Мировая революция и мировая война - Роговин Вадим Захарович (книги онлайн полные .TXT) 📗
Ещё более определённо Гитлер высказался 25 августа 1939 года, когда он ещё надеялся избежать вступления в войну Англии и Франции после его нападения на Польшу. В этот день состоялась беседа Гитлера с французским послом Кулондром, который заявил, что «в случае возникновения войны между Германией и Францией единственным победителем в ней будет Троцкий». На это Гитлер ответил как о само собой разумеющемся: «Я [это] знаю» [804].
Страх перед возможностью подъёма IV Интернационала, возглавляемого Троцким, в ходе будущей мировой войны характеризовал не только политиков и дипломатов капиталистического мира. Ещё в большей степени он был свойствен Сталину, который предпринял единственно доступные для него меры против превращения IV Интернационала в весомый фактор мирового политического развития.
L
Подготовка к операции «Утка»
Сталин считал, что, хотя в конце 30-х годов позиции IV Интернационала в рабочем движении были крайне слабыми, они могли существенно укрепиться в ходе грядущей мировой войны. Поэтому он поставил перед НКВД задачу скорейшего обезглавливания IV Интернационала, чего можно было добиться только посредством убийства Троцкого.
О подготовке и осуществлении этого убийства существует немало литературных произведений и кинофильмов. Однако они, как правило, основаны на неправдоподобных, неполных или неточных исторические версиях. Даже в наиболее честных и достоверных научных исследованиях на эту тему присутствуют элементы вымысла или искажения исторической правды. Во всём этом нельзя винить одних только деятелей искусства или историков. Сталинисты сделали немало для того, чтобы похоронить правду об этих событиях в своих потайных архивах. Когда же в 90-е годы некоторые исследователи получили доступ к архивам советской внешней разведки, они обнаружили, что материалы об убийстве Троцкого сохранились там далеко не полностью. Некоторые документы были частично уничтожены в 50-х годах, другие оказались разбросанными по разным досье [805].
На протяжении многих лет не высказывались по поводу убийства Троцкого ни отечественные, ни зарубежные исполнители злодейского сталинского приказа. Лишь в середине 90-х годов в США и России были опубликованы воспоминания Судоплатова — человека, которому Сталин поручил непосредственное руководство подготовкой террористического акта против Троцкого.
Судоплатов принадлежал к младшему поколению чекистов, выдвинувшихся на ведущие роли в годы великой чистки. По его словам, он ещё в ноябре 1937 года вместе с Ежовым дважды встречался со Сталиным, который приказал ему осуществить убийство главы эмигрантской украинской военизированной организации Коновальца [806]. Возможно, что успешное выполнение Судоплатовым этого задания определило выбор его на пост руководителя группы, которой предстояло реализовать новый террористический замысел Сталина.
В марте 1939 года Берия и Судоплатов были приняты Сталиным. Их беседа, по словам Судоплатова, развёртывалась следующим образом. Сталин предложил Берии рассказать о главных направлениях деятельности НКВД за рубежом. В ходе своего рассказа Берия сделал упор на том, что левое движение на Западе находится в состоянии серьёзного разброда из-за влияния на него Троцкого и троцкистов, которые стремятся лишить Советский Союз роли лидера мирового коммунистического движения. Чтобы устранить эту опасность, Берия предложил использовать все возможности НКВД для организации убийства Троцкого и назначить Судоплатова ответственным за проведение этой операции. Выслушав это, Сталин напомнил, что «устранение Троцкого» было ещё в 1937 году поручено тогдашнему заместителю начальника Иностранного отдела НКВД Шпигельглазу, но тот провалил это правительственное задание [807].
Возвращение Сталина в начале 1939 года к идее убийства Троцкого не означало, что в промежуток времени между заданием, порученным Шпигельглазу, и заданием, возложенным на Судоплатова, в НКВД не вынашивались и другие варианты осуществления этого зловещего сталинского замысла. В этом плане интересны воспоминания И. Я. Врачёва, активного участника левой оппозиции в 1923—1928 годах, перешедшего в 1929 году на капитулянтские позиции. В 1927 году Врачёв был исключён XV съездом ВКП(б) из партии в числе 75 наиболее видных деятелей левой оппозиции. В 1938 году он остался одним из немногих членов этой группы, уцелевших после репрессий предшествующих лет.
