Судьбы и сердца - Асадов Эдуард Аркадьевич (читать книги полные TXT) 📗
Не подбросит к синему зениту,
Не сожмет в объятьях горячо,
Не притащит ежика в газете,
Не набьет за пазуху конфет.
«Твой отец…» Он хоть и есть на свете,
Но считай, что все равно, что нет!
Он придет, но не путем победным.
Нет, не старшим другом, не отцом,
А всего лишь сереньким, судебным,
Жалким «исполнительным листом».
За окошком дальний звон гитары…
Сыплет с неба звездный листопад…
Под луною всюду нынче пары,
И везде о чувствах говорят.
«Я люблю!» — взволнованная фраза.
Сколько тут заманчивых огней!
Все ж прошу, товарищи, не сразу,
Повстречавшись, обращайтесь к ней.
Не ханжа я. И нравоученья
Мне смешны. А тут вот не смешно.
Слишком уж огромное значенье
В этих двух словах заключено.
Мы ль суровы, или жизнь сурова,
Я не знаю. Только ты пропал,
Если вдруг, сказав большое слово,
Чувств больших при том не испытал.
И когда придет к тебе иное
И объявит радостно: — Ты мой! —
Как ломать все то, что ты построил?
Как с другою поступить судьбой?
Все долой? Ведь тут пришло большое!
Но постой! Проверим, поглядим.
Может быть, и это все пустое?
Может быть, и это только дым?!
Кто б ты ни был: женщина ль, мужчина,
Все продумай, прежде чем решать,
Чтоб кому-то у кровати сына
Горьких слез потом не проливать.
Сон смежил мальчишечьи ресницы.
Тихо ночь над крышами плывет…
Спит малыш, а матери не спится,
Мать ему вполголоса поет:
КОЛЫБЕЛЬНАЯ ПЕСНЯ
Бьется в стекла звездная метель
Вместе с тополиною порошею.
Пусть, малыш, летят к тебе в постель
Бабочками сны твои хорошие.
Нам пока тревоги не видны,
Что ж, на то и сетовать не станем.
Спи, мальчишка, голубые сны
Снятся людям только в детстве раннем.
Хорошо о подвигах мечтать,
Мчаться к звездам, плыть по бурным рекам,
Только, прежде чем героем стать,
Стань сначала честным человеком.
Будь таким во всем и до конца,
А преграды — пусть они встречаются!
Знай, что горы, звезды и сердца
Только честным в жизни открываются.
Млечный Путь, мерцая, смотрит вниз,
Дремлет ива с вербою-подружкой…
А вверху торжественно повис
Месяц золоченой погремушкой.
Речка чуть дрожит под ветерком…
Полночь уж сменилась с караула…
Где-то нынче, чмокая рожком,
Гордая любовь твоя уснула…
Встреча ваша, милый, впереди.
С крепкой дружбой, с песней, с соловьями
Только не обидь ее, гляди,
Злыми и ненужными словами,
Скоро день, фанфарами трубя,
Брызнет светом ярко-золотистым.
Пусть же будет счастье у тебя
Вот таким же солнечным и чистым!
Бьется в стекла звездная метель
Вместе с тополиною порошею…
И летят, летят в твою постель
Бабочками сны твои хорошие…
Глава Х НЕГАДАННЫЙ ПРИЕЗД
1
С портфелем и тетрадками под мышкой
Галина быстро шла по переулку.
Она спешила: как-то там сынишка?
Ходил ли с тетей Шурой на прогулку?
Надет ли шарф? Накормлен ли малыш?
Вот так всегда: уходишь на работу,
А в сердце бесконечная забота,
И целый день торопишься, спешишь.
Но скоро, видно, кончится тревога.
И мама рада, и Сережка рад.
Через неделю — первая дорога!
Малыш пойдет к ребятам в детский сад.
Пока же мать, по сторонам не глядя
Спешит, земли не чуя под собой.
В руке — портфель, под мышкою — тетради
И детский синий шар над головой.
В прихожую вошла, заторопилась,
Поспешно пробежала коридор,
Но возле двери вдруг остановилась,
Услышав непривычный разговор.
Мгновенно сердце сжалось и упало,
Охвачено волненьем и тоской,
Два голоса Галина услыхала,
Два голоса: Сережкин и мужской.
