Основы геополитики - Дугин Александр Гельевич (читать книги бесплатно полные версии .txt) 📗
В-четвертых, русский народ (= Россия) исходит в своем бытии из еще более глобальной, "сотериологической" перспективы, которая в пределе имеет общеплане тарное значение. Речь идет не о безграничном расширении "жизненного пространства" русских, но об утверждении особого "русского" типа мировоззрения, который акцентирован эсхатологически и претендует на последнее слово в земной истории. Это высшая сверхза дача нации как "богоносного народа".
Следовательно, теоретически нет на планете такого народа, такой культуры или такой территории, чья судьба и чей путь были бы безразличны русскому сознанию. Это проявляется в непоколебимой вере русских в финальное торжество Правды, Духа и Справедливости, причем не только в рамках русского государства, но и повсюду. Лишить русских этой эсхатологической веры равнозначно их духовному оскоплению. Русским есть дело до всего и до всех, и поэтому в последнем счете интересы русского народа не ограничиваются ни русским этносом, ни Русской Империей, ни даже всей Евразией. Этот "трансцендентный" аспект русской нации необходимо учитывать при разработке будущей геополитической стратегии.
Очевидно, что в нынешних условиях и при общепринятых западных, светских, количественно-либеральных нормах юридического подхода не существует никакой объективной возможности не только правовым образом закрепить статус "русского народа" как самостоятельно го политического субъекта, но даже ввести в юридический и дипломатический обиход такой термин, как "народ". Современное международное право (копирующее в основных чертах римское право) признает в качестве полноценных политических субъектов только государство и индивидуума .
И поэтому есть кодекс "прав государств" и "прав человека", тогда как само понятие "прав народа" отсутст вует. Это неудивительно, так как светский и количественный подход не может принимать в расчет такие культурные духовные категории, как этнос, народ и т.д. Сходное количественное отношение характеризовало и советский строй, и "демократический" мир. А так как русский народ в актуальный период пребывает на территории, где действуют либо "постимперские", либо либерально-демократические принципы легитимности, ни о каком автоматическом признании политического статуса "народа" не может быть и речи. Следовательно, логика выяснения и защиты "русских национальных интересов" требует серьезных изменений в существующей юридической практике, и более того, радикального пересмотра этой практики в национальном ключе.
Такая трансформация была бы невозможна, если бы речь шла о каком-то одном народе, слаборазвитом и технологически не оснащенном. В случае русских это, к счастью, не так. Сегодня у нас еще сохраняется возможность довольно независимых от остального мира политических преобразований, так как наличие у России стратегических видов вооружений позволяет в определенной степени противостоять давлению Запада. И здесь все зависит лишь от политической воли и решимости тех лиц, которые возьмут на себя ответственность за судьбы России и русского народа.
Как бы то ни было, первым шагом к выявлению "национальных интересов русского народа" является признание этого народа самостоятельным политическим субъектом , имеющим право самому решать, что ему выгодно, а что нет, и предпринимать в соответствии с этим геополитические, социально-экономические и стратеги ческие шаги.
Глава 3 Россия немыслима без Империи
3.1 Отсутствие у русских "государства-нации"
Россия никогда не была аналогом тех "государств –наций", которые характерны для Европы нового времени и модель которых была спроецирована на Азию и Третий мир в целом в колониальную и постколониаль ную эпоху.
"Государство-нация" основывается на административ ном единстве и бюрократическом централизме, которые и формируют политическую общность, созданную государством и теснейшим образом связанную с государст вом. Вне всяких сомнений, впервые модель "государст ва-нации" сложилась в абсолютистской Франции, а потом была закреплена в якобинской революционной модели. "Государство-нация" изначально имело подчеркнуто светскую природу и представляло собой в первую очередь политическое единство. В такой концепции термин "нация" понимался как "совокупность граждан", а не как "народ" или "народы" в органическом, "холист ском" смысле. Такой тип государства основан на этническом, конфессиональном и сословном нивелировании населения, на утверждении во всем обществе сходных юридических и процессуальных нормативов, не принимаю щих в расчет ни региональные, ни религиозные, ни расовые особенности. Номинально "государство-нация" может быть и монархическим, и демократическим, и социалистическим. Существенным элементом является в нем не специфика политического устройства, а понимание государства как административно-централистской инстанции, поставленной надо всеми социально-этнически ми и культурно-религиозными различиями. Следует подчеркнуть, что "нация" в данном случае имеет чисто и исключительно политический смысл, резко отличающий ся от того, который вкладывают в это понятие национа листы.
"Государство-нация" исторически возникло в Европе в период окончательного распада имперского единства в результате уничтожения последних останков имперской системы, сохранившихся в форме феодальных региональ ных структур. "Государство-нация" по сути своей сопряжено с доминацией профанических, буржуазных ценностей, сводящих качественные социальные различия к упрощенной количественной административной структуре. "Государство-нация", как правило, управляется не "божественной идеей" (как теократия или Священная Империя), не "героической аристократической личностью" (как феодальная система), но "диктатурой закона" ("номократией"), что дает огромную власть правоведам и юридической бюрократии. Фактически, "государство-нация" является наиболее удобной для управления и наиболее количественно упорядоченной политической реальностью, так как все неколичественные, "нерациональные" факторы в ней сведены к минимуму.
В русской истории "государства-нации" так и не возникло. Когда в Европе начиная с XVIII века стала укореняться именно эта модель, Россия отчаянно сопротив лялась ей любыми путями. Царистский режим стремился сохранить максимально нетронутым именно имперскую структуру, хотя некоторые уступки европейскому образцу делались постоянно. Несмотря на проевропей ские петровские реформы Российская Империя сохраняла и теократические элементы и аристократический принцип, а перевод иереев и представителей знати в разряд государственных бюрократов никогда не осуществился на практике до конца (в отличие от стран Западной Европы). Национальная стихия противилась такому перерождению Империи в "государство-нацию", что порождало регулярно волны спонтанной или сознательной реакции как со стороны народа, так и со стороны элиты. Даже при одном и том же государе в России часто менялись реформистские и реакционные настроения, и от либеральных реформ часто обращались к мистическим реставрационистским проектам (ярче всего это проявилось в царствовании Александра I, основателя Священного Союза).
Лишь в начале XX века Россия вплотную подошла к реализации "государства-нации" по европейскому образцу. Однако и на этот раз процесс был сорван революци онным всплеском, вобравшим в себя (пусть неосознан но) глубинный национальный протест против такого типа государственного устройства, в котором не было бы места проявлению духовной народной миссии. За модернистической риторикой большевизма русские смутно распознали свои собственные эсхатологические идеалы торжество Идеи, Справедливости, Правды. Советское государство воспринималось народом как строительство "Новой Империи", "царства Света", "обители духа", а не как создание наиболее рационального устройства администрирования и управления количественными единицами. Трагизм и фанатизм большевистских катаклиз мов был вызван именно "идеальностью" задачи, а отнюдь не неспособностью к более "гуманной" и менее затратной организации людских ресурсов.
