Судьбы и сердца - Асадов Эдуард Аркадьевич (читать книги полные TXT) 📗
Ведь злого, признаться, мне в жизни моей
Не так уж и мало встречать доводилось.
И сколько хороших надежд поразбилось,
И сколько вот так потерял я друзей!
И все же, и все же я верить не брошу,
Что надо в начале любого пути
С хорошей, с хорошей и только с хорошей.
С доверчивой меркою к людям идти!
Пусть будут ошибки (такое не просто),
Но как же ты будешь безудержно рад,
Когда эта мерка придется по росту
Тому, с кем ты станешь богаче стократ!
Пусть циники жалко бормочут, как дети,
Что, дескать, непрочная штука — сердца…
Не верю! Живут, существуют на свете
И дружба навек, и любовь до конца!
И сердце твердит мне: ищи же и действуй.
Но только одно не забудь наперед:
Ты сам своей мерке большой соответствуй,
И все остальное, увидишь, — придет!
«Каков человек по душе, по уму?..»
Каков человек по душе, по уму?
И что в нем за сердце бьется?
Порой можно просто судить по тому,
Как человек смеется.
И пусть будет трижды его голова
Лукава иль осторожна,
Все можно выдумать: жест и слова,
Но смеха выдумать невозможно.
У злых, у неискренних и у тех,
Чья совесть — сплошные пятна,
Как правило, грубый и резкий смех,
Фальшивый и неприятный.
И только у добрых людей всегда,
Наверно, во всей вселенной,
Смех, словно горной реки вода,
Чувств не скрывающий никогда —
Звонкий и откровенный!
САМОЕ ПРОЧНОЕ НА ЗЕМЛЕ
Скала, подставляя под волны грудь,
Стоит, всем ветрам открыта.
А есть ли на свете хоть что-нибудь,
Что было б прочней гранита?
На это ответ был наукой дан
Еще из столетней дали:
— Крепче гранита — металл титан
И твердые марки стали.
А тверже? Не щурьте пытливо глаз,
Ответ ведь известен тоже:
— Прочнее, чем сталь и титан, — алмаз. —
Пусть так. Ну а есть на земле у нас
Хоть что-то алмаза тверже?
Да, есть на земле вещество одно,
И тут ни при чем наука:
Всех крепче и было и быть должно
Твердое слово друга!
АПТЕКА СЧАСТЬЯ
(Шутка)
Сегодня — кибернетика повсюду.
Вчерашняя фантастика — пустяк!
А в будущем какое будет чудо?
Конечно, точно утверждать не буду,
Но в будущем, наверно, будет так:
Исчезли все болезни человека.
А значит, и лекарства ни к чему!
А для духовных радостей ему
Открыт особый магазин-аптека.
Какая б ни была у вас потребность,
Он в тот же миг откликнуться готов:
— Скажите, есть у вас сегодня нежность?
— Да, с добавленьем самых теплых слов.
— А мне бы счастья, бьющего ключом?
Какого вам: на месяц? На года?
— Нет, мне б хотелось счастья навсегда!
— Такого нет. Но через месяц ждем!
— А я для мужа верности прошу!
— Мужская верность? Это, право, сложно…
Но ничего. Я думаю, возможно.
Не огорчайтесь. Я вам подыщу.
— А мне бы капель трепета в крови.
Я — северянин, человек арктический.
— А мне — флакон пылающей любви
И полфлакона просто платонической!
— Мне против лжи нельзя ли витамин?
— Пожалуйста, и вкусен, и активен!
— А есть для женщин «Антиговорин»?
— Есть. Но пока что малоэффективен…
— А покоритель сердца есть у вас?
— Да. Вот магнит. Его в кармашке носят.
Любой красавец тут же с первых фраз
Падет к ногам и женится на вас
Мгновенно. Даже имени не спросит.
— А есть «Аитискандальная вакцина»?
— Есть в комплексе для мужа и жены:
Жене — компресс с горчицей, а мужчине
За час до ссоры — два укола в спину
Или один в сидячью часть спины…
— Мне «Томный взгляд» для глаз любого цвета!
— Пожалуйста, по капле перед сном.
— А мне бы страсти…
— Страсти — по рецептам!
