Владимир Путин. Полковник, ставший капитаном - Бушков Александр Александрович (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
Высшая школа КГБ, конечно. Первое главное управление КГБ – внешняя разведка. Женитьба на красавице стюардессе – и это уж на всю жизнь. Многозначительная деталь: никогда в дальнейшем вокруг Путина не замаячат тени секс-скандалов – в те времена, когда, как водится, политические противники используют все, что возможно, вплоть до перехода улицы на красный свет. Как легко догадаться, частенько подобные скандалы являют собой чистой воды придумку, и словоохотливая девица – откровенная подстава-побрехушка. Однако против Путина в этом плане никогда не использовали фальшака. Значит, было совершенно точно ясно: это – не прокатит. В политике отираются люди исключительно небрезгливые и белых перчаток не носящие отроду. Значит, понимали: это не прокатит, нечего и пытаться… В личной жизни, получается, безупречен – а это, господа мои, не всякому дано…
С 1985 по 1990 год – служба в ГДР, сами понимаете, по какой линии. Зная практику спецслужб, каких бы то ни было достоверных деталей не дождаться еще лет пятьдесят (это по самым оптимистическим прогнозам, а на деле секретность сохраняется и лет сто, поскольку сплошь и рядом нынешние операции оказываются хитрой цепочкой связанными с прошлыми, и засвечивать эти корни никак нельзя).
Сам Путин говорил, что занимался политической разведкой. Но это тот единственный случай, когда верить президенту нельзя: мы ж взрослые люди, кто верит недавнему разведчику, открыто что-то рассказывающему о совсем недавних временах? Та самая «падкая на сенсации буржуазная пресса» (но ведь и в самом деле падкая, и отнюдь не пролетарская, а?) давно уже сделала из Путина суперагента, разве что цвет ботинок неизвестен: он будто бы и добывал чертежи европейского истребителя «Еврофайтер», и вербовал западных секретоносителей, так, что прилегающие контрразведки трясло от злости.
Сколько во всем этом правды, сколько желания зашибить нехилую денежку на очередной сенсации, а сколько умышленно подпущенной «дымовой завесы», мы с вами, повторяю, вряд ли когда-нибудь узнаем. Но по большому счету это нас и не должно интересовать. Примечательнее другое: судя по отсутствию точной информации о работе Путина в Дрездене, разведчиком он был неплохим. Потому что давно известно: прогремели почти исключительно те, кто провалился, а результаты работы «незасвеченных» ложатся в спецхраны ох как надолго…
(Вот интересно, почему «падкие на сенсации» так и не слепили что-нибудь в мягкой обложке, на которой крупными буквами выведено: «Я был (была) агентом Путина»? Бабок можно было срубить нехилых, а все опровержения заведомо считаются враньем. Недосмотрели тут что-то прыткие западные люди.)
Ну а дальше… Начинается перестройка, не к ночи будь помянута. ГДР обрушивается, вдребезги и насовсем…
У представительства КГБ бушует толпа – как показывает исторический опыт, обычно ее на такие подвиги умело ведут как раз те, чьи расписки о сотрудничестве в данном здании и пребывают. Сотрудники, в том числе и Путин, готовятся встретить незваных гостей с оружием в руках – приказ есть приказ. Обошлось, военные подоспели…
Вот только с деятельностью советских спецслужб в ГДР покончено – я имею в виду явную, конечно, будем здоровыми циниками. «Засветившемуся» Путину там больше делать нечего, и он оказывается в «альма матер» – Ленинградском университете, помощником проректора по международным вопросам: должность, которая всегда резервировалась за чекистом. Разумеется, до сих пор гуляют страшилки, что Путин специально был туда направлен, дабы развернуть сеть и завербовать каждого второго студиозуса, не считая каждого первого. Действительность наверняка прозаичнее. Советские спецслужбы тех лет переживали, учено говоря, коллапс, а объясняя житейски, оказались урезаны в возможностях при полном отсутствии внятной перспективы. Не то что развивать работу, но и поддерживать ее на прежнем уровне было невозможно. В этой обстановке всеобщего хаоса и неопределенности вернувшемуся домой офицеру, надо полагать, и подыскали первое место для трудоустройства, какое попалось и было все же респектабельным…
Чуть позже Путин делает первый шаг во власть – достаточно скромный (его шаги на этом поприще никогда не были семимильными). Только что избранный председателем Ленсовета Анатолий Собчак достаточно умен, чтобы не брать себе в помощники коллег по перестройке (те еще работнички!), а ищет серьезного человека с организаторскими способностями. Кто-то из общих знакомых рекомендует Путина, бывшего студента Собчака.
