Назад к Мафусаилу - Сухарев Сергей Леонидович (читать книги полностью TXT) 📗
Змея. Да. И этим ты привяжешь его к себе.
Ева. А себя к нему?
Змея. Да, пока вы не сотворите нового Адама.
Ева. Об этом я не подумала. Ты действительно очень хитра. Но ведь если я сотворю новую Еву, он сможет уйти к ней и обойтись без меня. Нет, я не буду творить Ев. Только Адамов!
Змея. Но Адамы не способны обновляться без Ев. Рано или поздно ты умрешь, как эта лань, и новые Адамы ничего не сотворят без новых Ев. Вообразить такой конец ты, конечно, можешь, желать его — нет; значит, ты не можешь стремиться к нему; значит, ты не можешь творить только Адамов.
Ева. Но если я умру, как эта лань, почему бы не умереть и всем остальным? Какое мне до них дело?
Змея. Жизнь не должна прекращаться. Это — главное, и говорить, что тебе нет до этого дела, — глупо. Тебе есть дело. Именно поэтому работает твое воображение, пламенеют твои желания, укрепляется твоя воля, и ты творишь из ничего.
Ева (задумчиво). Того, что ты называешь «ничто», не может быть. Ведь и сад наш не пуст, а полон.
Змея. Я об этом не подумала. Тебе пришла великая мысль. Ты права: такой вещи, как ничто, не может быть — могут быть только вещи, которых мы не видим. Нам ведь лишь кажется, что хамелеон ест воздух.
Ева. Мне пришла еще одна мысль. Я должна рассказать о ней Адаму. (Зовет.) Адам! Адам! Ау!
Голос Адама. Ау!
Ева. Эта мысль понравится ему и вылечит его от приступов меланхолии.
Змея. Не спеши говорить с ним. Я еще не поведала тебе великую тайну.
Ева. Что нового ты можешь мне поведать? Я должна сотворить чудо. Этим все сказано.
Змея. Нет, Адам тоже должен хотеть и добиваться, но не сам, а передав свое желание и волю тебе.
Ева. Передав мне? Как?
Змея. В этом и заключается великая тайна. Но тсс! Вот он.
Адам (возвращаясь). Мне послышался чей-то незнакомый голос. Разве в саду есть другие голоса, кроме наших и вещего голоса?
Ева (вскакивая и бросаясь к нему). Подумай только, Адам! Наша змея слушала-слушала нас и выучилась говорить.
Адам (восхищенно). Правда? (Подходит к скале и ласкает Змею.)
Змея (ласкаясь к нему). Правда, милый Адам.
Ева. Адам, у меня есть новость еще удивительней. Нам вовсе не обязательно жить вечно.
Адам (от волнения выпуская из рук голову Змеи). Что? Не шути этим, Ева! О, если бы в один прекрасный день настал конец и все-таки не конец; если бы я избавился от этой муки — всегда выносить самого себя; если бы заботы о нашем ужасном саде легли на плечи другого садовника; если бы сторожу, которого вещий голос приставил к саду, нашлась когда-нибудь замена; если бы отдых и сон, дающие мне силу изо дня в день нести свое бремя, превратились наконец в вечный отдых и вечный сон — тогда я без боязни глядел бы в лицо годам, как бы долго они ни тянулись для меня. О, только бы конец, любой конец! Я слишком слаб, чтобы влачить груз вечности.
Змея. Ты можешь не пережить даже эту зиму, и все-таки конец не наступит.
Адам. Так не может быть.
Змея. Так может быть.
Ева. Так будет.
Змея. Так есть. Убей меня, и завтра же ты найдешь в саду другую змею. Ты найдешь больше змей, чем у тебя пальцев на руках.
Ева. Я сотворю новых Адамов, новых Ев.
Адам. А я вам говорю: перестаньте рассказывать сказки. Так не может быть.
Змея. Я помню время, когда тебя самого тоже не было. Тем не менее теперь ты существуешь.
Адам (пораженный). А ведь правда! (Садится на скалу.)
Змея. Я открою тайну Еве, а она поведает ее тебе.
Адам. Тайну? (Быстро поворачивается к Змее и накалывает себе ногу.) Ой!
Ева. Что случилось?
