Без вины виноватые - Островский Александр Николаевич (книги хорошего качества TXT) 📗
Кручинина. Вы уж заплатили мне злом за добро, а за зло, которое вы мне сделали, у вас не хватит состояния заплатить мне. Я не так богата, как вы, а готова заплатить, что угодно, чтоб только не видать вас, чтоб вы не встречались мне никогда. Я избегала вас, вы сами меня нашли.
Муров. Вот видите ли, я бы для вас и даром уехал отсюда, без всякой платы, да мне нельзя. Я здешний обыватель, здесь все мои интересы, а у вас что здесь? Только одни фантазии. Так фантазировать можно и во всяком другом месте. Послушайте, не ссорьтесь со мной! Вам это будет невыгодно: я человек сильный, у меня большая партия.
Кручинина. Я не боюсь вас. Я знаю, что вы способны на все; но хуже того, что вы сделали, вам уж не придумать.
Муров (пожимая плечами). Ну, как угодно.
Входит Дудукин.
Явление пятое
Кручинина, Муров и Дудукин.
Дудукин. Вот я и опять у ваших ног. Угодно вам погулять по саду?
Кручинина. Нет, здесь свежо. Я пойду в комнаты. Не провожайте меня, я и одна дорогу найду.
Дудукин. Ну, как вам угодно.
Кручинина уходит.
Муров. Нил Стратоныч, скажите, пожалуйста, этот молодой актер, которого я сейчас у вас видел, имеет способности?
Дудукин. Да, кажется. Жаль только, что поучиться ему не у кого, образцов не видит, так и застрянет в провинции. А теперь-то бы и учиться, пока молод.
Муров. Ну, на вид-то он не очень молод.
Дудукин. Беспорядочная жизнь, кутежи, бессонные ночи их рано старят.
Муров. А как вы полагаете, сколько ему лет?
Дудукин. Да лет двадцать с чем-нибудь, никак не больше.
Муров. Не может быть. Ему, я полагаю, под тридцать.
Дудукин. Почему вы спросили о нем?
Муров. Да уж очень он ведет себя развязно, громко говорит, судит решительно.
Дудукин. Ну, уж не взыщите! Это их манера, держать себя не умеют.
Муров. Беседку-то вы перестроили?
Дудукин. Перестроил, и эстраду для музыкантов выстроил.
Муров. А кто он, этот артист, и откуда?
Дудукин. Фамилия его Незнамов; а откуда он, кто ж его знает. Да что он вас интересует?
Муров. Нет, я так спросил. В нем что-то такое есть. Видно, что он не простого происхождения.
Дудукин. Ну, происхождения-то своего он и сам не знает.
Муров. Напрасно вы их пускаете.
Дудукин. С ними как-то веселее. Да кому ж они мешают? Я не знаю, со мной они всегда очень учтивы.
Муров. С вами, этого мало. Надо, чтоб они со всеми были учтивы. Я ему заметил, что прежде молодые люди были гораздо почтительнее к старшим, а он имел дерзость возражать. Вероятно, говорит, старики прежде были умнее и почтеннее. Глупый ответ. Так вы говорите, что ему лет двадцать?
Дудукин. Да, около того.
Муров. Вы пруд вычистили?
Дудукин. Вычистил и рыбы напустил, теперь и не узнаете.
Муров. Любопытно взглянуть.
Дудукин. Пойдемте!
Идут в глубину сада. Из дома выходит Коринкина, за ней Миловзоров.
Явление шестое
Коринкина и Миловзоров.
Миловзоров. Куда вы устремляетесь?
Коринкина. Нужно сказать несколько слов Нилу Стратонычу.
Миловзоров. Еще успеете.
Коринкина. Да ты что, в нежном настроении, что ли?
Миловзоров. Есть тот грех; теперь я и нежен, и красноречив, и умен, кажется, а вы от меня бежите.
Коринкина. Ну, да мало ль что? Ты представь, что мне теперь не до тебя. Что Незнамов, все скромничает?
