Заговор Катилины - Джонсон Бен (книги без сокращений TXT) 📗
Ее я покидаю, Орестилла
Позволит мне владычество над миром
Отнять у Рима, чтобы ей отдать.
Аврелия :
Ты начал льстить?
Катилина :
Всегда готов я льстить
Той, чьи лобзанья сладостней нектара,
Лишь бы она меня хотела слушать.
Ужель сочла Аврелия, что к ней
Я холоднее стал, чем до женитьбы,
Когда, ища ее руки и в дом
Решив ее ввести хозяйкой полной,
Я устранил жену и сына? Нет,
Кто так начнет, тот должен кончить большим,
А кто назад вернется с полпути,
Тому и в путь не стоило идти.
Знай, я придумал, как тебя возвысить,
Как отплатить за ту любовь, с которой
Ты, принеся мне в дар свое богатство,
Спасла меня, когда я шел ко дну,
И не дала корабль моей судьбы
Житейской буре потопить. За это
Он Орестиллу вознесет до звезд,
Едва лишь забурлит поток событий
И гребни волн взметнутся к небесам.
Но пусть моя любовь во всем, как я,
Себя ведет. Ведь я имею дело
Со многими и разными людьми.
Иных беру я лестью. Так, Лентулу
Я голову вскружил, твердя ему,
Что знатный род Корнелиев, к которым
Принадлежит он, высшей власти в Риме
Добиться должен трижды; что об этом
Написано в одной из книг Сивиллы [14].
Я авгурам дал денег, и они,
Истолковав, как я велел им, запись,
Уверили его, что он вослед
За Цинною и Суллой будет третьим [15].
В Цетеге же надменном похвалами
Я так отвагу подогрел, что стала
Она опасным ядом безрассудства,
Что он готов вступить с богами в бой,
Обняться с молнией и у циклопов [16],
Ее кующих, вырвать их орудья.
Мне стоит только знак подать, и он
Пойдет на все. В других я распаляй
Их злобу против Рима за обиды,
Которые им нанесла отчизна.
Так, вышеназванный Лентул и Курий
Подверглись исключенью из сената [17]
И ныне жаждут отомстить жестоко
И смыть бесчестье со своих имен.
Иным, обыкновенным честолюбцам
Автронию и Леке, Варгунтею
И Бестии, мечта которых - стать
Наместниками областей далеких,
Я обещанья щедро раздаю.
Иных, кого ко мне толкает алчность,
Как многих праздных ветеранов Суллы,
Как многих римских нобилей [18], именье
Отцовское спустивших и увязших
Так глубоко в долгах, что головы
За золото они не пожалеют,
Мы временно возьмем на содержанье
И в нашем доме приютим, равно как
Всех тех, кто грешен иль грешить намерен,
Кого закон преследует иль просто
Страшит. Такие люди и без нас
Для мятежа давно уже созрели.
Иных, тех ветреников, для которых
Вся жизнь - в собаках, лошадях и шлюхах,
Мы развлеченьями прельстим. Но знай,
Что раз они для нас рискуют жизнью,
То и для них должны мы поступиться
Достоинством своим. Ты, дорогая,
Им двери дома нашего открой
И предоставь широкий выбор женщин,
А мальчиков уж я добуду сам.
Будь ласкова с гостями. Занимай их,
Устраивай для них пиры ночные
С участием знатнейших и умнейших
Красавиц Рима. Пусть беседа будет
Такой же вольной, как и обхожденье.
Пусть люди к нам охотно в дом идут
На зло и зависть хмурому сенату.
Нельзя скупиться нам ни на расходы,
Ни на притворство. Что ни час, должны мы,
Я - как Юпитер, как Юнона - ты,
Друзьям являться под личиной новой [19]
И сразу же, как в ней нужда минет,
Менять ее с такой же быстротою,
С какой меняют маску на лице
Иль место действия в театрах наших [20].
Шум за сценой.
Чей это голос? Кажется, Лентула.
Аврелия :
Или Цетега.
Катилина :
Пусть войдут. А ты,
Аврелия, слова мои обдумай
И помни: люди видеть не должны,
Что лишь как средство нам они нужны.
(Аврелия уходит. Входят Лентул и Цетег, разговаривая между собой.)
Лентул :
День предвещает грозные событья.
Мрачна и медленна заря, как будто
Воссела смерть на колесницу к ней.
Персты ее - не розовы [21], а черны;
Лик - не румян и светел, а кровав;
Чело больное тучами обвито,
И кажется, что ночи, а не утру
Предшествует она, и не отраду,
А ужасы и скорбь земле несет.
Цетег :
Лентул, не время толковать приметы.
Мы не для слов явились, а для дел.
Катилина :
Достойно сказано, Цетег отважный!
А где Автроний?
Цетег :
Как! Он не пришел?
Катилина :
Его здесь нет.
Цетег :
А Варгунтея?
Катилина :
Тоже.
Цетег :
Пусть молния спалит в постели тех,
В ком лень и праздность доблесть усыпили!
И это римляне! И это в час,
Который все решит!
Лентул :
Они, а также
Лонгин, Габиний, Курий, Фульвий, Лека
Вчера мне в доме Бестии клялись,
Что до света здесь будут.
Цетег :
Ты б и сам
Проспал, когда бы я тебя не поднял.
Мы все - ленивцы, сонные, как мухи,
Медлительные, как вот это утро.
Как лава, наша кровь окаменела.
Лед равнодушья оковал нам души,
И честь в нас волю не воспламенит,
Хоть нас и жжет желаний лихорадка.
Катилина :
Я удивлен. Терпимо ль опозданье
В столь важном деле?
Цетег :
Если б даже боги
Имели дело к ним, и то б они
Спешили с той же черепашьей прытью.
Ведь эти люди медлят в предприятье,
Вселяющем в самих бессмертных зависть,
Затем что по плечу оно лишь их
Объединенным силам. Я хотел бы,
Чтоб пепел Рима был уже развеян,
Сокрушено владычество сената
И воздух над Италией очищен
От многословной гнили в красных тогах [22]!
Катилина :
Вот это речь мужчины! О душа
Великих наших планов, как люблю я
Твой смелый голос слышать!
Цетег :
Где вы, дни
Правленья Суллы, при котором волен
