Как развалили СССР. Крушение Сверхдержавы - Хасбулатов Руслан Имранович (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
Дэвид Гамбург: Геннадий Эдуардович, вы думаете, что сама стилистика договора с точки зрения этики написана достаточно правильно?
Бурбулис Г.Э.: Не совсем. С другой стороны, я знаю, что президент сейчас работает над книгой и, естественно, имеет приличные предложения на этот счет… (Элементарная базарная торговля! Наш президент – азартный человек. И есть опасность, что он увлекается. Если мы сразу указываем 20 часов, то это может показаться чрезмерно много. Надо корректнее, избежать этого… Это пункт 1. Далее, пункт 2. Вы ставите условие, достаточно такое по стилю не очень корректное. Это же самое можно сказать совершенно иначе. Вы здесь прописываете условия, требуемые для вас. А надо сформулировать это иначе, не в виде условий президенту… Президент соглашается (по величине гонорара? – Р.Х.)» [37].
Какой хитроумный этот Бурбулис! Видимо, забыл он, как я встряхивал Ельцина в первые часы августовского переворота, деморализованного и сдавшегося, заставляя его собраться. А затем он же, Ельцин, хотел сбежать в американское посольство и уговаривал меня сесть в машину! И только мой решительный отказ бежать заставил его отступиться от этого позорного поступка. Тогда он… опустился в подвалы Белого дома… для борьбы с ГКЧП! Обо всем этом, конечно, Бурбулис не говорил американцам и не планировал отразить в сценарии для американского TВ. Его интересовала только величина гонорара, причем для себя в первую очередь.
Эти «люди Ельцина», несомненно, были жадными (как вчерашние бедняки), но они были необычайно щедрыми в разбазаривании государственных средств. Вот, скажем, председатель Государственного комитета Российской Федерации по управлению государственным имуществом А. Чубайс на своем именном бланке пишет письмо главе администрации Смоленской области В. Фатееву: «Госкомимущество России считает возможным премировать главу администрации Смоленской области по итогам выполнения программы приватизации третьего квартала…» Дальше был такой машинописный текст: «…из расчета не более одного должностного оклада в месяц». Чубайс эту строку зачеркнул и собственноручно начертал сумму, в три с лишним раза превышающую должностной оклад. Через полтора месяца В. Фатеев получил за ту же приватизацию еще 85 тысяч рублей. Огромные суммы были выданы дважды за последнее время за те же «заслуги» двум десяткам руководителей области, среди которых – заместители главы администрации, директора департаментов и другие «ответственные лица», включая начальника налоговой инспекции Г. Бояринова, директора департамента юстиции В. Бахрушина… [38]
В январе 1993 года приказом заместителя главы областной администрации, председателя Комитета по управлению имуществом В. Кушевского (кстати, сам он получил 153 тысячи рублей) были премированы 54 сотрудника. Но в этом же приказе девять человек, уже зафиксированных в документе, поощрены еще одной кругленькой суммой, каждый – «за сложность выполняемой работы, ее качественное исполнение и достигнутые успехи в процессе приватизации». Получилось, что за одну и ту же распродажу государственного имущества одни и те же лица дважды в один и тот же день прикарманили солидную деньгу. Не зря в местном «Белом доме» чиновники с завистью смотрят на сотрудников имущественного комитета и говорят о них так: «Белая кость, толстосумы…» [39] Артеменко обоснованно пишет, что удивляет щедрость ведомства А. Чубайса, которое разрешает платить ответственным руководителям и чиновникам, кроме зарплаты, огромные деньги за их же непосредственные обязанности, то есть за распродажу государственной собственности, то есть нашей с вами собственности, между прочим. Надо полагать, премии получают не только в Смоленской области, а по всей России. В то время как миллионы россиян нищают, тысячи администраторов и их прислужников гребут ежеквартально из государственной казны в собственный карман солидные суммы, как говорится, ни за что ни про что. Вот вам и демократы, которые на всех перекрестках трубят о борьбе с привилегиями! На поверку же оказывается, что все эти заявления – просто лицемерие нечистых на руку дельцов, волей случая оказавшихся у большой власти. Без морали и нравственности, без соответствующего образования и профессиональной подготовки, без понятий о чести и долге. Просто – жулики.
