрече.
Не так давно мы с известным националистом Константином Крыловым участвовали в одной телепередаче, и он в перерыве рассказал о своем восприятии поляков. «Сначала, - объяснял он, - мне, как и любому русскому, их поведение казалось оскорбительным. Но я побывал в Варшаве и там посетил музей вооруженных сил Польши. И вот представьте, ведет нас пожилой усатый экскурсовод из зала в зал и в каждом зале рассказывает об очередной битве поляков с москалями, и в каждом зале есть экспозиция, посвященная этой «битве». И так зал за залом, одна битва с москалями за другой, наконец, огромный зал «чуда на Висле» внишительного размера аллегорической картиной победы Пилсудского над всё теми же москалями». «И я их понял, - сказал Крылов, - и перестал обижаться. Надо образно представить себе ситуацию. Вообразите на одной площадке живут старая дева Моника и сантехник Ванька. И Ванька время от времени напивается «вусмерть», вваливается к Монике и насилует ее всякими способами. Наутро она предъявляет ему претензии, а он таращит на нее глаза: «Я? Вчера? Тебя??!! Не может быть! Не помню…». Понимаете, тут оскорбительно не то, что он изнасиловал, а то, что он, гад, этого не помнит!»
Так вот, поскольку я всё же кое-что помню об этой славной битве поляков с германцами, то не хочу портить полякам праздник и публикую материал после юбилея.
Вообще-то, по принятым у военных критериям армейские соединения численностью до армии ведут БОИ, объединения численность в армию и больше, при особом напряжении боев, имеют право назвать их СРАЖЕНИЕМ, и только войска численностью в несколько фронтов могут вести БИТВУ. Но у поляков с битвами плохо, поэтому у них и дивизия в ходе двухдневного неудачного наступления не бой вела, а целую битву. Что поделать, на безрыбье и рак рыба. Во всяком случае поляки в честь такой битвы выпустили и медаль, и крест.
Крест «За битву под Ленино»
Википедия сообщает об этом подвиге польского оружия и сообщает его подробности. Вот некоторые:
«1-й польской дивизии поручалось действовать в первом эшелоне, в центре боевых порядков армии. В качестве поддержки она получила два полка лёгкой артиллерии из составов 144-й и 164-й дивизий, 538-й миномётный полк, 67-ю гаубичную бригаду и 298-й сапёрный батальон. Задачей польских частей был прорыв обороны противника на двухкилометровом участке от деревни Ползухи до высоты 215,5. Затем дивизии следовало организовать наступление в западном направлении с целью достижения рубежа реки Пневка, чтобы позднее атаковать в направлении сёл Лосево и Чурилово. …Польская дивизия шла в свой первый бой в полном уставном составе, усиленная полком средних танков, ротой стрелков, вооружённых противотанковыми ружьями, фузилёрной ротой 1-го женского батальона и заградительным отрядом. Общая численность личного состава дивизии вместе с 1-м танковым полком к 11 октября составляла 12683 солдата, в том числе 994 офицера, 2560 подофицеров и 9129 рядовых. Несмотря на то, что количество живой силы превышало уставное, дивизии не хватало 100 офицеров и 918 подофицеров. Польские части имели на вооружении 41 танк, 335 противотанковых ружей, 391 орудие разных калибров, 1724 автомата и 673 пулемёта».