Адам (потирая ногу). Чертополох. А рядом с ним терновник. И еще крапива. Как мне надоело выпалывать их ради того, чтобы в нашем саду всегда было приятно!
Змея. Эти сорняки растут не так уж быстро. Во всяком случае, прежде чем они заполонят сад, ты успеешь сбросить с плеч свое бремя и навсегда уснуть. Так зачем ты придумываешь себе лишние хлопоты? Пусть новые Адамы сами расчищают место для себя.
Адам. Совершенно справедливо. Но открой же нам свою тайну. Видишь, Ева, как прекрасно, когда не надо жить вечно.
Ева (недовольно наклоняясь и выпалывая сорняки). До чего ж это по-мужски! Стоило тебе узнать, что мы не будем жить вечно, как ты уже рассуждаешь так, словно мы умрем сегодня же. Нет, ты непременно должен понемногу вырывать эти мерзкие колючки, иначе нам придется постоянно смотреть себе под ноги, чтобы не оцарапаться и не наколоться.
Адам. Ну, если понемногу — я не против. Но только понемногу. Я примусь за это завтра.
Змея смеется.
Какие смешные звуки! Они мне нравятся.
Ева. А мне — нет. (Змее.) Зачем ты опять издаешь их?
Змея. Адам изобрел кое-что новое. Он изобрел слово «завтра». Теперь, когда с вас снято бремя бессмертия, вы каждый день будете изобретать что-нибудь новое.
Ева. Бессмертие? Что это такое?
Змея. Новое слово. Оно значит жить вечно.
Ева. Змея изобрела красивое слово — жизнь. Оно означает, что мы существуем.
Адам. Придумай еще одно красивое слово, которое значило бы «делать не сегодня, а завтра». Это ведь такое великое и благое открытие.
Змея. Откладывать.
Ева. Приятное слово! Как бы я хотела, чтобы язык у меня был, как у змеи!
Змея. Возможно и это. Возможно все.
Адам (вскакивает, охваченный внезапной паникой). Ох!
Ева. Что еще опять?
Адам. Как называется отдых, избавление от жизни?
Змея. Как? Смерть.
Адам. Значит, в откладывании таится страшная опасность.
Ева. Какая?
Адам. Если откладывать смерть на завтра, я никогда не умру. Завтра — такого дня нет и не может быть.
Змея. Я очень хитра, но человек мыслит глубже, чем я. Женщина знает, что нет такой вещи, как ничто; мужчина — что нет такого дня, как завтра. Я правильно делаю, что поклоняюсь им.
Адам. Если я не хочу упустить смерть, мне надо выбрать не завтра, а точный день. Когда я умру?
Ева. Не раньше, чем я сотворю нового Адама. Вот тогда — как только пожелаешь. (Встает, обходит Адама сзади, беззаботно идет к дереву и, прислонясь к нему, гладит одно из колец Змеи.)
Адам. Даже тогда незачем торопиться.
Ева. Я вижу, ты действительно решил отложить это на завтра.
Адам. А ты? Разве ты хочешь умереть сразу после того, как сотворишь новую Еву?
Ева. Зачем мне умирать? Или тебе не терпится отделаться от меня? Только что ты требовал, чтобы я сидела на месте и не двигалась: ты боялся, что я споткнусь и умру, как лань. Теперь тебе все равно.
Адам. Теперь это уже не так важно.
Ева (сердито, Змее). Смерть, которую ты принесла в наш сад, — скверная штука. Адам хочет, чтобы я умерла.
Змея (Адаму). Ты хочешь, чтобы она умерла?
Адам. Нет. Умереть надо мне. Ева не должна умирать раньше меня, иначе я останусь один.
Ева. Можешь взять себе одну из новых Ев.
Адам. Верно. Но они могут оказаться не совсем такими же, как ты. У них не будет тех же воспоминаний. Они будут мне… Не знаю, как сказать.
Змея. Чужими.
Адам. Вот именно. Чужие! Хорошее, суровое слово.
Ева. Когда появятся новые Адамы и Евы, нам придется жить в нашем саду среди чужих. Тогда мы понадобимся друг другу. (Быстро подходит к Адаму сзади и поворачивает к себе его лицо.) Помни это, Адам. Всегда помни.
Адам. С какой мне стати забывать? Я сам первый подумал об этом.
