Культура на службе вермахта - Пленков Олег Юрьевич (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗

Несколько иначе, чем с НАПОЛА, обстояло дело со «школами Адольфа Гитлера» — АГШ (Adolf Hitler-Schulen), — в них принимали 12–18-летних юношей и готовили из них кадры для НСДАП. Если учебные планы школ НАПОЛА базировались на старых программах для средней школы, то в АГШ основное внимание было обращено на политическое воспитание, а интеллектуальным развитием вовсе пренебрегали. В АГШ на занятиях учащиеся вели себя свободно; учителя, в отличие от обычных немецких школ, были не высшими, недосягаемыми личностями, но, скорее, старшими товарищами и друзьями юношей. Оценки не выставлялись, но в конце каждого года устраивались нацистские «показательные выступления» ^{43}. Так же, как в НАПОЛА, большое значение придавалось военному обучению, но в АГШ детей меньше ориентировали на практическую работу (на заводах, в шахтах, в деревне). В АГШ не было даже стандартного «аттестата зрелости» — документ об окончании АГШ по приказу Гитлера приравнивался к аттестату ^{44}. АГШ финансировались партией (теоретически все расходы брало на себя государство, а на практике родители должны были делать взносы в специальный фонд АГШ), учащиеся были в полном распоряжении партии — они могли быть исключены, но самовольно или по желанию родителей из школы их не отпускали. АГШ не имели большого успеха, ибо родителиненацисты неохотно отдавали в них детей ^{45}. Вопреки протестам Руста, АГШ были подчинены не министерству просвещения, а партии и ГЮ. Даже по признанию партийных инстанций, АГШ не достигли академического уровня нормальной школы… К началу войны таких школ было 10, и они конкурировали с НАПОЛА. В середине 30-х гг. Альфред Розенберг разрабатывал планы создания Высшей школы партии на Химзее, которая должна была стать своего рода альтернативой АГШ, НАПОЛА и эсэсовским орденсбургам ^{46}. Война помешала этим планам. В АГШ дети с 12-летнего возраста бесплатно учились 6 классов; в будущем нацисты планировали иметь АГШ в каждом гау. К 1942 г. в Германии насчитывалось 11 АГШ ^{47}.

Ежегодно в каждом гау производился отбор в АГШ 12-летних мальчиков с «выдающимися способностями к руководству», при этом во внимание прежде всего принималась расовая «чистота» и здоровье, а не знания и сообразительность; социальное положение не имело никакого значения. После тщательного многоступенчатого отбора (проходил лишь небольшой процент кандидатов) 20 апреля — в день рождения Гитлера — происходил торжественный прием в школу. Новая методика преподавания в этих школах состояла в направляемой преподавателем дискуссии с заранее известным итогом, в поощрении инстинктивных оценок школьников тех или иных явлений без обязательного доказательного или документального подтверждения точки зрения. И все это — на фоне обязательной военно-спортивной муштры, идеолого-политического оболванивания в «главных» предметах — биологии, истории, этнографии немцев и географии.

Своего рода партийной академией — последней ступенью в системе формирования нацистской элиты — были так называемые орденсбурги, которые были отстроены в виде крепостных сооружений, как рыцарские замки, от чего они и получили свое название. В орденсбургах готовили к партийной работе, поэтому идеологическая муштра и идеологическая «учеба» доминировали над содержательной частью образования и профессиональным обучением. В мае 1936 г. Роберт Лей открыл три орденсбурга-интер-ната в Фогельзанге (Vogelsang), Зонтхофене (Sonthofen) и Гроссинзее (Grossinsee). В орденсбурги принимали избранных выпускников НАПОЛА и АГШ; располагались они в бывших областях средневекового «Немецкого Ордена». Первые юнкера из АГШ и НАПОЛА пришли в орденсбурги в 1937 г. В одном орденсбурге одновременно обучалось 1000 юнкеров. Они должны были пройти все три орденсбурга. Запланированную Леем смену орденсбургов юнкера начинали в орденсбурге Grossinsee, занимаясь парусным спортом, легкой атлетикой, планеризмом и верховой ездой. Затем в «крепости веры» (в орденсбурге Vogelsang) юнкерам предъявляли более высокие требования: там планировали создать самый большой в мире дворец спорта. Крытый бассейн и манеж для верховой езды был уже готов. Орденсбург Sonthofen поднимал планку еще выше — там занимались горными лыжами и альпинизмом. В 1938 г. Гитлер распорядился, чтобы в этом орденсбурге юнкеров обучали еще и пилотированию спортивных самолетов ^{48}. Лей считал, что верховая езда необходима для обучения юнкеров повелевать живым существом ^{49}. Воспитанники проходили пробы на мужество, дисциплинированность и организованность.

Все три здания орденсбурга были построены на средства ДАФ. Обстановка не была спартанской: уютные спальни, покрытые белыми скатертями столы в столовой, официанты; юнкерам выдавались деньги для посещения театров, кино, туристических поездок. Лей хотел придать политическим руководителям такой же социальный престиж, как офицерам и священникам, никак не ограничивая их в юридическом смысле, но сделав их обособленной частью общества. Выпускник орденсбурга не получал аттестат — его заменял подробный отчет экспертов о личности и способностях юнкера ^{50}.

В войну партийная газета ФБ сравнивал школы орденсбурги и школы НАПОЛА с английскими public school, указывая при этом на более древнее (естественно) происхождение немецких школ, первые образцы которых создал в 1543 г. Мориц Саксонский ^{51}. Орденсбурги со временем также перешли к Гиммлеру; во время войны в ор-денсбургах готовили младший командный состав для Ваффен-СС, и на войне выпускники этих училищ зарекомендовали себя великолепно. Полную программу орденсбургов до войны успел завершить только один курс юнкеров ^{52}, поэтому трудно что-либо определенное сказать об эффективности этих образовательных учреждений в плане формирования новой элиты.

Школа в нацистские времена была ареной борьбы компетенций многих нацистских организаций: не только РМВЕФ — (RMWEV — Reichsministerium fur Wissenschaft, Erziehung und Volksbildung) — Имперское министерство науки, воспитания и народного образования, но и ГЮ, СА, СС, ДАФ и даже вермахт время от времени пытались повлиять на школу. Однако вред, нанесенный школе ГЮ, был самым большим, а влияние ее — самым продолжительным. Нацистское руководство никогда не пыталось фронтально реализовать собственную программу школьного образования. Был предпринят ряд не особенно последовательных попыток преобразовать школу в целом, переделать учебные планы, но никакого концептуального переворота в системе народного образования, как это имело место в СССР, не произошло. Это было просто краткосрочное, близорукое и политически обусловленное администрирование. Государство и НСДАП хотя и постоянно и незримо присутствовали в учебном процессе, но скорее как помеха осмысленному и целесообразно организованному обучению детей, а в итоге активность партии стала причиной постепенной деградации и разрушения образовательного процесса. Это особенно усилилось в войну, поскольку в первые военные месяцы в армию была мобилизована треть школьных учителей; оставленные без присмотра дети становились неуправляемыми, резко возросла детская преступность ^{53}.

Университеты и наука при нацистах