Сочинения - Высоцкий Владимир Семенович (библиотека электронных книг .TXT) 📗
Тут можно читать бесплатно Сочинения - Высоцкий Владимир Семенович (библиотека электронных книг .TXT) 📗. Жанр: Поэзия. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте online-knigi.org (Online knigi) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
x x x
Здесь сидел ты, Валет,
Тебе счастия нет,
Тебе карта всегда не в цвет.
Наши общие дни
Ты в душе сохрани
И за карты меня извини!
На воле теперь вы меня забываете,
Вы порасползлись все по семьям в дома, —
Мои товарищи, по старой памяти,
Я с вами веду разговор по душам.
О вкусах не спорят
О вкусах не спорят: есть тысяча мнений —
Я этот закон на себе испытал, —
Ведь даже Эйнштейн, физический гений,
Весьма относительно все понимал.
Оделся по моде, как требует век, —
Вы скажете сами:
«Да это же просто другой человек!»
А я — тот же самый.
Вот уж действительно
Все относительно, —
Все-все, все.
Набедренный пояс из шкуры пантеры, —
О да, неприлично, согласен, ей-ей,
Но так одевались все до нашей эры,
А до нашей эры — им было видней.
Оделся по моде как в каменный век, —
Вы скажете сами:
«Да это же просто другой человек!»
А я — тот же самый.
Вот уж действительно
Все относительно, —
Все-все, все.
Оденусь как рыцарь и после турнира —
Знакомые вряд ли узнают меня, —
И крикну, как Ричард я в драме Шекспира:
«Коня мне! Полцарства даю за коня!»
Но вот усмехнется и скажет сквозь смех
Ценитель упрямый:
«Да это же просто другой человек!»
А я — тот же самый.
Вот уж действительно
Все относительно, —
Все-все, все.
Вот трость, канотье — я из нэпа, — похоже?
Не надо оваций — к чему лишний шум!
Ах, в этом костюме узнали, — ну что же,
Тогда я одену последний костюм.
Долой канотье, вместо тросточки — стек, —
И шепчутся дамы:
«Да это же просто другой человек!»
А я — тот же самый.
Вот уж действительно
Все относительно, —
Все-все, все.
x x x
Прошлое остается только здесь — в музее древностей,
Люди постепенно привыкают к чудесам,
Время наступает такое, что каждому — по потребности…
А у меня потребность — все вернуть по адресам.
Вот она, собственность разных людей.
Вещи, как вы сохранились?
Я эту собственность сделал своей —
Но времена изменились.
Хватит гоняться за мной по пятам,
Мрачное напоминание!
Хватит с меня — ты останешься там,
В этой приятной компании.
Ты приходил, чтобы сбить с меня спесь,
Шел к своей цели упрямо…
Я ухожу, ты останешься здесь:
Место твое среди хлама.
x x x
Вот что:
Жизнь прекрасна, товарищи,
И она удивительно,
И она коротка, —
Это самое-самое главное.
Этого
В фильме прямо не сказано, —
Может, вы не заметили
И решили, что не было
Самого-самого главного?
Может быть,
В самом деле и не было, —
Было только желание, —
Значит,
Значит, это для вас
Будет в следующий раз.
И вот что:
Человек человечеству —
Друг, товарищ и брат у нас,
Друг, товарищ и брат, —
Это самое-самое главное.
Труд нас
Должен облагораживать, —
Он из всех из нас делает
Настоящих людей, —
Это самое-самое главное.
Правда вот,
В фильме этого не было —
Было только желание, —
Значит,
Значит, это для вас
Будет в следующий раз.
Мир наш —
Колыбель человечества,
Но не век находиться нам
В колыбели своей, —
Циолковский сказал еще.
Скоро
Даже звезды далекие
Человечество сделает
Достояньем людей, —
Это самое-самое главное.
Этого
В фильме прямо не сказано —
Было только желание, —
Значит,
Значит, это для вас
Будет в следующий раз.
x x x
Каждому хочется малость погреться —
Будь ты хоть гомо, хоть тля, —
В космосе шастали как-то пришельцы —
Вдруг впереди Земля,
Наша родная Земля!
Быть может, окончился ихний бензин,
А может, заглохнул мотор, —
Но навстречу им вышел какой-то кретин
И затеял отчаянный спор…
Нет бы — раскошелиться,
И накормить пришельца…
Нет бы — раскошелиться,
А он — ни мычит, ни телится!
Не важно что пришельцы
Не ели черный хлеб, —
Но в их тщедушном тельце —
Огромный интеллект.
И мозгу у пришельцев —
Килограмм примерно шесть, —
Ну, а у наших предков —
Только челюсти и шерсть.
Нет бы — раскошелиться,
И накормить пришельца…
Нет бы — раскошелиться,
А он — ни мычит, ни телится!
Обидно за предков!