Судебно-медицинская экспертиза: проблемы и решения - Гордон Э С (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Преодолению этого недостатка должно служить другое предписание: согласно ст. 193 УПК РСФСР следователь, получив заключение эксперта (или его сообщение о невозможности дать заключение), должен сразу же ознакомить с ним обвиняемого, который может дать своп объяснения и привести возражения против заключения эксперта, просить о постановке перед экспертом дополнительных вопросов и о назначении дополнительной или повторной экспертизы. К сожалению, и эта норма оказывается недостаточно эффективной. На практике она реализуется крайне редко, что объясняется уже отмеченным выше запоздалым предъявлением обвинения, а также длительностью проведения судебно-медицинских экспертиз, вследствие чего заключения эксперта поступают к следователю в последние дни срока следствия. Так, в результате упомянутого выше исследования установлено, что при экспертизе живых лиц обвиняемые были ознакомлены с заключением эксперта только в 12,6 % случаев [223]. В силу этого не спасает положения и требование закона о том, чтобы ознакомление обвиняемого с заключением эксперта проводилось и в тех случаях, когда экспертиза произведена до привлечения лица в качестве обвиняемого (ч. 2 ст. 193 УПК РСФСР). Если к сказанному добавить, что обвиняемые практически никогда не присутствуют при проведении судебно-медицинской экспертизы (хотя следователь может разрешить им это), в то время как при проведении других экспертиз (бухгалтерских, технологических и т. д.) их присутствие при экспертизе и дача объяснений эксперту — явление довольно частое, следует прийти к выводу: воздействие обвиняемого на направление и ход судебно-медицинской экспертизы является значительно более слабым, чем при проведении других экспертиз. Фактически обвиняемый знакомится с постановлением о назначении экспертизы и с ее результатами лишь в момент ознакомления его со всеми материалами дела (ст. 201 УПК, РСФСР). Нередко лицо узнает о проведении судебно-медицинской экспертизы лишь будучи подвергнуто экспертному исследованию. Но в этот момент оно чаще всего является свидетелем либо подозреваемым, т. е. не обладает процессуальными правами по участию в экспертизе.
Положение еще более усугубляется в случае, когда экспертиза проводится по поручению органа расследования. Даже если после дачи заключения в деле уже появился обвиняемый, он лишен возможности реализовать свои процессуальные права, т. к. постановление о назначении экспертизы в деле отсутствует, да и само заключение эксперта формально таковым не является, ибо оформлено в виде акта (п. 2.1 и 3.11 Инструкции о производстве судебно-медицинской экспертизы в СССР 1978 г.).
Даже при благоприятном стечении обстоятельств, когда к моменту назначения экспертизы имеется обвиняемый, ознакомленный с постановлением о назначении экспертизы, он лишен возможности заявить отвод эксперту, поскольку судебно-медицинские экспертизы производятся в экспертном учреждении и в момент их назначения личность эксперта, которому будет поручено исследование, неизвестна. Для преодоления этих недостатков и более последовательного обеспечения прав обвиняемого при проведении экспертизы, на наш взгляд, необходимо внести ряд изменений в действующее законодательство:
а) целесообразно наделить правами обвиняемого, предусмотренными в ст. 185 и 193 УПК РСФСР, подозреваемого, а также лица, в отношении которого возбуждено уголовное дело. Это дает возможность с самого начала оказывать влияние на направление и ход экспертного исследования. Такое положение не было бы принципиально новым для уголовно-процессуального законодательства, ибо оно закреплено в ст. 197 и 202 УПК УССР [224]. Эту норму следует включить в УПК и других союзных республик [225];
б) при назначении судебно-медицинской экспертизы возложить на следователя обязанность выяснить в бюро судебно-медицинской экспертизы, какому именно эксперту будет поручено исследование, и указать об этом в постановлении о назначении экспертизы. Это сделает право обвиняемого (подозреваемого) на отвод эксперта реальным;
в) при выявлении признаков преступления в результате судебно-медицинского освидетельствования живых лиц и судебно-медицинского исследования трупа (п. 2.1 Инструкции) акты исследований не должны расцениваться как заключение эксперта. После возбуждения уголовного дела в обязательном порядке должна назначаться судебно-медицинская экспертиза с вынесением об этом постановления и обеспечением нрав обвиняемого (подозреваемого).
