Профессия миссис Уоррен - Шоу Бернард Джордж (читать книги полные .txt) 📗
Виви. Обогащает! Дорогой мистер Прейд, да знаете ли вы, что такое экзамен по математике? Надо зубрить, зубрить и зубрить по шести, по восьми часов в день математику, и только математику. Предполагается, что я что-то смыслю в точных науках; но я не знаю ровно ничего, кроме того, что относится к математике. Я умею делать расчеты для инженеров, электриков, страховых обществ и так далее; но я почти ничего не смыслю ни в технике, ни в электричестве, ни в страховании. Я даже арифметики не знаю как следует. Во всем остальном, кроме математики, тенниса, еды, спанья, езды на велосипеде и ходьбы пешком, я круглая невежда, не лучше других девушек, которые не сдавали математики.
Прейд (в возмущении). Какая дикая, гнусная, подлая система! Я так и знал! Я всегда чувствовал, что она должна губить в женщине все прекрасное…
Виви. Ну, против этого я ничуть не возражаю. Мне это только на пользу, уверяю вас.
Прейд. Ну! Каким это образом?
Виви. Я хочу снять контору в Сити и заняться страховыми расчетами и делами по передаче имущества. Это будет для меня предлогом изучить юриспруденцию и между делом приглядеться к бирже. Я приехала сюда, чтобы на свободе позаниматься правом, а не отдыхать, как воображает моя мамаша. Терпеть не могу отдыхать.
Прейд. Вас послушать – волосы становятся дыбом! Неужели в вашей жизни совсем нет места ни романтике, ни красоте?
Виви. Мне до них никакого дела нет, уверяю вас.
Прейд. Не может быть.
Виви. Нет, почему же. Я люблю работать, люблю получать деньги за свою работу. Когда устану, люблю удобное кресло, хорошую сигару, стаканчик виски и детективный роман с занимательной интригой.
Прейд (вскакивает вне себя от возмущения). Не верю! Я художник, и я не могу этому поверить, отказываюсь верить. Вы, я вижу, еще не знаете, какой чудесный мир открывает перед нами искусство.
Виви. Да нет, знаю. Весной я прожила полтора месяца в Лондоне у Онории Фрейзер. Мама думала, что мы вдвоем бегаем по театрам и музеям, а на самом деле я целыми днями работала у Онории на Чансери-лейн, делала для нее расчеты, помогала ей, насколько это возможно для новичка. По вечерам мы курили и разговаривали и даже не думали никуда выходить, разве только на прогулку. Я замечательно провела время, просто как никогда. Оправдала все свои расходы, да еще познакомилась с делом, не платя за обучение.
Прейд. Но, боже правый, при чем же тут искусство, мисс Уоррен?
Виви. Постойте! Я не так начала. Я приехала в город по приглашению одного артистического семейства на Фиц-джонз-авеню; с одной из дочерей я училась в Ньюнеме. Они водили меня в Национальную галерею…
Прейд (одобрительно). Ага! (Успокоившись, садится на место.)
Виви (продолжает). …в оперу…
Прейд (еще более довольный). Отлично!
Виви…и на концерт; там оркестр целый вечер играл Бетховена, Вагнера и тому подобное. Во второй раз я ни за какие коврижки не пошла бы. Из вежливости я терпела три дня, а потом сказала напрямик, что больше не в состоянии выдержать, и уехала на Чансери-лейн. Теперь вы видите, какая перед вами замечательная современная девица. Как вы думаете, полажу я с матерью?
Прейд (растерявшись). Ну, я надеюсь, э… э…
Виви. Нет, мне не так уж важно, на что вы надеетесь, а вот что вы думаете, это я хотела бы знать.
Прейд. Откровенно говоря, боюсь, что ваша матушка будет разочарована. Не то чтобы у вас были какие-нибудь недостатки, я вовсе не то хочу сказать… Но вы так не похожи на ее идеал.
Виви. На… что?
Прейд. На ее идеал.
Виви. То есть на тот идеал, каким она меня вообразила?
Прейд. Да.
Виви. Какой же у нее идеал?
