Третья Твердь - Евтушенко Алексей Анатольевич (читать полную версию книги TXT) 📗

Он долго обучал владению трубой

Отборных лабухов. Он вдалбливал подробно

Как "зорю" им играть, "атаку" и отбой.

Подъем! Подъем! Подъем! Но это все потом.

А нынче – кровь чернил и ватман белый-белый,

Оберточная рвань, фломастер, как цветок,

Засохший от любви в стакане с "Изабеллой",

Нахальный нервный штрих и солнечный мазок.

И мы уже вошли в закрашенное место

На плоскости листа, на зеркале холста…

Как нам просторно тут! Как персонажам тесно..,

Но выключен огонь. И комната пуста.

Ах, шестистопный ямб! Он мне еще позволит

И ближних возлюбить, и недругам воздать.

Восходит жуть в душе, – так в небо мезозоя

Вползает медленно сверхновая звезда.

Восторженная жуть… Природа созерцанья

Отныне такова, что трудно разобрать:

Где кружка на столе, где камень мирозданья,

Но он талантлив – мой коллега, друг, собрат.

Повесьте свой топор в прокуренном подвале, —

Там светится в углу оконченная явь.

Вы, жители вещей, когда-нибудь видали

Как Лету в октябре одолевают вплавь?

Я предано хожу на службу ежегодно —

Жену поцеловать и втиснуться в трамвай…

Стоит, как часовой, дождливая погода.

Покрикивает век: "Давай! Давай! Давай!"

ПЕСЕНКА УЛИЧНОГО ХУДОЖНИКА

Потрепанный этюдник,

в нахальстве не откажешь.

Приобретайте, люди,

портреты и пейзажи!

Карандашом и маслом,

пастелью и гуашью,

чтоб никогда не гасли

надежды в душах ваших!

Я продаю, я продаю,

я продаю себя.

Не предаю, не предаю

друзей из-за рубля.

Купите же, купите же

мои больные сны.

Не выдержать, не выдержать,

не выжить до весны!

Изображу достойно ваш облик безупречный.

Позируйте спокойно —

у нас в запасе вечность!

А пять рублей – не деньги.

И сто рублей – не сумма.

А чтоб любви избегнуть,

достаточно быть умным.

Алкаш и вор, и шлюха —

мои ночные гости.

Из этой жизни – шухер!

Покуда целы кости.

Подвал мой отсыревший

плывет как барк "Товарищ"

по временам нездешним

сквозь дым и гарь пожарищ.

ГОРОД

1. УЛИЦА

Я падал, как медленный сгусток оваций,

Как лист одинокий, сорвавшийся в темень.

Себе разрешая любить и смеяться,

Пока тень моя колыхалась меж теми,

Кто знал наизусть построенье обмана,

Приметы эпохи и рифмы столетья…

Друг-ветер хлестал семихвостою плетью

По лицам, привыкшим к подушкам дивана.

Друг-ветер бесился вдоль улицы узкой

И рвался наружу из города слабых.

Но улица не понимала по-русски.

Под ноги подвертывались ухабы.

И каменный дом, весь в декоре барокко,

Вставал на пути, загораживал выход,

Из окон аккорды тяжелого рока

Летели мне в голову, били под-дых, и

Цветы в палисадниках ярко шумели,

И женщина в платье, измятом как воздух,

С глазами Кассандры, с фигурой Рашели

Швыряла мне вслед оскорбленья и звезды.

Я падал. Я падал все дальше и ниже,

Но тень потянулась вослед неохотно,

И ветер меня поддержал, и я выжил

Среди торопливой прощальной охоты.

И долго глядел, обернувшись неловко,

На улицу, полную дыма и листьев,

Как будто в прицел дальнобойной винтовки,

Сквозь призму прозрачную призрачных истин.

2. МЯСОКОМБИНАТ

Все пути отрезаны. Назад

Не вернуться. Выход замурован.

