Мир, которого хотели и который ненавидели - Ксенофонтов Иван Н. (читать книгу онлайн бесплатно без .txt) 📗
12 января и в ночь на 13-е Ленин участвует в работе третьего заседания III съезда Советов, слушает ораторов, выступает с заключительным словом по докладу о деятельности СНК677. И вновь Ленин не касается вопроса
о мире. Только в одном месте своего выступления, видимо под впечатлением утренних газетных сообщений, он говорит, что «Советская власть добивается конца войны», что «война кончится в связи с международным революционным движением»678. Понятно поэтому, с каким вниманием Ленин слушает и анализирует полученную по различным каналам информацию о рабочем движении в Европе. 13 (26) января он беседует с приехавшим из Швейцарии товарищем об отношении западноевропейских рабочих к Советской власти в России, в тот же день знакомится с сообщением из Стокгольма от
B. В. Воровского, где говорится, что хотя стачки в Австрии и приостановились, но подавить их совсем властям не удается679.
Обо всех этих фактах он тогда же рассказывает в своем выступлении на Чрезвычайном Всероссийском железнодорожном съезде680. И снова Ленин «обходит» вопросы мира, мирных переговоров в Брест-Литовске, хотя вскользь у него и прорываются нотки тревожащих его мыслей, «обрывки» его аргументов в пользу немедленного заключения аннексионистского мира. Комментируя полученные им сообщения о положении дел с рабочим движением в странах Западной Европы, Ленин говорил, что русский народ не одинок в своей борьбе и с помощью товарищей и друзей завершит ее, хотя, как он заключал, «мы не знаем, сколько времени пройдет до того, чтобы распустилась социалистическая революция и в других странах» К Мысль о невозможности знать точно день пришествия революции в других странах повторяется им и далее, когда Ленин не сомневается в том, что «в ближайшем будущем, может быть отдаленном, социалистическая революция становится на очередь дня» в европейских государствах681. И, наконец, в своих ответах на поступившие ему записки Ленин, говоря о тяжелейшем положении страны, призывает аудиторию самой подумать, «в состоянии ли те люди, которые три года просидели в окопах и измучены войной, бороться для того, чтобы наживались русские капиталисты, из-за того, что русским капиталистам нужен Константинополь»682.
В этот же день, 13 (26) января, произошло одно очень неприятное для Советской власти международное осложнение: в связи с вторжением румынских войск в Бессарабию Совнарком принял постановление о разрыве дипломатических отношений с Румынией со всеми вытекающими отсюда последствиями683. Завязывался еще один военный узел. Словом, империалисты спешили поживиться за счет истекающей кровью России, где к тому же одна внутренняя междоусобица следовала за другой: 12 (25) января Центральная Рада издала IV уни
версал, провозгласивший выход Украины из состава Российской Федерации и объявивший о государственной независимости Украины684.
13 января на III съезде Советов выступил Троцкий, подробно рассказавший о нашей борьбе за мир. Германские условия мира характеризовались им как тяжелейшие и рассчитанные на то, чтобы подавить нашу революцию. Говоря о революционном движении на Западе, Троцкий приводил в качестве примера назревающий сильный политический кризис в Австрии и Германии. Своими действиями, своей политикой мы будем стремиться к пробуждению западноевропейского пролетариата, но, подчеркивал он в то же время, на этот счет «мы не можем заниматься праздными пророчествами» К В этой своей политике, продолжал Троцкий, мы будем параллельно решать две важнейшие задачи: осуществлять демобилизацию армии и продолжать мирные переговоры, чтобы по крайней мере разоблачать те германские предложения, которые противоречат основам демократического мира685. По существу, Троцкий здесь старался объединить несоединимое: тезис Ленина — о затягивании переговоров, положение сторонников революционной войны — об абсолютной неприемлемости условий мира и свое — о демобилизации армии.