Прейд. Вы, наверное, заметили, мисс Уоррен, что люди, недовольные собственным воспитанием, обычно думают, что жизнь станет лучше, если воспитывать молодежь по-другому. А жизнь вашей матушки была… э-э… как вы, вероятно, знаете…
Виви. Ничего я не знаю. С самого детства я живу в Англии, в школе, или в колледже, или у людей, которым платят за то, чтобы они обо мне заботились. Я всю свою жизнь провела среди чужих; моя мать жила то в Брюсселе, то в Вене и ни разу не позволила мне приехать к ней. Я вижу ее только тогда, когда она приезжает на несколько дней в Англию. Я не жалуюсь. Ко мне относились хорошо, все это было очень приятно, и денег было всегда много, а с ними легче живется. Но не воображайте, будто я что-нибудь знаю о моей матери. Я знаю гораздо меньше вашего.
Прейд (чувствуя себя очень неловко). В таком случае… (Умолкает, совершенно растерявшись, затем делает отчаянную попытку перейти на веселый тон.) К чему, однако, мы все это говорим! Разумеется, вы отлично поладите с вашей матушкой. (Встает и любуется видом.) У вас тут очаровательно!
Виви (непреклонно). Вы сильно уклонились от темы, мистер Прейд. Почему же нам нельзя говорить о моей матери?
Прейд. Подумайте сами, мисс Виви. Ведь так естественно, что я считаю неудобным говорить о моей старой приятельнице с ее дочерью. У вас будет много случаев побеседовать об этом с ней самой, когда она приедет.
Виви. Нет, она тоже не захочет. (Вставая.) Что ж, вам виднее. Только вот что, мистер Прейд. Нам не обойтись без генерального сражения, когда мать узнает о моем плане основаться на Чансери-лейн.
Прейд (сокрушенно). Боюсь, что не обойтись.
Виви. Я это сражение выиграю, потому что мне ничего не нужно, разве только на дорогу до Лондона, а там я начну зарабатывать на жизнь, помогая Онории. Кроме того, у меня нет никаких тайн, а у матери, кажется, есть. Я и это пущу в ход, если понадобится.
Прейд (глубоко возмущенный). Нет, нет, ради бога! Этого никак нельзя.
Виви. Тогда скажите, почему нельзя.
Прейд. Право, ну как же это можно. Я обращаюсь к вашим лучшим чувствам.
Виви улыбается его сентиментальности.
Кроме того, вы, может быть, слишком много берете на себя. С вашей матушкой шутки плохи, если она рассердится.
Виви. Вы меня не запугаете, мистер Прейд. На Чансери-лейн я имела случай изучить двух-трех дам, очень похожих на мою матушку; они приходили за советом к Онории. Можете держать пари, я непременно выиграю. Но если я, по неведению, задену больнее, чем рассчитывала, не забудьте, что вы сами отказались просветить меня. А теперь переменим тему. (Берет стул и переставляет его обратно к гамаку, так же как и раньше, одним взмахом руки.)
Прейд (в отчаянии идет напролом). Одно слово, мисс Уоррен. Пожалуй, лучше сказать вам. Это очень нелегко, но…
К калитке подходят миссис Уоррен и сэр Джордж Крофтс. Миссис Уоррен – женщина лет сорока пяти, видная собой, одета очень крикливо – в яркой шляпке и пестрой, в обтяжку кофточке с модными рукавами. Порядком избалованная и властная; пожалуй, слишком вульгарная, но, в общем, весьма представительная и добродушная старая мошенница. Крофтс – высокий, плотный мужчина лет пятидесяти; одет модно. Голос гнусавый, гораздо тоньше, чем можно ожидать, судя по его мощной фигуре. Гладко выбрит, бульдожьи челюсти, большие плоские уши, толстая шея – замечательное сочетание самых низкопробных разновидностей дельца, спортсмена и светского человека.
Виви. Вот они. (Встречает их у калитки.) Здравствуй, мама. Мистер Прейд уже полчаса тебя дожидается.
Миссис Уоррен. Ну, если вам пришлось ждать, Предди, вы сами виноваты: я думала, у вас хватит догадки сообразить, что я поеду с поездом в три десять. Виви, надень шляпу, деточка, ты загоришь. Ах, я забыла познакомить вас. Сэр Джордж Крофтс; моя маленькая Виви.
Крофтс подходит к Виви с самым галантным видом, на какой способен. Она кланяется, не подавая ему руки.
Крофтс. Могу ли пожать руку молодой особе, с которой я очень давно знаком понаслышке, как с дочерью одной из самых моих старинных приятельниц?
Виви (недружелюбно меряя его взглядом). Если хотите. (Берет галантно протянутую ей руку и жмет с такой силой, что у Крофтса глаза лезут на лоб; потом отворачивается и говорит матери.) Хотите войти в дом или принести вам еще пару стульев? (Идет к крыльцу за стульями.)
