Прощай, Россия! - Кьеза Джульетто (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗
Счетная Палата попыталась разобраться в этой ситуации и открыла, что по какой-то странной причине все директора региональных Пенсионных Фондов – никудышные финансисты, в то время как директора филиалов РСКБ – первоклассные дельцы. Удивительное дело, если учесть, что речь идет об одних и тех же людях. Выяснилось, что Пенсионный Фонд положил в центральный РСКБ скромную сумму в 384,7 миллиарда рублей (пенсии миллиона человек), не получив за них ни копейки процентов. Банк же, естественно, давал своим клиентам – включая и сам Пенсионный Фонд – кредиты под 25% годовых.
Возьмем другой пример. Пенсионный Фонд одолжил деньги пенсионеров коммерческому «Амо-Банку» под 2% годовых, а неделю спустя попросил у того же банка – нужно было срочно выплатить несколько тысяч пенсий – кредит под фантастические 65%. С калькулятором в руках Счетная Палата доказала, что Пенсионный Фонд «пользовался» «Амо-Банком» более полугода, внося депозиты под 17% годовых и получая кредиты в среднем 47%.
Теперь понятно, кто такие элегантно одетые господа, развалившиеся на сиденьях по меньшей мере сотни «мерседесов-600», разъезжающих по Москве. Это директора филиалов РСКБ, они же руководители Пенсионного Фонда. Они являются маленькой, но очень показательной составляющей российского «капитализма». Понятно, почему они голосуют за Бориса Ельцина вместе со своими семьями, шоферами своих авто, гувернантками своих детей, садовниками своих дач и телохранителями, сопровождающими их жен делать шоппинг. Разумеется, все эти люди оплачиваются в долларах. Они подбирают крохи награбленного богатства, чьи размеры и форма с трудом поддаются описанию, настолько они превосходят – как мы вскоре увидим – воображение самых искушенных романистов.
Кто-то может подумать, что речь идет об изолированном, обособленном социологическом явлении. Напротив, это – правило так называемой ельцинско-гайдаровско-черномырдинской «реформы». Та же самая ситуация и в Фонде социальной защиты (ФСЗ), дававшего деньги под смешные проценты Фонду «Реформа» (точнее, банку Фонда, чей генеральный директор, Мартин Шаккум, провел разорительную президентскую кампанию) и потерявшего на этом 270 миллиардов рублей. То же самое происходит и в Государственном Фонде занятости (ГФЗ): 25 миллиардов рублей, выброшенных на ветер на «целевых» банковских операциях. Так же обстоят дела в Фонде социального развития, принадлежащему самой Государственной налоговой службе (ГНС), потратившей 7 миллиардов рублей на дома для своих руководителей. Которые, таким образом, обеспечивают собственное социальное развитие. Схема присвоения государственных денег варьируется только в деталях. Например, ГНС поместила 35 миллиардов рублей в Сбербанк и еще 16 миллиардов в «Менатеп» под проценты, в 20 раз меньшие, чем в Центральном банке. В результате кто-то положил в карман разницу в 31 миллиард рублей и разбогател, не пошевелив и пальцем 38. Сотни тысяч государственных чиновников, руководителей всех уровней, включая самый высший, живут в безграничной роскоши, «прокручивая» чужие деньги и не производя взамен ничего, даже услуг. Если это – новая буржуазия, призванная спасти Россию, то Боже от нее упаси прежде всего россиян.
Но, чтобы завершить картину, нужно найти, с чем сравнить эти явления. Только тогда станет ясно, что они отнюдь не маргинальны, а являются правилом, что вся российская государственная машина основывается на таких отношениях, для которых понятие коррумпированности становится эвфемизмом. Это просто всеобщий неприкрытый грабеж, больше смахивающий на вооруженный разбой, поскольку соотношение сил, породившее его, установилось в начале октября 1993 года после расстрела парламента из танковых орудий. Достаточно представить себе, что все вместе разнообразные «фонды» (мы перечислили только некоторые из них) управляют финансовыми ресурсами, равняющимися «половине доходов государственного бюджета» 39.
