Фрейд - Сартр Жан-Поль Шарль Эмар (книги читать бесплатно без регистрации .TXT) 📗

Флисс. Вперед! Быстрее! Быстрее!

Они выходят на другую тропу. С тропы видят внизу под ногами Берхтесгаден. В долине еще светло, но в городе в некоторых окнах уже горит свет. Флисс хочет продолжать путь. Фрейд останавливает его.

Фрейд. Постой минутку.

Флисс. Ты уже устал?

Фрейд. Да нет же! (Показывая на темный Берхтесгаден.) Надо бы остаться жить здесь.

Флисс (удивленный этим тоном, бросает на Фрейда ис­пытующий взгляд). Что случилось? Ты не в своей тарелке?

Фрейд. Выслушай меня, Вильгельм.

Фрейда что-то беспокоит.

Флисс. Хорошо, хорошо! Скоро ты мне обо всем расскажешь. Я не хочу, чтобы нас застигла здесь ночь, у меня не такие кошачьи глаза, как у тебя.

Собирается идти, но Фрейд его удерживает.

Фрейд. Одна моя больная выбросилась из окна.

Флисс (равнодушно). Ах, вот в чем дело!

Фрейд. Я вызвал у нее одно подавленное воспоминание: ког­да ей было шесть лет, отец над ней надругался.

Флисс (вынимая из кармана записную книжку). Интере­сно. А когда произошла сексуальная агрессия?

Фрейд. В 1866-м.

Флисс (раздраженно). Я спрашиваю тебя, в какой день, месяц и час.

Фрейд. Не знаю, говорю тебе, что она…

Флисс. … да, выбросилась из окна. И что дальше? Как, по-твоему, я могу работать с такими неопределенными данны­ми? (Фрейд пожимает плечами и молчит) Ладно, пошли! Можем поговорить на ходу!

Они снова двинулись в путь. Фрейд с сожалением устремил свой взгляд в чистое и холодное небо, раскинувшееся над их головами.

Тени в долине сгущаются.

Флисс (снисходительно, как человек, который готовится сыграть роль утешителя). Именно эта смерть терзает тебя?

Фрейд (говорит искренне, исполненный надежды). Она не умерла.

Флисс. Она будет жить?

Фрейд. Да.

Он явно рассчитывает на помощь Флисса; он нуждается в том, чтобы ему вернули мужество.

Флисс. Так в чем же дело?

Фрейд. А если бы она покончила с собой?

Флисс. Что за странный вопрос? Она жива, и все тут.

Фрейд молчит. Чувствуется, что он разочарован и пытается скрыть свое разочарование.

Флисс (он замечает это и понимает, что ему следует и дальше продолжать в том же духе). Ладно. Допустим, что она умерла? Она тебе родня?

Фрейд. Нет.

Флисс. Если она тебе никто, спрашивается, какое тебе до нее дело. (Пауза.) Посмотри, начинает темнеть. Я не желаю риско­вать и сломать себе ногу. Прибавь немного шагу.

Они пошли быстрее.

Флисс. Что я еще могу тебе сказать? Таковы опасности на­шего ремесла. На совести величайшего генерала Пруссии и лучшего хирурга Берлина почти одинаковое количество смер­тей. Брейер вбил тебе в голову эту тревогу? (Фрейд кивает в знак согласия.) Я так и думал. Он – воплощение венской сентиментальности. Вальсы! Вальсы! И потоки слез: вы никог­да не научитесь воевать. Ой!

Флисс подвернул ногу. Он едва не падает, с гримасой боли делает хромая несколько шагов и опускается на поваленное дерево.

Фрейд (обеспокоенно). Что с тобой?

Флисс (массируя лодыжку, мрачно). Я споткнулся о ка­мень. (С раздражением.) Уже ноги собственной не видишь. Нам следовало бы вернуться пораньше. (Пауза.) Это пустяки. (Встает.) Вперед, марш! (Он идет хромая, Фрейд хочет его поддержать, но он его отталкивает.) Не стоит труда. (Дей­ствительно, его походка скоро становится нормальной.) Ну и кто она такая, твоя больная?

Фрейд. Старая дева. Она никогда не расставалась со своим отцом… редко выходила из дома.

