Мир, которого хотели и который ненавидели - Ксенофонтов Иван Н. (читать книгу онлайн бесплатно без .txt) 📗
«Довольно продолжительное время» требуется для решения великих и трудных организационных задач социалистического преобразования в России, подчеркивал также Ленин, принимая при этом во внимание массы «мелкобуржуазных попутчиков социалистического пролетариата», который сам имеет невысокий культурный уровень.
И здесь Ленин, подытоживая внутренние задачи нашего развития, делает вывод о том, что «из них совершенно определенно вытекает необходимость, для успеха социализма в России, известного промежутка времени, не менее нескольких месяцев, в течение которого социалистическое правительство должно иметь вполне развязанные руки для победы над буржуазией сначала в своей собственной стране и для налажения широкой и глубокой массовой организационной работы».
Переходя далее к определению международных задач Советской власти, которые должны основываться на положении дел внутри страны, Ленин указывает, что «было бы ошибкой» построить нашу тактику «на попытках определить, наступит ли европейская и особенно германская социалистическая революция в ближайшие полгода... или не наступит», что «вероятный момент взрыва революции... совершенно не поддается учету», что пытаться строить свою политику вокруг этого — значит свести дело «к слепой азартной игре».
Брест-литовские мирные переговоры, продолжает Ленин, подошли к такому рубежу, когда нам предъявили или вот-вот предъявят и формально ультиматум: «либо дальнейшая война, либо аннексионистский мир», то есть мир на предъявленных нам германских условиях.
И от нас поэтому требуется неотложно решить вопрос: «принять ли сейчас этот аннексионистский мир или вести тотчас революционную войну». Средние решения, писал Ленин, невозможны, как неосуществимы более «никакие дельнейшие отсрочки», поскольку «для искусственного затягивания переговоров мы уже сделали все возможное и невозможное».
Полемизируя с теми, кто выступает «за немедленную революционную войну», поскольку, дескать, сепаратный мир является сделкой с немецкими империалистами, «полным разрывом с основными принципами пролетарского интернационализма». Ленин подчеркивает, что «если в данный момент нет сил для продолжения войны», то нет «ни малейшей измены социализму» в том, что мы заключаем невыгодный для себя и выгодный для германских империалистов мир.
Неверным, пишет Ленин, является и другой довод сторонников немедленной революционной войны, заявляющих, будто, «заключая мир, мы объективно являемся агентами германского империализма», материально помогаем ему вести войну. Ленин указывает, что «революционная война в данный момент сделала бы нас, объективно, агентами англо-французского империализма, давая ему подсобные его целям силы». Вырваться из этого «противоречия» полностью нельзя, говорит Ленин, «не свергнув всемирного империализма», а отсюда следует вывод, что после победы революции в одной из стран «надо решать вопросы не с точки зрения предпочтительности того или другого империализма, а исключительно с точки зрения наилучших условий для развития и укрепления социалистической революции, которая уже началась». Вполне понятно, что и мы в своей тактике должны думать, как надежнее нашей революции «укрепиться или хотя бы продержаться в одной стране до тех пор, пока присоединятся другие страны».
Говорят, что «немецкие противники войны... просят нас не уступать германскому империализму», переходит Ленин к разбору следующего довода тех, кто выступает против сепаратного мира. Если бы, пишет Ленин, нам предлагали «оттянуть сепаратный мир на определенный срок, гарантируя революционное выступление в Германии в этот срок, тогда вопрос мог бы встать для нас иначе». А нам ведь предлагают держаться, но решать вопрос сообразно положению дел «в русской социалистической революции», не обещая «ничего позитивного... насчет немецкой».
Неверным считает Ленин и утверждение, будто мы в ряде партийных документов «обещали» вести революционную войну, и поэтому, мол, сепаратный мир — измена «нашему слову». Мы заявляли о необходимости «подготовлять и вести» революционную войну, мы и сейчас ее «должны готовить», но, подчеркивает Ленин, «мы не брали на себя обязательства начинать революционной войны без учета того, насколько возможно вести ее в тот или иной момент», и поэтому вопрос о немедленном ведении сейчас такой войны «следует решить, учитывая исключительно материальные условия осуществимости этого и интересы социалистической революции, которая уже началась».
