Битва за Донбасс. Игорь Стрелков. Разгром карателей. Хроники сражений - Поликарпов Михаил
Утром был обстрелян микрорайон Артема. Наши посты находятся по периметру, но противник, регулярно бьет по жилым кварталам. Они метят в наш штаб, но поскольку по нему попасть не могут, попадают по жилым домам. (…) Противник может похвастаться тем, что добил две свои боевые машины десанта, точнее – бронетранспортеры десанта, которые мы разобрали на запчасти. Они попали, что называется, в коробки, и их добили.
В пехоте соотношение сил 5–6 к одному – на одного ополченца приходится примерно пять—шесть солдат противника, и это только непосредственно рядом с городом. Кроме того, здесь сосредоточено примерно 50–60 единиц тяжелой артиллерии, которая непосредственно обстреливает город, 1–2 батареи «Градов», много танков, с которыми мы, к сожалению, не можем бороться на расстоянии 1,5–2 км. Соотношение сил остается достаточно тяжелым, хотя противник часть сил перебросил с нашего направления, видимо, двинул их к границе. Тем не менее мы с трудом удерживаем позиции. Нам нужна была бы помощь, в первую очередь – бронетехникой, дальнобойными средствами ПВО и артиллерией, поскольку большая часть артиллерии противника сосредоточено на позициях, которые для нас недосягаемы.
Они расстреливают нас совершенно безопасно, с дальних расстояний. Мы можем только врываться в землю, строить укрепления, но противодействовать этому мы не в состоянии. Наши минометы не достают до позиций гаубиц. Тем более что там есть такие калибры как 240 миллиметров».
Игорь также отметил, что, хотя Черевковка и Семеновка в значительной степени покинуты жителями, «противник на штурм не идет, так как понимает, что понесет большие потери. Пехота противника не проявляет стойкости нив наступательном, ни в оборонительном бою. Поэтому они просто мстят нам за точный огонь по их артпозициям, по их блокпостам, по их бронетехнике. Они мстят, расстреливая жилые квартала, по площадям. В 90 % случаев они попадают туда, где нет ни одного нашего бойца. (…) Идет целенаправленное разрушение промышленности [артиллерией противника]. Я прогнозирую, что не только территория Славянска, который сейчас служит щитом для Луганской и Донецкой областей, но вся территория превратится в поле боя. Никто не остановит военную операцию, никто не собирается ее останавливать». Как следствие, Игорь предсказывает гуманитарную катастрофу не городского масштаба, а регионального. Пессимизм пессимизмом, но решимость бороться командира не покидает.
Вечером Котыч написал: «У Ноны некоторые проблемы с ходовой – моторесурс давно закончился. Но сегодня в обстреле Карачуна участвовала…» По причине износа матчасти бронетехники ополченцы и вынуждены были разобрать два трофейных БТР-Д на запчасти.
Противник атаковал Артемовск: «Пришла беда, откуда не ждали… вернее, ждали, но надеялись, что «как-нибудь пронесет» – ибо с резервами «дело швах». Противник занимает Артемовск. Там идет бой с нашим крохотным (еще меньше чем был в Лимане) гарнизоном. Зашел с тыла к нам. Пути подвоза теперь будут отрезаны… Ну усе, камрады. Пошел я думать, как выйти из ситуации. Она «аховей некуда».
Однако атака ВСУ на Артемовск была отбита. «С Артемовском пока «обошлось»: «всего» 4 «двухсотых». Ясно, что по «проторенной дорожке» придут снова. Но у нас есть теперь время подготовить достойную встречу. Уже к утру готова будет. К сожалению, в результате остался опять без активного резерва.
До связи. Сейчас поеду украм гостинцы на завтра готовить. А то опять палят по Семеновке. Чуть позже, думается, расщедрятся снова и на обстрел центра города».
