Антология современного анархизма и левого радикализма. Том 1 - Цветков Алексей Вячеславович
С самого начала наши усилия должны быть направлены на то, чтобы предотвратить скатывание назад, чтобы сжечь все мосты старого мира. Мы должны разрушить банки, тюрьмы, психлечебницы, суды, полицейские участки, административные здания, казармы, церкви и символы власти. Не забудьте также о досье, полицейских материалах, документах, удостоверяющих личность, договорах о найме и сделках, налоговых декларациях, печатных станках и т.п. Золотые запасы могут быть переработаны при помощи царской водки (смесь азотной и соляной кислот).
Мы должны уничтожать структуры рыночной системы прежде людей, мы должны ликвидировать только тех, кто надеется вернуть нас в прежнее царство эксплуатации, рабства, зрелищ и скуки.
Конец владычеству рынка наступит в эпоху ДАРА. Поэтому самоуправляющиеся собрания будут следить за организацией производства и распределения товаров первой необходимости. Эта мера сохранит баланс производства и потребностей.
Скрупулезно составляемые учетные записи позволят каждому узнать о доступных фондах, местах получения материальных благ, местонахождении и передвижениях рабочей силы.
Промышленные предприятия будут перестроены и автоматизированы или, если они относились к паразитическому сектору экономики, — уничтожены. Небольшие мастерские, пригодные для свободного творческого труда, будут переданы в распоряжение каждого, кто захочет использовать их.
Паразитические здания (офисы, школы, казармы, церкви...) будут, в зависимости от решения самоуправляющихся собраний, по большей части уничтожены или превращены в общие амбары, склады, временные жилые помещения или игровые площадки...
Супермаркеты и складские помещения магазинов будут превращены в пункты бесплатной раздачи. Будут рассмотрены возможности для увеличения числа небольших пунктов бесплатного распределения материальных благ (для этих целей могут быть легко приспособлены небольшие магазины).
Изменившиеся потребности положат конец диктатуре рынка, ибо эта диктатура никогда не прекращала ложно истолковывать наши потребности. Потому, скажем, автомобили, потеряют существенную часть своего значения в условиях, когда пространство и время станут доступны всем, когда можно будет передвигаться свободно и не зависеть от времени. Итак, мы не только должны учесть возникновение в корне новых требований, личных фантазий и неожиданных порывов, но также продвигать вообще все положение вещей по направлению к такому состоянию, при котором реализация цели может быть отложена лишь в связи с отсутствием материальных средств, но не по причине дурной общественной организации.
Искоренение различий между городом и деревней требует децентрализации жилых зон (что, в свою очередь, предполагает право на кочевой образ жизни и право на строительство дома в удобном месте), требует уничтожения всевозможных помех, «грязного» производства и создания в городах пахотных и животноводческих зон (таких, как Елисейские Поля).
Начало революции послужит сигналом для каждого освободить свои таланты от обязательного труда. Из той крошечной искры страсти, которая позволяла нам сносить бремя грубого отчуждения рынка, которую мы оставляли ради сохранения собственного существования, возгорится пламя горна, из которого мы извлечем новые и свободные профессии. Так что тот, кто почувствует склонность к учительству, преподаст свои уроки на улицах, всякий влюбленный в поварское искусство получит доступ к «общественным» кухням, приобретет возможность соревноваться с другим в качестве своей стряпни. Всегда творческое отношение к делу, таким образом, приведет к расцвету свободного труда.
Каждый получит право на свободу критики и требования, свободу выражения своих мнений, желаний, размышлений, фантазий и проблем; так что будет представлен весь их необъятный спектр. Таковы наилучшие условия для встреч, соглашений, установления гармонии. Для этих целей печатные станки, связь, полиграфия, радио и телевидение, взятые под контроль самоуправляющимися собраниями, будут к услугам каждого.
