Генерал Власов. Анатомия предательства - Коняев Николай Михайлович (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗

Многое хочется сказать, а вернее, почувствовать тебя вблизи себя, а тебя нет. Но я прошу тебя – не скучай, не волнуйся и, главное, береги свое здоровье. Ведь ты сама знаешь, что за последнее время ты стала немного нервная…

А мы здесь будем бить фашистскую сволочь и мечтать о нашем хорошем будущем. Мне кажется, оно уже и не так далеко.

Разобьем фашистов – заживем еще лучше, чем в деревушке».

Утешая свою беременную военно-полевую жену, Андрей Андреевич Власов не жалеет сильных слов и не избегает некоторых преувеличений.

«Я тебя жду всегда и, если я для тебя воздух, то ты для меня кислород», – уверяет он возлюбленную 3 марта.

И все бы хорошо, но вот, утешая беременную женщину, проговорился генерал, что «Маруся-повар оказалась на высоте своего дела», и кончилась его спокойная жизнь!

Агнесса Подмазенко, разумеется, не могла постигнуть своим женским умом всю глубину матримониального маневра генерала Власова [21], но тактический промах генерала она уловила мгновенно и сразу различила опасность…

И напрасно теперь Власов пытался усыпить ее бдительность сообщениями о наградах, которые он выхлопотал: «Дорогая Аля! Теперь разреши поздравить тебя с высокой правительственной наградой – медалью за отвагу. Ты теперь обогнала тов. Кузина: он имеет медаль за боевые заслуги, а ты уже сразу получила вторую: „За отвагу“… Кроме того, скоро ожидает тебе и очередное звание… Еще раз поздравляю – ты ее заслужила…».

Напрасно выставлял генерал дымовые завесы вокруг своей новой военно-полевой жены: «Мы живем в маленькой деревушке старым колхозом: я, Маруся, Кузин, Хохлов, Воробьев. Маруся нас не обижает и кормит хорошо. Вот и сейчас стоит тут рядом и просит, чтобы я тебе от нее написал привет, что я и исполняю. Твои приказания все исполняются в точности. За этим следит Кузин. Но дорогой Алик! Все это не то. Я уже неоднократно тебе писал, что ты увезла с собой от нас много веселья».

Ни правительственные награды, выхлопатанные Власовым, ни преувеличенное дружелюбие Марии Вороновой не обманули Агнессу Павловну. Она чувствовала опасность, исходящую от Маруси, и понимала, что Маруся пытается занять или уже заняла место «походно-полевой жены» при ее генерале.

Боевая операция, которую Агнесса Павловна развернула против своей соперницы и изменщика генерала, по изощренности достойна войти в анналы женской мести.

Агнесса Павловна, сообщив обожаемому генералу о рождении у него ребенка (она родила сына), так и не сообщила ему о его поле.

Напрасно Власов штурмовал ее письмами, то грубовато, с наскока: «Привет маме, папе, Юрику и маленькому Андрюше – так что ли?» (26.04.42), то умоляюще, почти капитулируя: «Я волнуюсь. Что у тебя? Сын? Дочь! Не мучь, скорее пиши» (10.05.42), то уже безнадежно-отчаянно, прощаясь навсегда: «Привет и поцелуй маме, папе и Юрику, а также маленькому, не знаю, как его зовут, но знаю, что он очень хороший и любим мной и тобой» (17.05.42).

Напрасно…

Агнесса Подмазенко была неумолима, и, похоже, генерал так и остался в неведении, отцом кого он является.

Но – увы! – и этот первоклассно задуманный и неумолимо осуществленный маневр не принес Подмазенко столь чаемой победы.

Власов не расставался со своими женщинами.

Не расстался он и с Марусей Вороновой.

Была новая спутница Власова на восемь лет старше Агнессы, специальность тоже имела другую – повар. Но это не помешало Марии Вороновой, подобно Агнессе, в самом начале своей армейской службы захватить постель генерала Власова и укрепиться в ней.

С Марией Игнатьевной Вороновой отбыл Власов на Волховский фронт.

С Марией Вороновой отправился в уже окруженную немцами 2-ю Ударную армию.

