Террор: вдохновители и исполнители - Ковалев Эдуард Васильевич (книги серии онлайн txt) 📗
Первой секцией руководит Эдди Гревилц, личность хорошо известная в руководстве Интерпола, осведомителем которого он является. Он прямая креатура Раскина. Родился в Лионе, возраст около 50 лет. Кажется, что его постоянное место жительства — район озера Комо, где (случайно ли это совпадение?) расположены культурные организации Рокфеллеров. Ему поручено создавать террористические группы и вербовать «партизан». Ясно, что для этого Эдди Гревилц опирается на поддержку главным образом в университетских кругах. Кажется, что следователям уже удалось установить, что именно человек Раскина был в своё время одним из «крестных отцов» «красных бригад».
«В самом деле в 1968–1969 годах он подолгу жил в Тренто, где активно занимался проблемами студентов местного университета, в особенности факультета социологии, где в своё время учился Ренато Курчо и другие «краснобригадовцы», — отмечает еженедельник «Джорнивие нуове». — Гревилц контролирует также рынок наркотиков, которыми пользуется молодёжь. В самом деле, наркоманов довольно нетрудно превратить в террористов. Люди Гревилца проникают в коммуны наркоманов, обеспечивают их «товаром», а потом неожиданно прекращают поставки наркотика и начинают «промывание мозгов». После этого молодые наркоманы входят в состав «левых» террористических организаций, агенты ЦРУ добиваются их участия, обеспечивая их за это наркотиками. Для этой цели существует прямая связь между терроризмом и уголовным миром. Известно, что ЦРУ осуществляло в широких масштабах операции с наркотиками при содействии «Коза ностра». В Италии участие в этом принимает калабрийская мафия, так называемая «ндрангета», которая берёт в обмен на доллары подряды на похищения людей».
Ясно, что сообщники всего этого имеются и в аппарате полиции. Совсем недавно связи с Гревилцем и его организацией поддерживал существовавший ранее «специальный отдел» министерства внутренних дел Италии и то крыло СИД (бывшее название контрразведки), которое возглавлял генерал Мичели.
«Фамилия другого человека, который управляет террористами в Италии, — Эрик Фулбрайт. Он занят «политическим оформлением» использования террористических групп, которые ему готовит «коллега» Гревилц. Директивы поступают непосредственно из Лэнгли, и «красные» и «чёрные» террористы используются в зависимости от особенностей внутриполитического положения в Италии. Штаб-квартира Эрика Фулбрайта находится в Риме. Она замаскирована под филиал одной из американских компаний».
«Секцией смерти» руководит некий Рене Полански. В неё входит группа «киллеров», которые не рассуждают. Полански уже давно знаком с итальянской полицией. Он получает записку с фамилией и знает, что речь идёт о смертном приговоре. После этого он организует ловушку и посылает «киллеров». О том, какую подпись поставить под убийством, — это уже забота Эрика Фулбрайта…
Закончившийся в Риме весной 1983 года процесс над «краснобригадовцами» не дал ответа на многие волнующие итальянцев вопросы, и прежде всего на самый главный — кто стоит за кулисами международного терроризма? В ходе суда в некоторых кругах Италии настойчиво повторяли, что судебные органы должны-де оценивать «только факты», а не их политические причины и последствия. В результате за решёткой оказались исполнители преступлений, а их закулисные покровители продолжают разгуливать на свободе. Между тем на последнем заседании суда один из главарей «красных бригад» — Просперо Галлинари — признался: «Альдо Моро был похищен и убит, поскольку стремился к созданию в Италии правящего большинства с участием коммунистов».
Когда рукопись готовилась к сдаче в набор, стали известны новые факты, подтверждающие признание Галлинари. Террористы из «красных бригад» убрали лидера ХДП для того, чтобы сорвать разработанный при активной поддержке А. Моро проект создания правительства «национальной солидарности», то есть правящего большинства с участием коммунистов.