Страстей и ядов так не выдаем!
— А мне вон в тех коробочках хотя бы,
«Признание в любви»! Едва нашла!
— Какое вам: со свадьбой иль без свадьбы?
— Конечно же, признание со свадьбой.
Без свадьбы хватит! Я уже брала!..
— А как, скажите, роды облегчить?
— Вот порошки. И роды будут гладки.
А вместо вас у мужа будут схватки.
Вы будете рожать, а он — вопить.
Пусть шутка раздувает паруса!
Но в жизни нынче всюду чудеса!
Как знать, а вдруг, еще при нашем веке,
Откроются такие вот аптеки?!
ВЫСОКИЙ ДОЛГ
Осмотр окончен. На какой шкале
Отметить степень веры и тревоги?!
Налево — жизнь, направо — смерть во мгле,
А он сейчас, как на «ничьей земле»,
У света и у мрака на пороге…
Больной привстал, как будто от толчка,
В глазах надежда, и мольба, и муки,
А доктор молча умывает руки
И взгляд отводит в сторону слегка.
А за дверьми испуганной родне
Он говорит устало и морозно:
— Прошу простить, как ни прискорбно мне,
Но, к сожаленью, поздно, слишком поздно!
И добавляет: — Следует признаться,
Процесс запущен. В этом и секрет.
И надо ждать развязки и мужаться.
Иных решений, к сожаленью, нет.
Все вроде верно. И, однако, я
Хочу вмешаться: — Стойте! Подождите!
Я свято чту науку. Но простите,
Не так тут что-то, милые друзья!
Не хмурьтесь, доктор, если я горяч,
Когда касаюсь вашего искусства,
Но медицина без большого чувства
Лишь ремесло. И врач уже не врач!
Пусть безнадежен, может быть, больной,
И вы правы по всем статьям науки,
Но ждать конца, сложив спокойно руки…
Да можно ль с настоящею душой?'
Ведь если не пылать и примиряться
И не стремиться поддержать плечом,
Пусть в трижды безнадежной ситуации,
Зачем же быть сестрой или врачом?!
Чтоб был и впрямь прекраснейшим ваш труд,
За все, что можно, яростно цепляйтесь,
За каждый шанс и каждый вздох сражайтесь
И даже после смерти семь минут!
Ведь сколько раз когда-то на войне
Бывали вдруг такие ситуации,
Когда конец. Когда уже сражаться
Бессмысленно. И ты в сплошном огне,
Когда горели и вода и твердь,
И мы уже со смертью обнимались,
И без надежды все-таки сражались,
И выживали. Побеждали смерть!
И если в самых гиблых ситуациях
Мы бились, всем наукам вопреки,
Так почему ж сегодня не с руки
И вам вот так же яростно сражаться?!
Врачи бывали разными всегда:
Один пред трудной хворостью смирялся,
Другой же не сдавался никогда
И шел вперед. И бился и сражался!
Горел, искал и в стужу и в грозу,
Пусть не всегда победа улыбалась,
И все же было. Чудо совершалось.
И он счастливый смахивал слезу…
Ведь коль не он — мечтатель и боец,
И не его дерзанья, ум и руки,
Каких высот достигли б мы в науке
И где б мы сами были, наконец?!
Нельзя на смерть с покорностью смотреть,
Тем паче где терять-то больше нечего,
И как порою ни упряма смерть —
Бесстрашно биться, сметь и только сметь!
Сражаться ради счастья человечьего.
Так славьтесь же на много поколений,
Упрямыми сердцами горячи,
Не знающие страха и сомнений
Прекрасные и светлые врачи!
БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ ХАЛАТЫ
Если б все профессии на свете
Вдруг сложить горою на планете,
То, наверно, у ее вершины
Вспыхнуло бы слово: «Медицина».
Ибо чуть не с каменного века
Не было почетнее судьбы,
Чем сражаться в пламени борьбы
За спасенье жизни человека.
Все отдать, чтоб побороть недуг!
Цель — свята. Но святость этой мысли
Требует предельно чистых рук
И в прямом и в переносном смысле.
Потому-то много лет назад
В верности призванию и чести
В светлый час с учениками вместе