Флисс(слушает его, все более разочаровываясь). Жила, как мокрица! Не велика была бы потеря! (Примирительным тоном.) Но я с тобой согласен: нельзя разбрасываться человеческими жизнями. (Убежденно.) Мы и не станем ими разбра­сываться, Зигмунд. Мы пока ищем. Но позднее, на одну боль­ную, которую мы потеряем, мы будем спасать тысячу. Знаешь, как говорят берлинцы, которые не обабились? «Омлет не сде­лаешь, не разбив яиц». Ты хотел, чтобы я сказал тебе именно это? Доволен? (Фрейд делает какой-то вымученный ки­вок, который может сойти за согласие.). Тогда хватит об этом!

Они скрываются за поворотом, и ночь скрадывает от нас пустынный ландшафт.

(8)

Некоторое время спустя. В столовой какой-то второразрядной гостиницы.

Сезон еще не начался, и гостиница пуста. В большой столовой, заставленной маленькими столиками (все они свободны), прежде всего бросается в глаза длинный общий стол, за который в разгар сезона можно усадить человек тридцать.

Сейчас за ним сидят шесть человек. В глубине, за другим концом стола, четверо грустных баварцев, должно быть какие-нибудь слу­жащие, питающиеся в ресторане. Ближе к зрителю – Флисс и Фрейд.

Им подали десерт. Флисс с аппетитом расправляется с «рисом в молоке». Фрейд едва к нему притрагивается.

Покончив с блюдом, Флисс поворачивается к Фрейду с испытующим видом.

Флисс. Ну-с, что ты привез мне новенького?

Фрейд выглядит неуверенным и несчастным.

Фрейд (тоном легкого упрека). Подожди немного, дай мне оттаять. Я так одинок в Вене. Дай мне время воспользоваться твоим обществом.

Флисс. Мы с тобой гуляли весь день. Послушай, Зигмунд, наши «Конгрессы» лишатся всякого смысла, если не будут про­двигать нас вперед в наших исследованиях.

Фрейд. Для меня главное в них то, что они позволяют нам с тобой встречаться.

Флисс (любезно и холодно). Ну да, разумеется! (Пауза.) Ну так что же?

Фрейд (с еле уловимым раздражением). Что «что же»?

Флисс. Ты писал, что разработал теорию о сексуальной при­роде неврозов. Слушаю тебя.

Левой рукой Фрейд мнет хлебный шарик.

Фрейд. Представь, что ребенок в самые первые годы своей жизни становится жертвой сексуальной агрессии.

Флисс. Взрослого?

Фрейд. Разумеется. Первой его реакцией будет страх, кото­рый, это понятно, может сопровождаться болью и изумлением. Но, как ты сам знаешь, он не чувствует никакого смущения: в этом возрасте сексуальности не существует. Итак. Проходит несколько лет, органы развиваются: когда ребенок вспоминает об этом, у него впервые появляется смущение; за это время общество внушило ему принципы морали, жесткие прочные императивы; он стыдится своего смущения и вырабатывает защитную реакцию, вытесняя это воспоминание в сферу бес­сознательного.

Флисс (похоже, что ему это мало интересно). Ладно. Что же дальше?

Старая горбатая дама семенящей походкой подходит к столу, усажи­вается и открывает коробочку с таблетками.

Постепенно она начинает обращать внимание на разговор двух мужчин и прислушивается к нему с видимым изумлением.

Фрейд. Воспоминание пытается возродиться, а смущение про­должиться, но моральные императивы стремятся полностью их подавить. Механизмы защиты вступают в действие, ребенок убеждает себя, что ничего не произошло. Он забывает. Но, поскольку между, этими противоположными силами идет суро­вая борьба, все происходит так, как если бы эти силы пришли к компромиссу: воспоминание больше не всплывает в сознании, однако что-то его заменяет, маскирует и одновременно служит его символом. Это «что-то» и есть невроз, или, если хочешь, невротический симптом.

Флисс. Например?

Фрейд. В неврозе навязчивости травмирующее воспоминание подавлено, но его замещают фобии, навязчивые идеи. Дора забыла о нападении на нее старого лавочника, но сохранила фобию – она боится заходить в лавки. Что касается стыда, который она почувствовала, то она пере­несла его на другой объект и объяснила его другой причиной: это приказчики в магазине, которые смеялись над ней.