Этот вывод сделала в заключительном докладе специальная парламентская комиссия, занимавшаяся в течение трёх лет расследованием «преступления века» на Апеннинах. Реализация этого проекта, указывается в документе парламентской комиссии, нанесла бы удар по тем силам, которые являлись ярыми защитниками старой политической системы. Одну из основ этой системы представляла собой масонская ложа «П-2», членами которой являлись весьма влиятельные лица из политических и военных кругов. Парламентарии указали, что «тактика террористов была сходна с подрывными планами масонов из «П-2», которые стремились любыми средствами предотвратить участие коммунистов в управлении Италией».
В докладе комиссии указывается, что в течение почти двухмесячного заточения Моро в тайном логове террористов представители полиции и итальянских спецслужб, многие из которых являлись членами ложи «П-2», «упустили» различные возможности предотвратить трагическую развязку этого дела. «Во многих случаях, — подчёркивается в документе, — руководители полиции и спецслужб вели себя так, как будто бы кровавый эпилог преступления был уже заранее известен».
Над Альдо Моро учинили расправу потому, что его деятельность, ни в коей мере не затрагивавшая основ власти буржуазии, противоречила интересам наиболее реакционных её кругов, а главное — заокеанских «опекунов» Италии, любой ценой старающихся не допустить демократических перемен на Апеннинах. В июне 1983 года еженедельник «Эуропео» сообщил, что в архивах римской прокуратуры хранится письмо, содержащее неопровержимые доказательства того, что «преступление против А. Моро было разработано и спланировано экспертами ЦРУ США».
V
ИСПАНИЯ: ДЕМОНТАЖ ДИКТАТУРЫ
Семидесятые годы — это десятилетие, коренным образом изменившее облик Испании. В начале 70-х годов Испания ещё находилась под игом медленно разлагавшейся фашистской диктатуры, в конце десятилетия после долгой и напряжённой борьбы в стране утверждается, хотя и с трудом, буржуазная демократия.
Беседуя с испанцами, чувствуешь, что они далеко не единодушны в оценках тех или иных событий, имевших место на протяжении этого решающего десятилетия, когда в стране произошёл поворот от фашистского режима к установлению парламентарной монархии. Да, пожалуй, и трудно найти какую-то конкретную дату, какое-то событие, которые послужили бы отправной точкой для происшедших перемен.
Для одних — назовём их по традиции буржуазными либералами — «десятилетие перемен» начинается с того момента, когда в новогоднюю ночь 1970 года, выступая по телевидению, «богом ниспосланный каудильо» Франсиско Франко объявил, что его диктаторский режим чувствует себя «достаточно сильным и крепким», чтобы снизить меру наказания приговорённым к смерти и длительным срокам тюремного заключения «боевикам» из только что появившейся националистической организации ЭТА («Эускади та Аскатасуна» — «Страна Басков и свобода»), которые прикончили самого ненавистного баскам в то время полицейского комиссара Мелитона Мансанаса.
Но, по мнению многих других испанцев, боровшихся против фашистского режима, «десятилетие перемен» фактически началось в дождливое утро 20 декабря 1973 года. Возносивший молитвы к небу в своём алтаре по улице Серрано, 104, священник Гомес Асебо вздрогнул от мощного взрыва, потрясшего всю округу. Бросив взгляд в окно, он буквально замер от страха: в небо взметнулось громадное чёрное облако взрыва. Вскоре мадридское радио прервало свои передачи и сообщило о гибели всесильного испанского премьер-министра адмирала Луиса Карреро Бланко.
И наконец, для многих 70-е годы, пожалуй, начинаются с 20 ноября 1975 года, когда на рассвете холодного, почти зимнего дня после длительной болезни перестала теплиться жизнь диктатора Франко.
Однако вернёмся к предыстории события, ознаменовавшего начало окончательного разложения фашистской диктатуры. Во второй половине 1972 года в Сан-Жуан-де-Люс, маленьком городке на юге Франции, в предгорьях Пиренеев, на конспиративной квартире штаба ЭТА шло обсуждение чрезвычайно важного, по мнению руководителей организации, проекта. Речь шла о подготовке похищения тогдашнего заместителя главы испанского правительства адмирала Луиса Карреро Бланко. План похищения этого видного франкистского деятеля получил многозначительное название «Операция Огро» («огро» — по-испански «людоед»).
