Мир, которого хотели и который ненавидели - Ксенофонтов Иван Н. (читать книгу онлайн бесплатно без .txt) 📗

Ленин, Милютин, Ногин, Сокольников, Сталин, Стасова, Троцкий, Урицкий

По Петрограду уже давно ползли слухи, что правительство собирается покинуть столицу и перебраться в Москву. И оно действительно намеревалось это сделать. Такой шаг диктовался как складывавшейся текущей обстановкой и ходом событий, так и стремлением обезопасить центральные органы власти¹³²³ на будущее. И никакой тайны в этом не было, газеты часто помещали сообщения наподобие, скажем, того, какое появилось в «Известиях ЦИК» в- пятницу 8 марта: заинтересованные лица извещались, что работа Наркомюста в Петрограде с пятницы прекращается и будет возобновлена й Москве с

11 марта.

8 марта Ленин подписывает постановление СНК об условиях эвакуации рабочих и служащих Петрограда¹³²⁴. С практических позиций йодяодаГг он и и: вопросам обороны страны, утверждая в субботу 9 марта документ о создании Комиссии военных специалистов для¹ выработки плана образования центра по реорганизации армии¹³²⁵. Тогда же ои участвует в заседании ЦК РКП (б), где речь идет, в частности, о переезде ЦК Л СНК- из Петрограда в Москву, о переводе газеты «ЯТряьда» как центрального партийного органа в Москву и о других вопросах аналогичного характера¹³²⁶.

А уже 10 марта, в воскресенье, «Известия ЦИК» публикуют сообщение: «Вследствие многочисленных обра^ щений, настоящим объявляется, 4to Совет Народных Комиссаров предполагает выехать в-' Москву в понедельник 11 марта, вечером». В этом же номере говорилось, что он последний, кбторый выходит в Петрограде как. орган ЦИК и Петросовета и что со вторника 12 марта газета станет издаваться в Москве как орган толЬко ЦИК; одновременно сообщалось, что вопрос о переносе столицы будет решен съездом Советов. О переезде правительства писала 10 марта и «Правда», указывая, что-СНК выезжаем в Москву 11 марта.

9 марта проходило заседание Петросовета, на котором Сокольников подробно рассказал о поездке нашей делегации в Брест-Литовск для подписания мирного договора ¹³²⁷. «Бесконечные вереницы беженцев, поезда с солдатами и беспорядочные толпы разбегающейся демобилизованной армии, оставляющей на произвол судьбы артиллерию, пулеметы и прочее военное снаряжение, полная растерянность среди населения...— рассказывал Сокольников на заседании Петросовета,— такова картина, которая разворачивалась перед делегатами на путч к линии немецкого наступления» ¹³²⁸. Широко распространялись слухи, говорил он, о высадке в Петрограде немецкого десанта и отъезде Совнаркома из города, что усиливало панику среди населения и войск. Все это еще более укрепляло делегацию «в убеждении невозможности, при таких условиях, продолжать войну и необходимости заключения мира» ¹³²⁹.

Сокольников проинформировал также и о том, что не исключена была возможность во время переговоров добиться некоторых уступок со стороны Германии, но они были бы столь незначительны и несущественны, что советская делегация предпочла не добиваться их, дабы аннексионистский характер немецких условий выступал во всей своей грубости. Сокольникову были заданы вопросы, на которые он ответил в своем заключительном слове.

На заседании приняли список делегатов от Петросовета на IV съезд Советов; от большевистской фракции были избраны 16 человек: Ленин, Зиновьев, Сталин, Сокольников, Свердлов, В. А. Аванесов, И. Г. Правдин, Мих. Смирнов, Смирнов, Володарский, Евдокимов, Л. С. Сосновский, Вас. Смирнов, Ашкенази, Садофьев ч М. И. Лацис, секретарем фракции утвердили М. Ефремова ¹³³⁰.

Сразу же после того, как VII съездом партии заключение мирного договора было одобрено и, следовательно, теперь предстояло его рассмотрение IV съездом Советов, союзные державы, на сей раз в лице США, предпринял;! попытку сорвать его ратификацию. Официальные круги стран Антанты имели полное представление о разногласиях по вопросу о мире в руководстве партии большевиков, знали позицию левых эсеров. Уже 9 марта в правящих кругах США заговорили об отправке в Россию в адрес IV съезда Советов специального послания президента Вильсона, совет которому на этот счет подал Буллит *. Об этом же писал президенту 10 марта и Хауз. «Что думаете вы о посылке успокоительного обращения к России в день 12 марта, когда в Москве соберется съезд Советов? — говорилось в письме Хауза.— Наше общеизвестное дружественное расположение к России может быть вновь подтверждено, и вы можете заявить о нашей цели помочь ей в ее усилиях объединиться на основе демократии» ¹³³¹. Словом, речь шла о поддержке в России противников заключения мира.