Осенью 1938 года Врачёв был вызван в Москву из Коми АССР, где он находился в ссылке. Ему было разрешено переехать вместе с семьей на постоянное жительство в один из подмосковных городов. Примерно в то же время сотрудники НКВД предложили ему поехать в Мексику. По словам Врачёва, он воспринял предложение «отправиться к Троцкому» с ужасом и даже обдумывал в этой связи планы самоубийства, так как боялся, что «Троцкий передаст его американским экстремистам, чтобы они с ним расправились». Однако скоро «надобность в его поездке отпала», поскольку «в Мексике было уже 25 агентов ГПУ». Рассказывая об этом, Врачёв подчёркивал, что передаёт эти сведения «в секретном порядке» и они могут быть опубликованы только после его смерти [808].
Незадолго до своего ареста Шпигельглаз направил в Мексику двух агентов из числа бывших участников войны в Испании — по кличкам «Фелипе» и «Марио». Однако после ареста Шпигельглаза осенью 1938 года было решено вернуть их в СССР. «Фелипе», прибывший в Москву в январе 1940 года, подробно доложил о системе круглосуточной охраны дома Троцкого, о порядке допуска туда посетителей и т. д. Вскоре «Фелипе» был вновь переправлен в Мексику, а собранные им сведения были использованы находившимися там террористическими группами [809].
В беседе с Берией и Судоплатовым Сталин заявил, что убийство Троцкого должно быть осуществлено в кратчайшие сроки, а именно в течение ближайшего года, до того, как разразится неминуемая мировая война. Подчеркнув, что в троцкистском движении нет крупных политических фигур, кроме самого Троцкого, он сказал: «Если с Троцким будет покончено, угроза Коминтерну будет устранена… Без устранения Троцкого, как показывает испанский опыт, мы не можем быть уверены, в случае нападения империалистов на Советский Союз, в поддержке наших союзников по международному коммунистическому движению». Сталина явно беспокоило то обстоятельство, что может повториться ситуация в Испании, когда, наряду с коммунистами, против фашистов действовали леворадикальные политические силы, враждебные сталинизму.
Как вспоминал Судоплатов, Сталин в этом разговоре предпочитал употреблять обтекаемые выражения, например, слово «акция» вместо слов «ликвидация» или «убийство».
Согласившись с тем, что Судоплатову надлежит отобрать и подготовить группу боевиков для проведения «акции», Сталин подчеркнул, что в случае её успеха «партия никогда не забудет тех, кто в ней участвовал, и позаботится не только о них самих, но и обо всех членах их семей».
Обращаясь к Судоплатову, Сталин сказал: «Докладывайте [о ходе подготовки «акции»] непосредственно товарищу Берии и никому больше, но помните: вся ответственность за выполнение этой акции лежит на вас. Вы лично обязаны провести всю подготовительную работу и лично отправить специальную группу из Европы в Мексику». В целях конспирации Сталин приказал всю отчётность, связанную с подготовкой террористического акта, представлять исключительно в рукописном виде, не привлекая к этому делу машинисток [810].
После встречи со Сталиным Судоплатов был немедленно назначен заместителем начальника Иностранного отдела НКВД.
Обдумывая план проведения операции, Судоплатов решил привлечь к участию в ней Эйтингона, который за время прошлой совместной работы стал его близким другом.
Н. И. Эйтингон (1899—1981 гг.) действовал в 1936—1938 годах в Испании в качестве помощника генерала Орлова, советника испанского правительства и главы секретной службы НКВД в этой стране. Оба они выполняли две задачи. Первая, официальная, заключалась в отборе людей для партизанской деятельности в тылу франкистов, обучении их в специальных школах и организации отрядов для про ведения террористических и диверсионных операций. Второй задачей была беспощадная расправа с троцкистами, поумовцами и членами других антисталинистских партий и групп, сражавшихся в рядах республиканских сил. После бегства Орлова из Испании в июле 1938 года Эйтингон занял его место.