Никто не будет сражаться без оглядки, пока он не узнает, каково это — жить без оков времени на руках. Всякая забастовка должна быть стихийной. Истинное значение всякой забастовки состоит в отказе от отчужденного труда и от рынка, который является и причиной, и следствием такой формы труда.
Забастовка только тогда реализует это значение, когда она стихийна, то есть если в ней отвергается и выбрасывается за борт все, что мешает автономии революционных рабочих: партии, союзы, боссы, вожаки, бюрократы и кандидаты в бюрократы, штрейкбрехеры, рабочие с полицейским сознанием и рабским умонастроением.
Любой повод хорош для того, чтобы начать стихийную забастовку, ибо ничто не может оправдать зверства обязательного труда и бесчеловечность рыночной системы.
Революционные рабочие не нуждаются в агитаторах. Рабочие сами могут дать толчок к движению всеобщей агитации.
В ходе стихийной забастовки сами бастующие должны осуществлять абсолютную власть, дабы исключить влияние любой другой власти.
Единственный путь держаться в стороне от загнанных в угол организаций (они всегда стремятся зализать свои раны) — тратить все силы на поддержание собрания бастующих, а затем переходить к избранию делегатов, занятых координацией и реализацией решений, принятых собранием.
Даже небольшая по масштабам стихийная забастовка должна приложить все усилия для того, чтобы снискать по возможности большую поддержку, например, путем приподнимания завесы над чудом бесплатного распределения материальных благ. Забастовка кассиров супермаркета позволит приступить к бесплатной раздаче товаров с витрин и складов. Рабочие могут раздавать товары, которые они только что произвели сами, или товары с заводских складов. Всякая стихийная забастовка должна перерасти в захват предприятия. Всякий захват предприятия должен окончиться известной перестройкой предприятия.
Захват предприятия говорит о готовности части революционных рабочих стать хозяевами пространства и времени, которыми до этих пор владел рынок. Если они не поставят предприятие себе на службу, они могут насегда распрощаться с творческой свободой, к которой они стремятся, а также со своими самыми неотчуждаемыми правами.
Предприятие, которое было захвачено, но не было приспособлено к нуждам революционеров, — лишний повод для кого-то высказаться о тщетности попыток сломать рыночную систему, о необходимости (разумеется, мнимой) бюрократических и идеологических рычагов управления. Потерять виды на богатство технических возможностей, доступных нам сегодня, — значит дать повод к осмеянию человеческой тяги к утопии.
Захваченный завод должен быть раз и навсегда переоборудован для того, чтобы служить интересам самообороны (изготовление оружия и средств защиты) и распределения, служить свободе возможностей, свободе использовать любую вещь, которая может быть произведена на этом заводе.
В деле прорыва изоляции революционеры могут полагаться только на свои творческие силы. Особенно важно, чтобы были сделаны приготовления, касающиеся тех каналов, по которым может осуществляться тактическая поддержка со стороны других рабочих за пределами предприятия. Скажем, работники типографий могут внести изменения в содержание газет, для того чтобы программа бастующих рабочих дошла до общественности. Студенты вузов могут захватить здание института и установить связь с остальным населением, чтобы атаковать силы (бес) порядка: жители данной области могли бы нейтрализовать карательные отряды и объединиться с бастующими рабочими, для того чтобы повсеместно сформировать самоуправляющиеся собрания; солдаты могут захватить казармы и взять офицеров в заложники, чтобы затем передать их в руки забастовщиков... Нет такой структуры, которая не могла бы быть разрушена подрывной деятельностью. Конфликт станет международным, стихийные забастовки будут охватывать все новые и новые подразделения одного и того же индустриального комплекса, несмотря на их географическую разрозненность, отделения фирм в разных странах, заводы и источники сырья. Преображение экономически жизнеспособного региона не только сделает смешными всякие разговоры о границах, но и создаст базис для строительства интернационала, не просто политического интернационала, но интернационала революционной практики.