В сети появился также следующий комментарий, приписываемый Игорю Стрелкову, и касающийся казаков. «По казакам: у нас в ополчении есть казаки и их довольно много. Но! Нет ни одной «чисто казачьей» части или подразделения. Потому что, как только что-то такое образуется в условиях иррегулярной войны, то еще недавно дисциплинированные и боеспособные воины мгновенно превращаются в банду мародеров и трусов. С чем это связано? Да с психологией некоей «исключительности»: «казакующий» воин ни с того, ни с сего начинает считать себя «чем-то высшим, нежели все другие». А раз он «выше», то и «ценнее» и требует «особого подхода». То есть – копать окопы ему нельзя – он «казак-воин». Окопы для него должен копать кто-то другой, а если их нет, то при обстреле/атаке он («казак-воин») должен в первую очередь «сберечь себя для будущего», а позицию можно бросить – не жалко. Но если уж бросать – то что останавливаться по мелочи? И получается, что из Красного Лимана можно легко добежать до Антрацита. Лекарство от «казачьей болезни» только одно: спрашивать с казаков ровно столько же, сколько и со всех, не взирая на гонор, лампасы и заявления «а я казак! я воевал!» И иметь возможность взять «к ногтю» тех, кто не желает воспринимать реалий. Проблема только в том, что когда «казаков» собирается слишком много, они становятся агрессивно-неуправляемы. И превращаются в банду «батьки Ангела».
8 июня. С утра продолжился обстрел Славянка украинской артиллерией. В городе серьезные проблемы с питьевой водой и электричеством, так как в результате обстрела повреждены коммуникации. Появились сообщения о том, что в результате утреннего боя ополченцы вернули под свой контроль блокпосты на въезде в Красный Лиман.
Котыч: «Ночь прошла относительно спокойно. Но утром Семеновку вновь жестко обстреляли и не один раз. По краснолиманскому направлению дам информацию чуть позже – сейчас нет связи».
Игорь с нескрываемым сарказмом относится к советам, которые ему дают различные «диванные» тактики и стратеги. В частности, в ответ на предложение использовать при строительстве оборонительных сооружений рельсы (и рвать их на нужные куски при помощи тола) Котыч написал: «Может, тола пришлете? У нас даже мосты рвать нечем, а Вы ре-е-е-ельсы… Прямо сейчас идет обстрел центра города из гаубиц. Много разрушений».
Что касается ранее захваченной в ДНР взрывчатки, Игорь с горечью заметил: «До меня доходит только то, что не успели растащить все остальные. То есть практически ничего».
За пару дней до того, на предложение использовать при строительстве укреплений балконные плиты Котыч ответил: «Приезжайте и помогите: в Семеновке тут как раз два часа уже обстрел идет. Балконные плиты, надеюсь, с собой привезете и сразу под обстрелом уложите? Будем благодарны!»
Ситуацию в Славянске в целом Игорь охарактеризовал следующим образом: «Попытка штурма была 3-го. С тех пор только непрерывные обстрелы и попытки нащупать «слабые места» танками и разведгруппами. В остальном – реализуют свое подавляющее преимущество в артиллерии. В городе многочисленные пожары. Повреждены промышленные предприятия. Есть потери».
Вечером он написал: «Подкреплений в Славянск НЕТ. И, видимо, не планируется. Дорога простреливается танками противника. После жесткого артобстрела центра города, кругом – битое стекло и обломки деревьев. В городе несколько очагов пожаров».
Игорь также высказался и о перспективах Новороссии: «С одной стороны, все правильно – надо формировать мобильные резервы и защищать остальную территорию Новороссии. С другой, если Славянску не помогать – то все те горы снарядов, что сейчас обрушиваются на нас, посыпятся на другие города Донетчины и Луганщины. И не факт, что «тыловая гвардия», засевшая в Донецке, сможет врага остановить так, как делают это наши отряды. Пока примеры совершенно обратные.
В любом случае, противостоять регулярной армии какие-нибудь 100 «спецназовцев» или даже 1000 (будь они трижды «альфа-рэмбами») не сумеют. Горе-советники в Кремле довели ситуацию до момента, когда встала безальтернативная дилемма: или Новороссия будет полностью сдана, или придется в полную силу за нее ВОЕВАТЬ. Третьего уже не дано – все другие варианты были благополучно «прожеваны с соплями» за минувшие полтора месяца. Понятное дело, нам, защитникам Славянска, второй вариант представляется единственно возможным – от него зависит жизнь наших бойцов и их семей и родственников. Но возможно, у Москвы другое мнение. Судя по «полушагам», «запас жевательных соплей» там еще далеко не иссяк».
