Старые сценарии на новый лад? - Внутренний Предиктор СССР (ВП СССР) Предиктор (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗
В современном политическом лексиконе слова «фашизм», «нацизм», «национал-социализм» стали синонимами вопреки тому, что каждое из них именует своеобразное явление в жизни общества. Но без понимания факта переплетения в истории Германии 1918 — 1945 гг. этих в общем-то самостоятельных явлений невозможно выявление сути фашизма и, как следствие, — невозможна ни борьба с ним, ни защита общества от него какими-то иными способами. Поэтому необходимо определиться терминологически, чтобы отделить от фашизма как такового сопутствовавшие ему в реальной истории другие явления, возможные в жизни обществ вне связки с фашизмом каждого из них.
Национальное сомоосознание — осознание своеобразия (уникальности) культуры своего народа и отличий её от культур других народов, также обладающих своеобразием и значимостью в общей всем народам истории человечества.
Национализм это — осознание уникальности собственной культуры в сочетании с отрицанием уникальности и значимости для человечества иных национальных культур.
Нацизм — сознательное уничтожение иных культур и/либо народов, их создавших.
То есть национализм и нацизм могут существовать в обществе и при монархии, и при республике, и при рабовладельческом строе, и при феодализме, и при капитализме, и при социализме.
Социализм это — уклад общественной жизни, при котором многие потребности всякой личности, а также всякой семьи гарантированно удовлетворяются за счёт прямого и косвенного покрытия соответствующих расходов государством, выступающим в качестве представителя общества в целом. Для обеспечения этого в системе общественного производства в каких-то видах деятельности частное предпринимательство и частная собственность на средства производства ограничиваются или запрещаются; могут запрещаться какие-то виды деятельности в целом [61], а также вводятся ограничения на максимальный уровень доходов членов общества, что мотивируется необходимостью защиты общественного строя и каждого из лояльных ему граждан от злоупотреблений со стороны предпринимателей-индивидуалистов и лиц, чьи высокие доходы избыточны по отношению к уровню расходов, мотивированному жизненными потребностями личности и семьи в этом обществе. Такого рода ограничения с течением времени ведут к тому, что государственный сектор экономики становится доминирующим.
Капитализм в его изначальном виде это — уклад общественной жизни, в котором господствует буржуазно-индивидуалистический (возможно корпоративный [62]) способ организации производства и распределения на основе права частной собственности и формального равенства всех граждан перед законом, а решение жизненных проблем личности и семьи большей частью возлагается на саму личность, семью, и на разнородные негосударственные фонды и общественные организации. Даже при действии прогрессивного налогообложения при капитализме практически нет ограничений на доходы и накопления, остающиеся после уплаты предусмотренных законодательством налогов, а государственный сектор экономики является обслуживающим по отношению к сектору, действующему на основе частной собственности на средства производства, в результате чего в ведении государства оказываются малорентабельные и убыточные при сложившемся законе стоимости отрасли и производства, без которых, однако, общество обойтись не может.
Исторически так сложилось (во многом под влиянием марксизма с его объяснением общественной жизни как вторичных последствий производственно-потребительской деятельности), что различия социализма и капитализма понимаются, прежде всего, как различия организационно-экономического характера, которым подчинены политический и идеологический строй каждой из «общественно-экономических формаций». В действительности во всём этом находит своё выражение нравственность власти, фактически осуществляющей управление жизнью общества. А конфликт в обществе по вопросу о том, строить социализм либо капитализм? — это в своей глубине конфликт двух типов нравственности: «Я-центричной» (возможно корпоративной), предпочитающей капитализм, и Богоначальной (соборной), предпочитающей социализм. Это хорошо видно из следующего обстоятельства.