Давая итоговую оценку доводов за немедленную революционную войну, Ленин говорит, что такая политика, возможно, была бы красивой, эффектной и яркой, но она совершенно не считалась бы «с объективным соотношением классовых сил и материальных факторов в переживаемый момент начавшейся социалистической революции».
И он объясняет почему. Наша армия в данный момент по всем параметрам «абсолютно не в состоянии успешно отразить немецкое наступление».
Крестьянское большинство нашей армии «в данный момент безусловно высказалось бы за аннексионистский мир, а не за немедленную революционную войну», вести которую «при полной демократизации армии... было бы авантюрой». Что же касается новой, социалистической армии, то ее создание только начинается, и на это нужны «месяцы и месяцы».
Беднейшее крестьянство России «в состоянии поддержать социалистическую революцию», но сейчас оно не пойдет «на серьезную революционную войну», и этот расклад классовых сил «было бы роковой ошибкой игно-рироват.ь».
И Ленин останавливается далее на двух возможных вариантах развития событий в случае ведения революционной войны. «Если бы германская революция вспыхнула» и в ближайшие 3—4 месяца победила, то, возможно, «тактика немедленной революционной войны не погубила бы нашей социалистической революции». Ну а если в ближайшие месяцы этой революции в Германии не будет, то за продолжением нами войны последуют поражения, и Россию заставят «заключить еще более невыгодный сепаратный мир», который может даже быть подписан не нами, а другим правительством, ибо истомленная войной крестьянская армия «после первых же поражений— вероятно, даже не через месяцы, а через недели— свергнет социалистическое рабочее правительство».
Поэтому, вновь решительно подчеркивает Ленин, недопустимо ставить на карту судьбу нашей революции из-за того, начнется или нет в ближайшие недели германская революция, и «такая тактика была бы авантюрой», так рисковать «мы не имеем права».
Здесь же Ленин выражает уверенность в том, что сепаратный мир не затормозит революции в Германии, ибо положение там остается тяжелым, война со странами Антанты затягивается, империализм с обеих сторон разоблачен, а пример нашей страны, добившейся мира, будет революционизировать трудящиеся массы.
Что же мог дать нам немедленный сепаратный мир даже на германских условиях? Ленин пишет, что мы освобождаемся в данный момент в наибольшей степени от обеих враждующих групп империалистов и, используя их вражду и войну, «затрудняющую им сделку против нас», получаем на известное время свободу рук «для продолжения и закрепления социалистической революции», что позволит нам создать прочную экономическую базу для новой, Красной Армии.
В заключительном, 21-м тезисе всего материала, подготовленного Лениным 7 января, он выясняет вопрос, что такое революционная война «в настоящий момент», выясняет четко, ясно, без каких-либо уверток и прикрас. Это, пишет Владимир Ильич, «война социалистической республики против буржуазных стран с ясно поставленной и вполне одобренной со стороны социалистической армии целью свержения буржуазии в других странах». Реально ли это? По мнению Ленина, сейчас нет. И он подчеркивает, что «этой цели в данный момент мы себе заведомо не можем еще поставить». Продолжая войну сейчас, мы «объективно» воевали бы из-за освобождения Польши, Литвы и Курляндии, «но ни один марксист, не разрывая с основами марксизма и социализма вообще, не сможет отрицать, что интересы социализма стоят выше, чем интересы права наций на самоопределение». Мы уже сделали много для осуществления этого права Финляндией, Украиной и другими, мы продолжаем работу в этом направлении, «но если конкретное положение дел сложилось так, что существование социалистической республики подвергается опасности в данный момент из-за нарушения права на самоопределение нескольких наций (Польши, Литвы, Курляндии и пр.), то, разумеется, интересы сохранения социалистической республики стоят выше». Надо было обладать политическим и теоретическим авторитетом Ленина, чтобы в условиях безудержного распространения революционных лозунгов, накала революционной фразы так выпукло и реалистически ставить вопрос.