Где-то – поле, тополь и звезда,

На поляне – белая корова,

Тишина и запах сонных трав…

…Вой сирен и вонь гнилого мяса.

Остро точит лезвия и лясы

Цех разделки туш, вещей и прав.

Слепо тычусь в тесный коридор —

Пять ступеней, ванна для засола,

Ржавый кран и за спиною соло

Двух петель дверных. Свинья в упор

На крюке скользит под потолком,

Колбаса – копченая на запах.

Лужа крови, липок пот от страха,

Я бегу, с дорогой не знаком, —

Кафель, стены, жирный пол, бетон.

Боком, пригибаясь и на ощупь.

А снаружи – облако и роща,

Свежий ветер. Свет. Лицо. Бутон.

Тут гуляет просто так сквозняк

В холодильных камерах, подвалах.

Крикнул – эхо гулко хохотало,

И Харон выпрашивал пятак.

И уже поэт, а не мясник

Рядом шел, на посох опираясь,

И уже мой мертвый друг возник,

Тщетно слово вымолвить пытаясь…

Грузовик продторговский ревел,

Цербер лаял, каркали вороны,

И вахтер с ухмылкою глядел

Как шофер ругается с Хароном.

3. КАРУСЕЛЬ

Девочка внизу бежала,

Крепко ниточку держала,

Я за ниточку привязан

Был, как шарик надувной.

И глядел веселым глазом

На припрыжки и проказы

И на дождик проливной.

Распирали смех и смелость.

Карусель внизу вертелась.

Я парил под облаками

И покрикивал на птиц.

И покачивал боками,

И размахивал руками

В свете молний и зарниц.

А луна вовсю светила,

Солнце жаркое всходило,

Падал снег на сосны-ели,

И раскрашен был шатер

Для забавы и веселья.

Мы успели еле-еле

В край лесов, степей и гор.

То-то дело было, братцы!

Разрешали нам смеяться,

Жечь костер, сушить ботинки,

Снегирей кормить из рук.

Принесли с едой корзинки,

И расселись мы в низинке —

Дружка с дружкой, с другом – друг.

Праздник с привкусом разлуки,

Издает оркестр звуки,

И "Прощание славянки"

Над поляною гремит.

И течет в стакан сливянка,

И пищит в ушах морзянка,

И окно в ночи горит.

4. ЧЕРТЕЖ

1.

Я время поспешно сжимаю, как мячик.

Мне нужен объем не прозрачный – зеркальный.

Там вмиг отразятся деревья и скалы,

И море; и город вдали замаячит.

Когда же реальность предмета и тени

Достигнет приемлемой взору свободы,

Я мордой уткнусь, как в решетку – в природу

И прутья раздвину железных растений.

И выйду на трассу, ведущую в город,

Собью себе ноги, сдеру с себя краску

И воздух окраин вдохну без опаски —

Коктейль ядовитый – он очень мне дорог.

Узрев беспричинность полночной печали,

И, выбрав единственный путь и возможность,

Я буду – увы – проявлять осторожность

С начальством на службе, с друзьями в подвале.

И в тесном скоплении труб и колодцев,

Бетонных ступеней, стеклянных пробоин

Я буду не ласки – любви удостоен

Прекраснейших дам и страшнейших уродцев.

Но стоит мне выпустить время на ветер,

Как небо границы свои обнаружит,

И я уже буду двоиться снаружи —

За всякую боль и разлуку в ответе.

2.

Попробуй, придумай пространство,

Где дворик размером с ладошку,

Единственное окошко

Следит с идиотским упрямством

За трепетом пыли и снега

И звоном листвы на каштане;

Девчонкой по имени Таня,

Звездою по имени Вега.

Где стены домов – не преграда,

Для крика, игры и полета,

Где часто влюбляется кто-то

И ходит с неопытным взглядом.

Попробуй, придумай, исполни

Трех бед и веков наложенье,

Свечи одинокой движенье