В тот же день, 10 марта, такое послание было составлено, и на следующий день оно было передано американскому генеральному консулу в Москве Саммерсу¹³³². Американцы «спешили», ибо в советской печати заранее было объявлено, что съезд Советов откроется 12 марта в Москве.

А руководство партии большевиков, многие советские наркомы двигались в это время на специальном поезде из Петрограда в Москву, куда они выехали в 22 часа 10 марта¹³³³. До места назначения все добрались только через сутки, в 21 час 30 минут 11 марта¹³³⁴. В этот день в Москву вместе с Лениным прибыли Крупская, М. И. Ульянова, Сталин, Трутовский, Г. И. Петровский, Лацис, редактор «Известий ЦИК» Ю. М. Стеклов, Сокольников, В. Д. Бонч-Бруевич и другие¹³³⁵.

Тотчас же по прибытии Ленин окунается в работу по подготовке и проведению IV съезда Советов, которому предстояло рассмотреть вопросы, связанные с ратификацией мирного договора, перенесением столицы, выборами ВЦИК. Остановившись в гостинице «Националь», он поздно вечером того же дня, 11 марта, беседует с делегатом IV съезда Советов от Украины В. П. Затон-ским¹³³⁶. Последний приехал с наказом голосовать за мир,

и Ленин предлагает ему выступить на заседании большевистской фракции съезда

Не терял Ленин время и по дороге из Петрограда в Москву: в поезде им была написана статья «Главная задача наших дней», которая 12 марта публикуется в вышедшем уже в Москве номере «Известий ВЦИК^». В этой работе Ленин, показав величие пролетарской революции в России, выражал твердую уверенность в том, что, несмотря на невероятно тяжелые условия Брест-Литовского мирного договора, который мы были вынуждены подписать, Советская республика вынесет все тяготы и станет могучей социалистической державой. «Не надо самообманов. Надо иметь мужество глядеть прямо в лицо неприкрашенной горькой правде,— писал Ленин.— Надо измерить целиком, до дна, всю ту пропасть поражения, расчленения, порабощения, унижения, в которую нас теперь толкнули. Чем яснее мы поймем это, тем более твердой, закаленной, стальной сделается наша воля к освобождению, наше стремление подняться снова от порабощения к самостоятельности, наша непреклонная решимость добиться во что бы то ни стало того, чтобы Русь перестала быть убогой и бессильной, чтобы она стала в полном смысле слова могучей и обильной»¹³³⁷. Для этого, подчеркивал Ленин, у нас есть всё.

12 марта газеты сообщают, что расстройство железных дорог не позволило многим делегатам с мест прибыть к открытию IV съезда Советов и он откладывается до 14 марта¹³³⁸. 12 марта было первым полным рабочим днем Ленина в Москве. В этот день Москва отмечала первую годовщину Февральской революции 1917 года. В 18 часов 30 минут Ленин приходит на заседание Моссовета, где ему вне очереди предоставляют слово и он выступает с речью, в которой затрагивает и вопросы войны и мира¹³³⁹. Мы «вырвались» из войны, говорил Ленин, заплатив огромную дань, «мы дали передышку народу», хотя и не знаем, насколько она «будет продолжительна»¹³⁴⁰. Говоря о том, что годовщина революции отмечается в тяжелые дни, Ленин, как бы продолжая «бой» за мир, подчеркивал: «Мы никому не изменяем, мы никого не предаем, мы не отказываем в помощи своим собратьям. Но мы должны будем принять неслыханно тяжелый мир, мы должны будем принять ужасные условия, мы должны будем принять отступление, чтобы выиграть время...» ¹³⁴¹ И здесь Ленин заострил внимание присутствующих на очень важной, думается, .мысли: мы теперь оборонцы, мы защищаем позиции социализма, и это должны понять миллионы населения России, понять, чтобы «побороть наше отсутствие дисциплины, нашу вялость, нашу дряблость, при которых мы могли победить царизм и русскую буржуазию, но не европейскую международную буржуазию» ¹³⁴².