Самоучитель игры на мировой шахматной доске - Переслегин Сергей Борисович (читать книги регистрация .TXT) 📗
В свое время Советский Союз вложил огромные средства в развитие белорусского машиностроения. Руководителям Беларуси в отличие от лидеров Прибалтийских государств хватило здравого смысла сохранить это наследие. Они даже сумели приумножить его, своевременно вложив средства в модернизацию технологических линий.
Белоруссия производит автомобили, телевизоры, подшипники, станки, выпускает ряд уникальных электротехнических изделий. Однако белорусское машиностроение создавалось как элемент общесоюзной экономики и сохранило все ее «родовые признаки». Оно принципиально незамкнуто. Иными словами, оно не только требует дешевого сырья, но и ориентировано на единственный рынок сбыта.
Эта экономическая реалия (незамкнутость экономики относительно сырья, энергоносителей и рынков сбыта) обусловила всю социальную эволюцию Республики Беларусь. Обретя независимость, Белоруссия оказалась перед выбором: пойти по пути Латвии и полностью демонтировать советские индустриальные производства либо, напротив, всячески поддерживать промышленный потенциал, тем самым сохраняя на территории своей страны Советский Союз. Первое решение во всех вариантах приводило Минск к полной экономической катастрофе, тем более что в отличие от Прибалтийских Республик Беларусь не могла рассчитывать на серьезные западные инвестиции. Альтернативный выбор был меньшим злом, но, как будет показано ниже, он поставил под сомнение необходимость белорусской государственности.
Дальнейшие события развивались форсированно. Советская экономика (скажем осторожнее, «многоукладная экономика со значительными пережитками социализма») подразумевала жесткое валютное и финансовое регулирование, государственный контроль над жизненно важными областями производства, патерналистскую социальную политику. Эта система могла быть реализована только при авторитарном управлении, опирающемся на информационную блокаду. Последнее означало непременный конфликт власти с либеральной интеллигенцией, а в перспективе ухудшение отношений с США и ЕС и дипломатическую изоляцию страны. Данное обстоятельство — с учетом того, что все промышленное производство Беларуси было изначально замкнуто на российских потребителей, — привело к созданию Союзного государства. Все эти ходы правительства А. Лукашенко вынужденные, и обвинять президента РБ в «фашистских взглядах» — значит не понимать всей сложности ситуации, в которой перманентно находилась республика.
Но точно так же бессмысленно искать в действиях руководства республики какую-то стратегию. Даже в сравнении с Украиной бросается в глаза отсутствие целеполагания у правительства А. Лукашенко. Вся история белорусской государственности в 1990—2002 годах — одна сплошная тактика.
Отсутствие стратегической «рамки» привело республику в экономический и социальный тупик. Сегодня главная проблема Белоруссии заключается в том, что Россия, являющаяся ее основным торговым и политическим партнером, отнюдь не консервировала на своей территории советские производственные отношения — если у кого-то и были на этот счет иллюзии, дефолт 1998 года их развеял. Современная российская экономика носит значительно более открытый и рыночный характер, нежели белорусская, следовательно, ни о каком равноправном взаимодействии не может быть и речи. Сложилась парадоксальная ситуация: в финансово-экономической «пищевой пирамиде» Россия, являющаяся экспортером сырья, стоит выше, нежели Белоруссия, производящая продукцию точного машиностроения.
Со временем такое положение дел только усугубится. Следовательно, для Беларуси выгодно форсировать создание Союзного государства, а в интересах России не спешить с принятием на себя определенных обязательств по этому вопросу. Чем больше пройдет времени, тем выгоднее для России будет Договор о союзе. Собственно, уже сегодня речь идет только об одной версии интеграции: Белоруссия присоединяется к России, образуя в ее составе шесть (или семь, если Минск будет выделен в отдельную административную единицу) субъектов Федерации. На встрече президентов это было высказано прямым текстом, что вызвало раздражение А. Лукашенко. Его можно понять — помимо того что такой исход означает бесславный конец национального проекта «Республика Беларусь», он еще и приводит к резкому ослаблению позиций белорусской политической элиты и самого А. Лукашенко.
Однако предложить разумную альтернативу «интеграции по-русски» не в состоянии никто, и меньше всех — лидер Белоруссии. Конечно, несколько лет назад, в период максимального ослабления России, в польской прессе всерьез обсуждалась тема воссоздания древней Речи Посполитой — от Одера до Смоленска. Но, во-первых, сейчас эта политическая химера несколько утратила актуальность, а во-вторых, статус Белоруссии в объединенном Польско-Литовском государстве будет даже ниже, нежели в Российской Федерации. Можно, конечно, замкнуться в своих границах, провозгласить автаркию, придумать что-то вроде идей Чучхе и какое-то время строить социализм в одной отдельно взятой стране, но перспектив у такой стратегии нет, и рано или поздно Беларуси придется снова обратиться к России и реанимировать концепцию Союзного государства.
Это вполне очевидно, и резкие протесты А. Лукашенко не произвели особого впечатления на президента В. Путина. Кремлю ясно, что Белоруссия не может избежать присоединения к РФ и что обсуждению со стороны Минска подлежат только детали интеграционного процесса. Вопрос, требующий стратегического анализа, заключается совсем в другом.
Может ли Россия избежать присоединения к себе Республики Беларусь?
В действительности те экономические ресурсы, которыми владеет Белоруссия, уже находятся в полном распоряжении России. Интеграция, конечно, упростит оформление транзакций и ускорит товарооборот, но с позиции крупного российского бизнеса такой результат вряд ли окупит вложения.
Присоединение Белоруссии — это очень большие затраты. Речь идет о реструктуризации развитой, но старомодной экономики (причем далеко не только тех ее отраслей, в которых нуждаются российские производители), о приведении в порядок белорусских финансов, об упорядочивании банковской системы, о переходе к единой денежной единице. Последнее может быть чревато серьезными последствиями ввиду растущей неустойчивости мировой валютной системы. Вероятно, российский ЦБ, сравнительно благополучно выпутавшийся из такой сложной ситуации, как дефолт, сумеет правильно организовать обмен «зайчиков» на рубли, но это опять-таки потребует ресурсов, по крайней мере организационных.
Следующей проблемой являются люди. Население Белоруссии составляет почти десять миллионов человек: это дешевая, но весьма квалифицированная рабочая сила. Поскольку уровень жизни в республике ниже, чем в Российской Федерации, придется либо поднимать его, либо смириться с возникновением значительного антропотока, направленного из Полесья в Москву и Московскую область. Такой антропоток приведет к росту социальной напряженности (что несущественно) и вызовет долговременный экономический спад на всей белорусской территории. Это означает, что поставки машиностроительной продукции из Белоруссии в Россию могут упасть, а не возрасти.
Следует также учитывать существование белорусского национализма — тому, что сейчас проявления этой социальной болезни видны только под микроскопом западных СМИ, мы обязаны исключительно авторитарности режима А. Лукашенко.
Наконец, присоединение Белоруссии обострит международные отношения, поскольку немедленно всплывет проблема восточной границы Польши.
Все эти трудности разрешимы, но не видно, ради чего их разрешать. Что выиграет Россия, взяв на себя груз социальных, экономических и политических проблем Республики Беларусь?
Подразумевается ответ: престиж. Ближайшей задачей российской государственности считается новое «собирание русских земель», и с этой позиции присоединение Белоруссии станет крупным политическим успехом правительства В. Путина. В ряде источников указывается даже, что российско-белорусская интеграция создаст политическое давление на Украину и государства Прибалтики, способствуя облегчению положения русского/русскоязычного населения в этих странах.