Глава 4
Начало движения по «скользкому» пути
Подготовленный в Верховном Совете и подписанный 30–31 марта Федеративный договор надо было конституировать на VI съезде народных депутатов. Это была сложная задача, поскольку и в окружении президента, и среди парламентариев были влиятельные группы, которые выступали противниками договора: одни откровенно ревновали успех руководства парламента, другие были органическими его противниками. В этой связи напомню, на базе каких теоретико-методологических конструкций был создан этот доклад и какие различия я приводил между Федеративным и Союзным договором еще в 1990 году. Их я изложил еще в своем докладе на III съезде. Ниже приводится текст этого доклада.
«…История Союзного договора, во всяком случае для меня, началась на I съезде. Если вы помните, я, вновь избранный заместитель председателя, был сразу же послан в комиссию, которая заседала здесь, в Кремле, и где определялись контуры, какие-то подходы к этому новому Союзному договору. Если говорить откровенно, у меня это вызывало очень много вопросов. Ведь фактически первый Союзный договор 1992 года был поглощен Конституцией 1924 года, а затем была еще и сталинская Конституция СССР 1936 года (зачем нужен был какой-то «новый Союзный договор», когда можно было избрать путь внесения изменений в Конституцию СССР от 1978 года?).
Но, так или иначе, процесс автономного движения Союзного договора начался по инициативе М.С. Горбачева. И я не уверен, что длительные баталии вокруг Союзного договора, да и нашего Федеративного договора, могут содействовать стабилизации общества. Скорее всего, наверно, правильнее был бы путь конституционных изменений, то есть внести изменения в Конституцию СССР и Конституции союзных республик, но почему-то избран иной путь конституционного государственного переустройства. Что же, если процесс обсуждения проекта нового Союзного договора уже начался, наверное, будет правильным наш вклад в его благополучное завершение.
Историю этого вопроса можно разделить на два этапа. Первый – это приблизительно до середины сентября 1991 года, когда в работе участвовали только руководители союзных республик. Тогда перед нами стояла задача: какой новый Союзный договор предложить для того, чтобы сохранить все 15 республик, – то ли в форме существующего Союза, то ли некоего Содружества, то ли еще в какой-нибудь иной форме?
Столкнувшись со множеством точек зрения, как мне представляется, союзные власти несколько охладели к самой идее нового Союзного договора. Затем – новая активизация, где-то с ноября 1990 года, когда мы в Верховном Совете России плодотворно трудились над проектами нормативных актов и принимали, на мой взгляд, очень сильные законы, обеспечивающие Декларацию о государственном суверенитете РСФСР. В этот период вспомнился закон, принятый Верховным Советом СССР от 26 апреля 1990 года, в соответствии с которым субъектами СССР являются не только союзные, но и автономные республики. Тогда некоторые руководители автономных республик были введены в состав Совета Федерации, который возглавляется Президентом СССР М.С. Горбачевым. И вот «обновленный» Совет Федерации СССР уже начал работать на новой основе, и, естественно, задача значительно осложнилась. Осложнилась она в силу двух причин.
Во-первых, потому, что стали участвовать разноуровневые республики, имеющие разные представления о том, что это за новый Союзный договор. Некоторые из них хотели только участвовать и быстрее подписать его, не особенно (я должен быть откровенен с вами) вникая в суть документа. Они входят в состав РСФСР, и их лидерам очень хотелось бы «стать рядом», а не считаться «частью России». Таким образом, союзные власти уже совершили одну огромную ошибку.