С Марией Вороновой пытался выйти из окружения, как некогда выходил из окруженного Киева с Агнессой Подмазенко.

Впрочем, рассказ об этом впереди, а пока, завершая рассказ о женщинах советского генерала Власова, скажем, что жизнь Андрея Андреевича на войне была по-мужски яркой и насыщенной.

Хотя, конечно, были в этой жизни не только женщины…

Глава шестая

«Начальнику Главного управления кадров Красной армии.

Генерал-майор Власов сможет быть направлен не ранее 25–26 ноября в связи продолжающимся воспалительным процессом среднего уха. Начальник штаба ЮЗФ Бодин. Зам. нач. военсанупра ЮЗФ Бялик – Васюкевич».

Эта телеграмма была отправлена, когда уже вовсю шло формирование 20-й армии, командующим которой 20 ноября был назначен генерал-майор Власов.

Прогноз докторов оказался неверным.

Власов продолжал болеть и 4 декабря 1941 года, когда закончилось сосредоточение войск, и 6 декабря, когда 20-я армия получила приказ наступать на Солнечногорск.

Не было Власова в армии и 10 декабря, когда войска вышли на рубеж Векшино-Никольское.

И хотя центральные газеты 13 декабря сообщили, что «войска генерала Власова, преследуя 2-ю танковую и 106-ю пехотную дивизии противника, заняли город Солнечногорск», но Солнечногорск 12 декабря 1941 года 20-я армия тоже брала без Власова.

Через полтора года, составляя «Открытое письмо», Андрей Андреевич Власов позабудет о своей болезни.

«После выхода на окружения, – напишет он, – я был назначен заместителем командующего Юго-Западным направлением, а затем командующим 20-й армией. Формировать 20-ю армию приходилось в труднейших условиях, когда решалась судьба Москвы.

Я делал все от меня зависящее для обороны столицы страны. 20-я армия остановила наступление на Москву и затем сама перешла в наступление (Курсив мой. – Н. К.). Она прорвала фронт Германской армии, взяла Солнечногорск, Волоколамск, Каховскую, Середу и др., обеспечила переход в наступление по всему Московскому участку фронта, подошла к Гжатску».

По забывчивости Власов несколько преувеличил роль 20-й армии.

Кроме того, судя по воспоминаниям начальника штаба 20-й армии генерал-майора Л.М. Сандалова, Андрей Андреевич вообще прибыл в армию, только когда та уже вышла на подступы к Волоколамску.

«В полдень 19 декабря в г. Чисмены начал развертываться армейский командный пункт. Когда я и член Военного совета Куликов уточняли на узле связи последнее положение войск, туда вошел адъютант командующего и доложил нам о его приезде. В окно было видно, как из остановившейся у дома машины вышел высокого роста генерал в темных очках. На нем была меховая бекеша с поднятым воротником, обут он был в бурки. Это был генерал Власов. Он зашел на узел связи, и здесь состоялась наша первая с ним встреча.

Показывая положение войск на карте, я доложил, что командование фронта очень недовольно медленным наступлением фронта и в помощь нам бросило на Волоколамск группу Катукова из 16-й армии. Куликов дополнил мой доклад сообщением, что генерал армии Жуков указал на пассивную роль в руководстве войсками командующего армией и требует его личной подписи на оперативных документах.

Молча насупившись, слушал все это Власов. Несколько раз переспрашивал нас, ссылаясь, что из-за болезни ушей он плохо слышит. Потом с угрюмым видом буркнул нам, что чувствует себя лучше и через день-два возьмет управление армией в свои руки полностью. После этого разговора он тут же на ожидавшей его машине отправился в штаб армии, который переместился в Нудоль-Шарино» [22].

20 декабря Волоколамск был освобожден.

В последующие дни немцы предприняли ряд мощных контратак, но все они были отражены.

Наступление на западном стратегическом направлении, завершившееся в начале января 1942 года, было первым серьезным успехом Красной армии в ходе войны. Советские войска вышли на рубеж Селижарово – Ржев – Боровск – Мосальск – Белев – Мценск – Новосиль, отбросив немцев на двести километров от Москвы.

И.В. Сталин, которому до этого приходилось ломать голову, как наказывать генералов, теперь осыпал их наградами, званиями и почестями.