Переводы - Цветаева Марина Ивановна (книги онлайн полностью txt) 📗
Солнцем Господа клянуся
И Господнею луной —
Будет вам она царицей,
Мне – любимою женой!”
Обнял девушку царевич —
Что орел ширококрыл,
И с невестою в объятьях
Бога возблагодарил.
Но невеста и в объятьях
Молчалива и строга
И, посаженная на конь,
Плачет, катит жемчуга.
Разноцветными цветами
Забросали их рабы.
Молодым желают счастья,
Ладу, веку и судьбы.
Но царевичеву счастью
Есть завистник, есть шакал.
Чуть завидел визирь Шерэ
Девушку – затрепетал,
Как подстреленный, не может
Глаз на дивную поднять
А подымет, а посмотрит —
Глаз не может оторвать.
Мать родная не узнала б:
Ликом – темен, взором – дик.
Как гроза меняет местность —
Так любовь меняет лик.
Две змеи его снедают,
Две – высасывают кровь:
Злая ненависть к счастливцу,
К дивной девушке любовь.
Возблагодарила Бога
За счастливейший из дней.
Все настрелянное за день
Погрузили на коней.
Поредели, пострадали
Леса вольные стада!
Будет вертелу работа!
Будет женщинам страда!
Оперение фазанов
Так и светится во мгле.
Леса ж лучшая добыча —
У царевича в седле.
Весело поет царевич,
Весело поют рабы.
Вторят горы, вторят дали
Горные на все лады.
Лишь одна молчит – Этери.
Косы уронив на грудь,
Слез солеными ручьями
Орошает брачный путь.
Плачет, бедная, по стаду:
По ягнятам-сосунам,
По сестрицам и по братцам,
По телятам-скакунам.
Молится, чтобы спасла их
Вседержителя рука
От стервятничьего клюва
И от волчьего клыка.
На небе мерцают звезды,
Распростертая под ним
Спит земля, еще покоем
Не насытилась ночным...
Скоро ль небо приоткроет,
В жажде утренней земной,
Грудь, застегнутую солнца
Пуговицей огневой?
5
Встало солнце, озарило
Кругозор и небосвод.
Птицы хищные в долины
Устремляются с высот.
Запах падали почуяв,
Коршун коршуну кричит,
Ворон ворона торопит,
Старший стаю горячит.
Ах, недаром сокрушалась
Девушка по сосункам!
От Этериных любимцев —
Только шерстка по кустам.
Потревоженный зарею
Разбежался волчий сброд.
Волчья стая не доела —
Воронова доклюет.
Радуется рой проклятый,
Мчится, клювы навострив.
Сотрапезников незваных
Клекотом встречает гриф.
Вслед за барсом притащились
Два медведя-силача.
Гонит мачеха косматых,
Как медведица рыча.
Смотрит старая (ручьями
Слезы из-под красных вежд)
На растерзанное стадо:
Кладбище своих надежд.
По ветру пустивши космы,
Разъяренная, как рысь,
Хриплым зовом, черным словом
Оглашает даль и близь.
Все-то горы, все-то долы
Исходила, обошла,
Но пастушки нерадивой
Тени-следу не нашла.
Может, дух ее нечистый
В царство мрака заманил?
Знать, обвал ее сыпучий
Заживо похоронил!
6
Над лазурною пучиной,
На скалистом берегу
Встал дворец царя Гургена, —
Крепость, страшная врагу.
Но, от недруга сокрытый,
Есть у крепости тайник!
Между стен ее зубчатых
Укрывается цветник.
От фиалок синеглазых
Небом кажется земля,
С утра до ночи над розой
Рвется сердце соловья.
Всё подруге соловьиной
Поклоняется в саду.
А нарцисс к своей любимой
Клонит белую звезду.
Но невесел в это утро
Царь, – морщина меж бровей, —
Точно розы и не пышут
И не свищет соловей.
Неожиданною вестью
В утра неурочный час
Спасалар, склонив колено,
Душу царскую потряс:
“Царь! Не гневайся, могучий,
Что без зову предстаю.
Ибо радостью наполню
Грудь отцовскую твою:
Царский сын домой с добычей
Прибыл. Пир на всю страну!
Взял твой первенец Годердзи
В жены светлую луну.
Краше черт ее невинных
Я не видел ничего.
Свод покинула небесный
Ради сына твоего.
Сам Господь ее для отчей
Гордости твоей сберег.
Сладким именем Этери
Он дитя свое нарек.
Перед ней другие девы —
Перед жемчугом песок.
От одной ее улыбки
Озаряется восток.
Как луна она и солнце —
Недоступна похвале.
Девы не было подобной
И не будет на земле.
Если ж сердишься, что сами
Свадьбу сладили они, —
Бог сердца соединяет,
Значит, Господа вини!”
Потемнел Гурген, как туча,
Почернел Гурген, как ночь:
“Кто она? Откуда родом?
Княжья, царская ли дочь?”
спасалар
Царь! Наследника престола
Кто б расспрашивать дерзнул?
Знаем только, что соломой
Загорелся – чуть взглянул!
Что нашел ее в приречных
Камышах на склоне дня,
Мигом суженою назвал,
Мигом поднял на коня.
Не гневись, отец, на сына,
Да и нас не осуди.
Ведь идти не могут люди
Против Бога и судьбы!
царь
Лев, что молвишь ты? Ни слова!
К сыну моему ступай,
Отчий гнев и возмущенье
Неслуху ты передай.
Без отцовского согласья
Как же он посмел жениться?
С дочерью царя Левана
С колыбели обручен.
Я ли равному нарушу
Клятву радужной поры?
Слово, данное за чашей,
Тверже каменной горы.
Дочерью признав бродяжку,
Как на солнце и луну,
Как любезному Левану
В очи грозные взгляну?
Передай тому безумцу,
Что, поправ отцову власть,
Сам родителя заставил
Детище свое проклясть.
Древний род отцов и дедов
Он желает осквернить.
Сосунок он, жеребенок.
Я уйму шальную прыть!
Чтобы к отчему порогу
Не осмелилась нога!
Иль стрелой его привечу,
Как последнего врага!
Пусть узнает, своенравный,
Как наказан будет тот,
Кто неравною женою
Опозорил царский род.
Передай и сам запомни:
Больше не приму гонца.
Нету сына у Гургена,
У Годердзи – нет отца.
Твердым шагом удалился
Царь к советникам своим.
Спасалар, скорбя за сына,
Не последовал за ним.
7
Огорчил царевич добрых,
Насмешил царевич злых.
Одинокая вершина
Приютила молодых.
Все отверженца отвергли,
Всем – венец его померк.
Но, виновницы изгнанья,
Он Этери не отверг.
Хором прокляли вельможи
Бедной девушки красу.
Но когда любовь страшилась
Одиночества в лесу?
Все от сына отступились,
Трепеща перед отцом,
Кроме матери-царицы,
Сжалившейся над птенцом.
Посетила, обласкала,
Поднесла, прося беречь,
Шитый золотом нагрудник —
Дочери, а сыну – меч.
мать
Не корю тебя, любимый!
Гнева нет у матерей!
Чем труднее, чем больнее —
Тем милее, тем родней.
Одинокой, бессыновней
Старости не убоюсь,
Да благословит создатель
Твой очаг и твой союз.
Но одно запомни: слово
Есть святыня из святынь;
Сердцем избранной подруги
До могилы не отринь.
Горькое отцу содеял,
Огорчил седую мать,
Лет на старости заставив
Слово данное попрать.
Над родительскою славой,
Над сединами глумясь,
Утопил нас в грязной луже,
Кровь свою вмешал ты в грязь.