В ХХ веке под морально-психологическим давлением опыта социалистической революции и строительства социализма в СССР [63], под давлением опыта национал-социализма в Германии, а также в процессе решения своих внутренних проблем капитализм в развитых странах постепенно обзавёлся атрибутами социалистического уклада: система государственного социального обеспечения личности и семьи, органы планирования и государственного регулирования производства и распределения в составе общегосударственной и местной власти и т.п. Казалось бы это подтверждает теорию «конвергенции двух систем», выдвинутую А.Д.Сахаровым. Но в действительности это опровергает её, поскольку появление этих атрибутов социализма в капитализме не стёрло различий нравственности, господствующей в каждом из обществ, и соответственно — не стёрло и границы между обеими системами:
· если при социализме (по крайней мере, в идеале — при соответствии всех прочих особенностей культуры общества социалистическому экономическому укладу) это и многое другое — гарантия, провозглашаемая и обеспечиваемая обществом в лице его государства, всем и каждому и залог общественного развития и благополучия всех в будущем [64],
· то при капитализме в развитых странах [65] это — вспомоществование тем, кто не может оплатить те же потребности (как правило по более высокому стандарту, чем предоставляемые государством) из своих доходов и накоплений, т.е. это, прежде всего, — система предотвращения роста внутрисоциальной напряженности и подавления классовой борьбы.
Национал-социализм — социализм для определённых (одного или нескольких) народов поимённо, но на представителей других народов и лиц смешанного происхождения — членов того же самого многонационального общества — гарантии и нормы национал-социализма, предусмотренные для граждан национал-социалистического государства, не распространяются [66].
Интернационал-социализм — не альтернатива национал-социализму, как то утверждают интернацисты-марксисты, а «преимущественный социализм» для мафиозно организованных международных диаспор во многонациональном и внешне (формально) равноправно-социалистически организованном государстве.
Альтернативой как национал-социализму, так и интернационал-социализму является «многонационал-социализм», в котором действительно обеспечивается равенство прав граждан разного этнического происхождения при отсутствии мафиозно организованного «преимущественного социализма и коммунизма» для международных диаспор и «национальных меньшинств», в результате чего многонациональное общество, опустившись в интернационал-социализм, оказывается угнетённым паразитирующими на нём мафиозно организованными диаспорами, при лидерстве одной из них [67].
То есть социализм, национал-социализм, интернационал-социализм, многонационал-социализм, капитализм, национализм и нацизм как таковые не характеризуют .
После того, как суть ранее названных явлений общественной жизни стала понятной каждая сама по себе, можно перейти к выявлению того, чем характеризуется собственно фашизм как таковой, и чем эту суть затеняют определённые политические силы, дабы сохранить себя и свою власть в обществе.
«Фашизм» — слово, возводимое к латинскому «фасция». Фасция — это пучок прутьев с воткнутым в середину топориком, обвязанный ремнём. В древнем Риме фасции были сначала знаком царской власти, потом знаком власти высших «магистратов» (государственных чиновников); за магистратами фасции носили «ликторы» — служители, обеспечивавшие их непосредственную охрану. Исторически реально в современной истории «фашизм» как общественное явление обрёл известность, распространяясь из Италии. Он родился там на основе протестных эмоций множества «маленьких людей», которые в обществе «свободы» личной инициативы оказались безнадёжно угнетёнными агрессивно-потребительским индивидуализмом больших и очень больших олигархов [68], злоупотреблявших разнородной властью по своему усмотрению. Поскольку такого рода протестное движение «маленьких людей» взращивалось в Италии, то претензии его тамошних идеологов на преемственность по отношению к былому величию и мощи Римской империи выразились в том, что древнеримская фасция была избрана ими как символ единения «маленьких людей» в деле защиты их жизни от угнетения агрессивно-паразитическим индивидуализмом «больших людей» — олигархов буржуазно-индивидуалистического общества. Так фасция дала название «фашизм» изначально движению возглавляемых вождём «маленьких людей» [69]. Однако, когда ныне говорят о реальной или мнимой угрозе «фашизма», то в большинстве своём уходят от рассмотрения реальных гарантий прав личности и семьи в буржуазно-индивидуалистическом, так называемом «демократическом» обществе, которое при этих умолчаниях пытаются представить в качестве универсального идеала. После этого вопрос об угрозе «фашизма» сводят, прежде всего, — к идеям национальной и расовой исключительности и нетерпимости (в прошлом характерным для германской модификации «фашизма»), к реальным и мнимым посягательствам на права представителей национальных меньшинств и диаспор, а также к унаследованным от Италии и Германии «фашистским» символике и фразеологии [70].