Подсчитать недолго: доходы бюджета равняются приблизительно 440 триллионам рублей. Доходы Пенсионного Фонда – около 120 триллионов, ФСЗ – 32 триллиона, ГФЗ и Фонда медицинского страхования – по 10 триллионов. Какие еще нужны доказательства, что огромный кусок государственного аппарата действует в системе тотального беззакония? И разве не ясно, кто виноват в невыплате зарплат и пенсий?
Вот почему я назвал эту главу «Икона». Так называется последний бестселлер Фредерика Форсайта, наиболее выдающийся образец концентрата глупостей о сегодняшней России, какой мне доводилось встречать. Не знаю, найдется ли у какого-нибудь российского издателя мужество опубликовать его. Но, учитывая нынешний уровень низкопоклонства российской интеллигенции, не исключено, что «Икона» станет бестселлером и в России. Хотя российскому читателю трудно будет переварить бывшего агента ЦРУ Джеймса Монка. Он прибывает в Москву и начинает учить советологическим хитростям высших чинов милиции, спецслужб, «здоровых» национально-патриотических сил и даже Патриарха Московского и всея Руси. Разумеется, Монк в совершенстве владеет русским языком, но несмотря на это, его уморительные аргументы вызвали бы приступ хохота даже у обычно столь серьезного человека, как Алексий II.
Возьмите, например, диалог между Монком и генералом Валентином Петровским, начальником отдела по борьбе с организованной преступностью московского ГУВД. Разумеется, оба они вымышленные персонажи, но роман-то претендует на реалистичность. В чем и состоит его комизм. Вот Монк объясняет Петровскому, какими закулисными маневрами кандидат в диктаторы Игорь Комаров, сконструированный по образу и подобию Жириновского (смех воображаемой российской публики, отлично знающей, что Владимир Вольфович не только никогда не станет диктатором, но был и остается марионеткой в руках нынешнего режима), пытается выиграть выборы. Перед вами их диалог с необходимыми комментариями:
«В тишине Монк прислушался к телевизору за стеной. Показывали «Том и Джерри». (Актуально и сегодня, в 1996 г. Со своей великолепной традицией мультипликации Россия уже тогда, в эпоху Ельцина, смотрела только американские мультфильмы. – Дж. К.) Татьяна, дочь Петровского, громко хохотала. Петровский протянул руку.
– Покажите, – сказал он. (Речь идет о Тайном манифесте, диктаторской программе Комарова-Жириновского. – Дж. К.) Прочел все сорок страниц (сколько же времени надо даже самому быстрому читателю? – Дж.К.) и вернул Монку.
– Чепуха. (В свете содержимого, от пересказа которого я воздержусь, единственно правильная оценка. – Дж. К.)
– Почему?
– Потому что у него ничего не получится. (Неправильно. Настоящий Петровский снова повторил бы «Чепуха», включив в это определение и изумленное «Почему?» Монка. – Дж. К.)
– Пока что ему все удавалось. У него есть частная армия Черных Гвардейцев, хорошо оплачиваемых и отлично экипированных. У него есть корпус Молодых Бойцов. Долгоруковские крестные отцы (одна из московских мафий в романе. – Дж. К.) два года назад (то есть в 1997 году. – Дж. К.) заключили с ним договор. У него есть фонд в 250 тысяч долларов, чтобы захватить высшую власть в этой стране«40.
На этом этапе настоящий Петровский, персонаж, имеющий хоть чуть-чуть общего с реальностью, встал бы и вежливо выпроводил симпатичного американца, предварительно позвонив в ближайшую психиатрическую больницу. Или, если бы принял его всерьез, смертельно обиделся. Да что же это такое? Начальник отдела по борьбе с организованной преступностью города Москвы не знает о Черной Гвардии, о Молодых Бойцах и о союзе долгоруковских с Комаровым без помощи экс-агента ЦРУ? Достаточно побывать в Москве, чтобы увидеть, что город кишит вооруженными людьми, телохранителями и бойцами частных армий. К тому же кто угодно, за исключением Монка и его создателя Фредерика Форсайта, сообразил бы, что либо генерал Петровский отлично обо всем знал и на 99 процентов сам участвовал в игре, или (что на самом деле одно и то же) его шансы сохранить свой пост равнялись бы одному из тысячи. Если не меньше.