Путин при встрече честно предупреждает, что он – офицер действующего резерва КГБ. Собчак после короткого раздумья машет рукой: и … с ним! (его собственные слова). Анатолий Александрович положительно был жестким прагматиком…
В ленинградской мэрии Путин становится председателем комитета по международным связям – иностранные инвестиции, совместные предприятия и все прочее, смотря по обстановке.
Как водится, давным-давно появились «абсолютно достоверные» сведения о коррумпированности Путина и его гигантских теневых доходах. Вот только конкретики миру до сих пор не явили. Все обвинения, если проанализировать, сводились к банальным истеричным выкрикам типа: «Сало грузить, да не запачкаться?» – а главными обвинителями выступали субъекты, с чьим именем намертво связан термин «клиника» (вроде незабвенной Марины Салье, питерской Новодворской, в свободное время еще и клепавшей под псевдонимом «исторические» труды, где Екатерина II обвинялась в совращении то дочки Суворова, то уланских жеребцов – настоящих, которые на четырех ногах и с хвостом…).
Позже, когда сгорела дача Путина, он откровенно говорил, что в огне пропал и дипломат со сбережениями. Компроматом это никак считаться не может. Обстановка тех лет была такова, что дипломат и в самом деле мог содержать только честные сбережения – для доходов неправедных служила качественно иная тара, наподобие коробок из-под ксерокса. Гораздо весомее всех так никогда и не доказанных сплетен слова Бориса Березовского: «Будучи вице-мэром Петербурга, Путин никогда не брал взяток». Потому что они были сказаны в то время, когда вражда между Путиным и Березовским достигла наивысшей точки…
Итак, Путин стал уже заместителем Собчака – все по тем же международным связям. К тому времени (1994) он давно уже написал рапорт об отставке – в дни ГКЧП, но, что примечательно, двадцатого августа, когда ничего еще не было решено и никто не мог предвидеть точный исход событий.
Тогда же, в 1994 году, произошло весьма примечательное событие, о котором сегодня почти забыли. А зря, потому что в нем, несомненно, кроется один из ключиков к последующему.
Конец марта. В Санкт-Петербурге (впервые в истории СССР и России) начинается сто первая сессия знаменитого за рубежом Бергердорфского форума, в котором обычно принимают участие крупные политики, ученые, чиновники, дипломаты, «лица, близкие к министерствам обороны» (иногда в погонах, иногде – без).
Сессия с самого начала приняла оборот для хозяев не вполне благостный: Россию, как нашкодившего ребенка, прямо-таки поставили в угол и, выразительно покачивая пальцем под носом, учили жить правильно. То есть, называя вещи своими именами, – не слишком много о себе воображать, ежеминутно помнить о жутких прегрешениях перед «мировой цивилизацией» и, сколько бы лет ни прошло, поглядывать снизу вверх на своего мудрого учителя – просвещенный Запад. Выражено все это, понятно, было очень дипломатично, но суть, если отшелушить красивости, как раз такая и была.
С утра и до обеда Россию учили жить – не только англичане с тевтонами и янки с французами, но и высокие представители таких общепризнанных вековых светочей демократии, как Польша и Эстония.
После обеда первым взял слово Путин – подавляющему большинству сановных гостей неизвестный вовсе, разве что в безликом качестве «заместителя Собчака» (и это все, что они о нем знали). Публика приготовилась было расслабиться и, слушая впол-уха, заниматься текущими делами. Однако почти сразу же зал не просто насторожился, а испытал несомненный шок.
