Сборник стихов - Ахмадулина Белла Ахатовна (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Примечание автора:
Ах, умник! И другое пусть родится тоже непременно, всей музыкой озвучен пульс, прям позвоночник, как антенна. Но для чего же мне во вред ему пройти и стать собою? Что ж, он займет весь белый свет своею малой худобою? Мне отведенный кислород, которого я жду веками, неужто он до дна допьет один, огромными глотками? Моих друзей он станет звать своими? Все наглей, все дальше они там будут жить, гулять и про меня не вспомнят даже? А мой родимый, верный труд, в глаза глядящий так тревожно, чужою властью новых рук ужели приручить возможно? Ну, нет! В какой во тьме пустой? Сам там сиди. Довольно. Дудки. Наскучив мной, меня в простор выбрасывают виадуки! И в солнце, среди синевы расцветшее, нацелясь мною, меня спускают с тетивы стрелою с тонкою спиною. Веселый центробежный вихрь меня из круга вырвать хочет. О Жизнь, в твою орбиту вник меня таинственный комочек! Твой золотой круговорот так призывает к полнокровью, словно сладчайший огород, красно дразнящий рот морковью. О Жизнь любимая, пускай потом накажешь всем и смертью, но только выуди, поймай, достань меня своею сетью! Дай выгадать мне белый свет одну-единственную пользу! - Припомнишь, дура, мой совет когда-нибудь, да будет поздно. Зачем ты ломишься во вход, откуда нет освобожденья? Ведь более удачный год ты сможешь выбрать для рожденья. Как безопасно, как легко, вне гнева века или ветра не стать. И не принять лицо, талант и имя человека.
12
Каков мерзавец! Но, средь всех затей, любой наш год - утешен, обнадежен неистовым рождением детей, мельканьем ножек, пестротой одежек. И в их великий и всемирный рев, захлебом насыщая древний голод, гортань прорезав чистым острием, вонзился мой, сжегший губы голос! Пусть вечно он благодарит тебя, земля меня исторгшая, родная, в печаль и в радость, и в трубу трубя, н в маленькую дудочку играя. Мне нравится, что Жизнь всегда права, что празднует в ней вечная повадка топырить корни, ставить дерева и меж ветвей готовить плод подарка. Пребуду в ней до края, до конца, а пред концом - воздам благодаренье всем девочкам, слетающим с крыльца, всем людям, совершающим творенье.
13
Что еще вам сказать? Я не знаю, я одобрена вами иль справедливо и бегло охаяна. Но проносятся пусть надо мной ваши лица и ваши слова. Написала все это Ахмадулина
Белла Ахатовна.
Год рождения - 1937. Место
рождения
город Москва.
ПЕРЕВОДЫ
Николоз Бараташвили
МЕРАНИ
Мчится Конь - без дорог, отвергая дорогу любую. Вслед мне каркает ворон злоокий: живым я не буду. Мчись, Мерани, пока не паду я на землю сырую! С ветром бега смешай моих помыслов мрачную бурю!
Нет предела тебе! Лишь прыжка опрометчивость
страстная Над водою, горою, над бездною бедствия всякого. Мой летящий, лети, сократи мои муки и странствия. Не жалей, не щади твоего безрассудного всадника!
Пусть отчизну покину, лишу себя друга и сверстника, Не увижу родных и любимую, сладкоречивую, Но и в небе чужбины звезда моей родины светится, Только ей я поведаю тайну страдания чистую!
Все, что в сердце осталось, - влеку я во мглу голубую, Все, что в разуме живо, - безумному бегу дарую! С ветром бега смешай моих помыслов мрачную бурю! Мчись, Мерами, пока не паду я на землю сырую!
Пусть не ведать мне ласки родного кладбища пустынного, Тени предков со мной не поделятся миром и славою! Черный ворон мне роет могилу средь поля постылого. И останки костей моих будут для вихря забавою.
Не сойдутся родные - простить мне грехи и провинности, Не заплачет любимая - крикнут голодные коршуны! Мчись, Мерани, вперед, за пределы судьбы меня вынеси, Не бывал я покорным и впредь не узнаю покорности!
Пусть отвергнутый всеми и проклятый всеми, умру я. Враг судьбы - презираю разящую силу слепую! Мчись, Мерани, пока не упал я на землю сырую! С ветром бега смешай моих помыслов мрачную бурю!
Не бесплодно стремленье души обреченной и раненой! Мой собрат небывалый продолжит прыжок мой над
пропастью. Неспроста, о Мерани, не зря, не впустую. Мерани мой, Мы полет затевали, гнушаясь расчетом и робостью!
Мчится Конь - без дорог, отвергая дорогу любую. Вслед мне каркает ворон злоокий: живым я не буду. Мчись, Мерани, пока не паду я на землю сырую! С ветром бега смешай моих помыслов мрачную бурю!
Галактион Табидзе
ПОЭЗИЯ-ПРЕЖДЕ ВСЕГО
О друзья, лишь поэзия прежде, чем вы, прежде времени, прежде меня самого, прежде первой любви, прежде первой травы, прежде первого снега и прежде всего.
Наши души белеют белее, чем снег. Занимается день у окна моего, л приходит поэзия прежде, чем свет, прежде Свети-Цховели и прежде всего.
Что же, город мой милый, на ласку ты скуп? Лишь последнего жду я венка твоего, и уже заклинанья срываются с губ: Жизнь, и Смерть, и Поэзия - прежде всего.
ТЕБЕ ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ
Тебе тринадцать лет. О старость этих двух рук моих! О добрый мир земной, где детские уста всех арифметик тринадцать раз смеются надо мной! Я путаюсь в тринадцати решеньях как весело! Как голова седа! Тринадцать пуль отлей мне, оружейник, н столько ж раз я погублю себя. О девочка, ребенок с детским жестом, привставшая над голубым мячом, как смело ты владеешь вечно женским и мудрым от рождения плечом. Я возведен - о точность построенья! причудой несчастливого числа в тринадцатую степень постаренья. О, как, шутник, твоя слеза чиста!
ПЕРСИКОВОЕ ДЕРЕВО
Опять смеркается, и надо, пока не смерклось и светло, следить за увяданьем сада сквозь запотевшее окно.
Давно ли, приминая гравий, я здесь бродил, и на виду, словно букет меж чистых граней, стояло дерево в цвету.
Как иноземная царевна, казало странные черты, и пахли горько и целебно им оброненные цветы.
Его плодов румяный сахар я собирал между ветвей. Оно смеялось - добрый знахарь той детской радости моей.
И все затем, чтоб днем печальным смотреть немея, не дыша, как в легком выдохе прощальном возносится его душа.
И - все охвачено верченьем, круженьем, и в глазах темно. Как будто в небе предвечернем, в саду моем красным-красно.
Сиротства огненный оттенок ложится на лицо и грудь, обозначается на стенах в кирпич окрашенная грусть.
Я сам, как дерево седое, внутри оранжевой каймы над пламенем .и над водою стою в предчувствии зимы.