13 января по предложению Ленина решение ЦК РСДРП (б) от 11 января, касающееся затягивания мирных переговоров, было сообщено большевистской фракции ЦИК, которая в свою очередь вынесла его на совместное обсуждение с фракцией левых эсеров, признавшей в создавшихся условиях правильность этого постановления 686. Позиция левых эсеров в данном случае определялась отношением делегатов III съезда Советов, прежде всего крестьян, к вопросам мира. В многочисленных наказах съезду от рабочих, солдат и крестьян выражалась поддержка политики Совнаркома на скорейшее заключение мира. Интересны в этом смысле ответы крестьянских делегатов III Всероссийского съезда Советов на вопросы розданной им анкеты. Поступило 422 ответа; по вопросу об отношении к войне 378 делегатов ответили, что мир желателен, а 5—желательно продолжение войны; по поводу мирных переговоров 325 человек отнеслись к ним одобрительно, 10 — отрицательно687.
14 (27) января Ленин беседует с членами советской мирной делегации перед их отъездом в Брест-Литовск, дает разъяснение по нашей тактике при продолжении переговоров; он разговаривает с председателем делегации
Троцким, договариваясь с ним о том, что «мы держимся до ультиматума немцев, после ультиматума мы сдаем», то есть Ленин при предъявлении нам немцами ультиматума «предложил совершенно определенно мир подписать», что не вызывало возражений у Троцкого в ходе беседы *. Тогда же Ленин передает делегации написанную на немецком языке записку для К. Б. Радека и просит детально изложить последнему его, Ленина, точку зрения по вопросу о заключении мира: Радек придерживался позиции непринятия германских условий мира, ведения революционной войны688. В записке Ленин писал: «Дорогой Радек! Троцкий или Каменев сообщит Вам мою точку зрения. Я с Вами принципиально в корне не согласен: Вы попадаете в ловушку, которую империалисты обеих групп ставят Республике Советов»689. В качестве члена советской мирной делегации СНК уполномочивает участвовать в ее работе и левого эсера В. А. Карелина, удостоверение которого также подписывается Лениным690.
А в Петрограде продолжал свою работу III съезд Советов. 14 января на его заседании выступил Каменев, который дополнил доклад Троцкого о ходе мирных переговоров. В своем выступлении он констатировал, что «на Западе мы уже имеем великого могучего союзника в лице международного пролетариата»691.
От объединенных меньшевиков говорил Л. Мартов, подчеркивавший, что мы не можем принять немецкие условия мира, ибо этим «наносится не только тяжелый удар самому существованию русского народа, но ставится на карту судьба международного пролетариата»692. Что же нам делать? — вопрошал Мартов, не давая ответа на самим же поставленный вопрос, а лишь соглашаясь с Троцким и Каменевым в том, что «только восстание угнетенного международного пролетариата даст толчок для всеобщего демократического мира»693. Поставив судьбу международного пролетариата в зависимость от принятия или непринятия нами германских условий мира, а демократический мир обусловив восстанием международного пролетариата. Мартов этот крепко завязанный им узел «подбросил» большевикам, сетуя на то, что он не услышал на заседании ответа, как долго будет развиваться революционное движение на Западе и что делать, если немцы встанут на путь войны.
Выступавший от имени фракции интернационалистов Линдов одобрял внешнюю политику Совнаркома и резко критиковал «позорную роль» Рады на мирных переговорах '. А Коган-Бернштейн, представлявший фракцию правых эсеров, наоборот, характеризовал нашу политику как не отвечающую требованиям интернационализма694. Зиновьев, полемизируя с Мартовым, обвинившим большевиков в проведении в Брест-Литовске политики, якобы не способствующей пробуждению западноевропейского пролетариата, говорил о неизбежности нашей предстоящей борьбы с империализмом. Он заявлял: «Если Россия заключит мир, то этот мир будет только перемирием. Социалистическая революция в России победит тогда, когда она будет окружена кольцом социалистических республик-сестер»695.