Обращает на себя внимание и недостаточная правовая обеспеченность интересов подсудимого при проведении судебно-медицинской экспертизы в судебном заседании. В процессуальном законе отсутствует общая норма, регламентирующая право подсудимого при проведении экспертизы в суде, подобная ст. 185 УПК РСФСР. В то же время в отдельных нормах предусмотрено право подсудимого заявлять отвод эксперту (ст. 272 УПК РСФСР), вызывать новых экспертов (ст. 278 УПК РСФСР), высказывать свое мнение о возможности слушания дела в отсутствие не явившихся экспертов (ст. 277 УПК РСФСР), о последовательности исследования доказательств, включая допрос экспертов (ст. 279 УПК РСФСР), представить в письменном виде вопросы эксперту (ст. 288 УПК, РСФСР), участвовать в допросе эксперта (ст. 289 УПК РСФСР). Таким образом, единственное право, которым не наделен подсудимый при проведении экспертизы, это право с разрешения суда присутствовать при производстве экспертизы и давать объяснения эксперту. Полагаем, что этот пробел лишь отчасти компенсируется правом эксперта задавать вопросы подсудимому (ст. 288 УПК РСФСР), ибо объяснения подсудимого по предмету экспертизы не могут ограничиваться кругом вопросов, заданным ему экспертом. Однако трудно объяснить отсутствие в процессуальном законе нормы, обязывающей суд разъяснить подсудимому его права при проведении экспертизы, а то время, как аналогичная обязанность следователя получила в законе четкое закрепление.
Очевидно, что разъяснение подсудимому в подготовительной части судебного разбирательства, его прав, предусмотренных ст. 46 и ст. 273 УПК РСФСР, не создает у подсудимого достаточно полного представления обо всем том, чем он располагает при производстве экспертизы в суде. Поэтому было бы целесообразно дополнить ст. 288 УПК, РСФСР обязанностью суда разъяснить подсудимому все его права при проведении экспертизы. Полагаем, что это способствовало бы преодолению часто наблюдаемой пассивности подсудимого при проведении экспертизы.
В последние годы многие процессуалисты (И. Л. Петрухин, В. М. Савицкий, С. А. Шейфер, В. А. Лазарева, Н. Я. Калашникова) решительно высказываются за расширение прав потерпевшего при проведении экспертизы. Следует согласиться с тем, что в основе нормативного регулирования деятельности субъектов доказывания с самостоятельными интересами, какими являются обвиняемый и потерпевший, должен лежать принцип состязательности, предполагающий процессуальное равноправие этих субъектов.
В статусе потерпевшего и обвиняемого такое равноправие отсутствует, ибо потерпевший лишен многих прав при проведении экспертизы в стадии расследования, которыми наделен обвиняемый.
Такое положение нельзя оправдать тем, что органы государства, ведущие процесс, несут обязанность установлению истины с использованием для этого всех возможных средств, включая экспертизу, и что их деятельность соответствует интересам потерпевшего, который также стремится к тому, чтобы виновный был изобличен и наказан. Следует иметь в виду, что потерпевший — активный и самостоятельный субъект доказывания, а результаты экспертного исследования столь же остро затрагивают его интересы, как и интересы обвиняемого. К тому же, как показывает практика, далеко не всегда деятельность органов расследования, связанная с проведением экспертизы, удовлетворяет потерпевшего. В этик случаях он должен иметь возможность отстаивать свои законные интересы, оспаривать неправильные по его мнению решения.
