Почему он выбрал Путина? - Мороз Олег Павлович (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
Нельзя делать из этой процедуры фарс… сказал он. Нельзя завоевать доверие к демократии в России, если всем будет понятно, что правительство ничем не управляет, что за его спиной стоят кукловоды и манипулируют правительством как марионетками.
С трибуны съезда «Правого дела» он обратился к президенту с призывом сохранить правительство Степашина (в тот момент демократы почувствовали даже угрозу самому существованию кабинета).
Правительство Сергея Степашина это ваше правительство, заявил Гайдар. Мы абсолютно не убеждены, что оно будет вести правильную, идеальную политику, но вы сами назначили Степашина и внесли в Госдуму его кандидатуру, которая получила поддержку.
Острота этих и других подобных высказываний вовсе не была преувеличенной. Складывалось ощущение, что, явно и исподволь «наезжая» на премьера, Аксененко преследует какие-то дальние цели, если не сместить Степашина (а казалось, могло случиться и такое), то, по крайней мере, дезорганизовать работу кабинета.
Что касается «кукловодов», бывшие сотрудники Администрации президента до сих пор категорически отрицают, что хотя бы в малейшей мере пытались сковывать самостоятельность Степашина при формировании правительства, ставить палки в колеса в его деятельности.
Защищая Степашина в его противостоянии с агрессивным Аксененко, многие отмечали, что, став первым вице-премьером, бывший железнодорожник вообще оказался не на своем месте. Хотя из этой странной ситуации можно было бы найти приемлемый выход. Тот же Борис Немцов уверял, что Николаю Аксененко по силам «тяжелые хозяйственные работы», а его знание микроэкономики может пригодиться для того, чтобы навести порядок не только на железной дороге, но и в других естественных монополиях.
При словах «тяжелые хозяйственные работы» в воображении невольно возникало что-то вроде укладки железнодорожных шпал (в принципе, рослый, представительный экс-глава МПС мог бы, наверное, заниматься и этим). Что касается знания микроэкономики, присущего-де Аксененко, тут опять-таки содержался явный намек на то, что в макроэкономике первый вице-премьер ничего не смыслит, хотя пытается управлять и ею.
В другом своем выступлении, будто бы снова нахваливая Николая Аксененко, Немцов сказал, что тот был «лучшим после Кагановича министром путей сообщения (ничего себе аналогия! О.М.) и что, вполне возможно, он зря вошел в правительство».
Но раз вошел, значит, вошел. Куда ж деваться? Немцов посоветовал Степашину и Аксененко «сесть за стол и четко договориться о распределении своих обязанностей». Расклад сил, по словам Немцова, должен быть такой: «Степашин глава правительства, а Аксененко выполняет всю хозяйственную, рутинную работу и подчиняется премьеру».
Что ж, такая у генерала Михайлова была работа.
К 3 июня распределение обязанностей между вице-премьерами было в основном завершено. На пресс-конференции в Белом доме Аксененко так разъяснил, чем будет заниматься он и чем Виктор Христенко (сменивший Михаила Задорнова на посту второго первого «вице»):
В целом за мной остается реальный сектор экономики, за Виктором Борисовичем политико-экономическая часть и финансы.
На вопрос одного из журналистов, не находит ли он странным, что ряд вопросов, которые прежде курировал один из первых вице-премьеров (то есть сам Аксененко), теперь переходят в ведение другого, бывший железнодорожный министр ответил:
Ничто не вечно, в том числе и распределение прав и обязанностей между вице-премьерами.
Это можно было понять так: погодите, не торопитесь, цыплят по осени считают.
Любопытно, что в ходе пресс-конференции у выступающих по каким-то «техническим причинам» то и дело отключались микрофоны. Лишь у премьера микрофон работал безупречно. На это Степашин шутливо заметил:
Я же говорил, что председатель правительства главный: только у него микрофон и работает.
Скрытое соперничество между ним и Аксененко продолжалось, то и дело прорываясь наружу, даже в виде шуток.
Окончательно распределение обязанностей между премьером и его замами было оформлено 8 июня специальным постановлением, которое подписал Степашин. Сам он получал огромные полномочия, каких не имел никто из его предшественников: в его ведение передавались Минфин, Мингосимущество и многое другое. В то же время из постановления следовало, что Николаю Аксененко уже не будет «дела до всего». Степашин твердо предупредил, «до всего будет дело» только ему, премьеру. В качестве подслащения пилюли Николаю Аксененко предоставлялось право замещать Степашина во время его отсутствия. Иными словами, он признавался несколько «главнее», чем другой первый вице-премьер Виктор Христенко.
По-видимому, чтобы отдохнуть от этой мышиной возни, Степашин отослал Аксененко в длительную командировку по районам Крайнего Севера и шахтерским поселкам. Тем самым в правительственной сваре был сделан перерыв. Но не слишком большой.
26 июня Степашин несколько изменил распределение полномочий между руководителями правительства, урезав в пользу Аксененко полномочия Христенко и свои собственные. Под крыло Аксененко, в частности, переходили такие важные ведомства, как Российский фонд федерального имущества и Мингосимущества, которые раньше курировал сам премьер.
Возможно, это был тактический ход, направленный на то, чтобы несколько угомонить Аксененко, охладить его боевой пыл.
КУРС ПЕРЕГОВОРЫ С ГРОЗНЫМ
Помимо решения самых острых проблем экономики, Степашин поставил перед собой еще одну важную задачу наладить полноценный диалог с Чечней. Уже 14 мая, еще до утверждения Степашина председателем правительства, было объявлено, что и.о. премьера дал указание ускорить начатую еще при Примакове подготовку встречи Ельцина с президентом Чеченской Республики Асланом Масхадовым. Степашин пообещал, что он приложит все силы, чтобы эта встреча оказалась конструктивной. В дальнейшем он регулярно подтверждал, что соответствующая работа «активно продолжается».
Обстоятельства того времени были таковы, что надежда на встречу двух президентов то возрастала, то затухала. Можно только догадываться, какое сопротивление приходилось преодолевать Степашину в деле организации этой встречи.
28 мая Степашин сообщил, что предварительная договоренность о встрече уже есть и что единственно ее условие она должна быть «серьезно подготовлена».
При этом он, правда, заметил, что президенту Чечни «уже пора и власть употребить», чтобы остановить криминал, исходящий из республики.