Андрей пришел? Ах, нет… Ошибка. Где там?
Но чей же это голос? Чей же? Чей?
И вдруг мгновенно нестерпимым светом
Пронзили душу тысячи лучей!
Рванула дверь, и вдруг ослабли ноги.
Как будто кто-то налил в них свинец.
И, тихо покачнувшись на пороге,
Она чуть слышно крикнула: — Отец!
Все закружилось в странной карусели…
Шагнуть хотела — не хватило сил.
Померкло солнце… Окна почернели…
И пол куда-то медленно поплыл…
Упал портфель, рассыпались тетради…
Цветистый шар взлетел под потолок,
И видел сын, как незнакомый дядя
Мать, подхватив, к груди своей привлек.
2
Значит, жив он! Жив и снова дома!
Это все действительность, не сон!
Здесь вот, рядом… Настоящий он!
Как же все до боли в нем знакомо!
Все такой же рослый и плечистый,
Та ж привычка гладить жесткий волос.
Тот же взгляд, внимательный и быстрый,
И все тот же басовитый голос.
Только стал сутулиться сильнее,
И морщин прибавилось у рта.
Стал весь как-то строже и белее,
И все ходит (новая черта).
— Говоришь, надеялись и ждали?
Что ж, как видишь, буря улеглась.
Вновь мы вместе. И долой печали!
Жаль, вот только мать не дождалась…
Слышал… Знаю… Помолчи. Не надо.
Это после… Расскажи-ка вот,
Что за внук здесь у меня растет
И дорос уж даже до детсада?
Он, брат, мне тут все порассказал,
Дал понять, что он в душе пилот. —
Николай Васильевич привстал
И легонько внука ткнул в живот.
Внук смущенно к матери прижался
И сказал: — А я и не боюсь.
— Не боишься? Ну, коли не трус,
Мы друзья. — И дед заулыбался.
От улыбки и веселой фразы,
Оттеснивших хмарь минувших дней,
В комнате Галины как-то сразу
И уютней стало и теплей.
Льется мягкий свет от абажура,
Внук уснул, сказав: — Спокойной ночи! —
На стене колышутся фигуры,
Тихо чайник на столе бормочет…
Галю нынче просто не узнать:
Щеки пышут, голос стал звенящим.
Как ей много надо рассказать
О плохом и светлом, настоящем,
Было все: хорошая любовь
И обида, острая, как жало.
Но хоть вся любовь и не пропала,
Да былому не вернуться вновь.
Что ж, права пословица о том,
Что друзей познаешь лишь в беде,
И они находятся везде,
Там, где мы их даже и не ждем!
У отца завороженный взгляд:
Как в кино, проходят перед ним
Педагоги, шумный класс ребят,
Тетя Шура, Варя и Максим.
— Знаешь, папа, в день, когда Сережа
Должен появиться был на свет,
У меня вдруг холодок по коже —
Вдруг беда, а близких рядом нет?!
Вдруг беда… Но, честное же слово,
Дня того мне в жизни не забыть.
Нам с тобой Максима Рыбакова
Нужно, право, век благодарить.
Так и вышло: в трудную минуту
Не случилось рядом никого.
Только вдруг как ветром почему-то
Занесло мне именно его.
Знаешь, как мы мчались на «Победе»?
В нитку — светофоров огоньки…
Красный свет! А мы несемся… Едем!
В стекла ветер… Позади — свистки…
По когда мы вышли из машины,
Мне вдруг стало худо… Мир качался…
А шофер… — И тут, смеясь, Галина
Показала, как он растерялся.
— Знаешь, он большой такой, забавный,
Топчется, а щеки побурели.
«Можно мне, Галина Николавна,
Вам помочь… Мы вот уже… У цели…»
Я шепчу: «Спасибо… Где же вам…»
Но уж он меня, как нянька, обнял,
Мягко, будто перышко, приподнял
И понес к распахнутым дверям.
А ведь у него, я говорила,
Нет ноги. Ты умный, ну скажи:
Разве тут физическая сила?
Тут не то. Тут красота души.
И вот так всегда, я убедилась:
В трудный час повсюду есть друзья.
Впрочем, я совсем заговорилась,
Только о себе все: я да я!
Главное — ты дома! Ты вернулся!
И отныне вместе мы навек!.. —