Миловзоров. Нет, разрешил. Они с Шмагой так и не отходят от стола. Кругом их собралось большое общество; Шмага острит, а Незнамов всякого, кто чуть заважничает, вздумает говорить свысока или подтрунить над ними, так и режет, как бритвой. А кругом них публика так и грохочет. У них там пир горой, разливанное море. Тот говорит: «Со мной, господин Незнамов, выпьемте!» Другой говорит — со мной! А Шмага только приговаривает: «И я с вами за компанию».
Коринкина. Однако я тут толкую с тобой, а мне надо видеть Нила Стратоныча.
Миловзоров. Да вон он, кажется, сюда идет. Кручинина раза два заглядывала в столовую; заслышит монологи Незнамова и назад.
Коринкина. Надо послать к ней Нила Стратоныча, а то она уедет, пожалуй. Я уж заметила, что она скучать начинает.
Входит Шмага.
Явление седьмое
Коринкина, Миловзоров и Шмага.
Шмага. Вот теперь наслаждаться природой можно. Теперь и луна поумней смотрит.
Миловзоров. А Незнамов где?
Шмага. Все там же.
Миловзоров. Что же ты, мамочка, его оставил?
Шмага. Поди ты к нему, коли тебе охота; он хоть и друг мне, а в такие минуты я стараюсь держать себя поодаль.
Миловзоров. Друг, а боишься; хорош, мамочка!
Шмага. Ну, сунься поди! Вон он идет; хочешь, натравлю?
Миловзоров. Нет, нет, мамочка, оставь, пожалуйста, оставь!
Входит Незнамов.
Явление восьмое
Коринкина, Миловзоров, Шмага и Незнамов.
Незнамов (Коринкиной). А! Вы здесь!
Коринкина. Здесь. Где же мне быть прикажете?
Незнамов. Да мне все равно. А все-таки я вас люблю, я влюблен в вас.
Коринкина. Покорно вас благодарю.
Незнамов. А вы меня любите?
Коринкина. А вы как думаете?
Незнамов. Да как думать? Почем я знаю.
Коринкина. Догадайтесь!
Незнамов. Ну, вот еще, очень нужно мне догадываться. Говорите прямо, начистоту!
Коринкина. Как же, дожидайтесь! Да с чего вы взяли так со мной разговаривать?
Незнамов. Отчего ж не разговаривать?
Коринкина. Да не смейте, вот и все!
Незнамов. Сметь-то, положим, я смею. А знаете ли, ведь вы лучше того, чем я о вас думал.
Коринкина. А что же вы обо мне думали?
Незнамов. Спрашиваете?
Коринкина. Да, спрашиваю.
Незнамов. Я думал, что вы уж совсем никакого интереса не представляете; так все равно, что ничего.
Коринкина. Ах, боже мой! Скажите пожалуйста! Во-первых, милостивы государь, вы еще очень молоды, чтобы разбирать и ценить людей; вы еще мальчишка…
Незнамов. Да, это во-первых, а во-вторых что? Во-вторых-то и не скажете! Хотите, я научу?
Коринкина. Не нуждаюсь.
Незнамов. Да ведь не скажете. Женщина, когда рассердится, так воображает, что может наговорить ужасно много горьких истин. Начнет торжественно; «Во-первых», да в пяти словах все и выскажет; дальше содержания-то и не хватает. «Во-вторых», «во-вторых», а сказать-то нечего.
Коринкина. Ах, какой противный!
Незнамов. Но и тут они не теряются. Когда у них ни слов, ни соображения не хватает, так они браниться начинают. А во-вторых, скажут: «Ты дурак, невежа». Так, что ли?
Коринкина. Так точно. А во-вторых, ты невежа!
Незнамов. Вот за это мерси! Как вы натурально сердитесь, это хорошо.
Коринкина. А если в другой раз будете подобные глупости говорить, так будет еще натуральнее; я такую залеплю…
Незнамов. Отчего же в другой раз, а не теперь?
