Том 6. Письма 1860-1873 - Тютчев Федор Иванович (книги регистрация онлайн TXT) 📗
Передай мои сердечные приветствия Анне, в ближайшее время я напишу ей. Конечно, вряд ли кто-нибудь убежден более, чем я, в справедливости всего, что она говорит о своем муже. Именно таким я его всегда и считал. Это натура до такой степени здоровая и цельная, что в наше время она кажется отклонением от нормы. — У древних был очень меткий образ для характеристики таких сильных и добрых натур — они сравнивали их с дубом, в дупле которого угнездились медоносные пчелы .
Я все еще надеюсь, что Аксаков продолжит, и не слишком откладывая, серию статей, которую он намеревался писать о Соборе , — с этим вопросом можно было бы очень естественно связать множество других самых животрепещущих вопросов. Однако следовало бы, насколько это возможно, сохранить во всем, что он будет писать на эту тему, тон и манеру повседневной полемики.
Вчера, узнав, что духовная цензура запретила 2-й том Хомякова, я тотчас написал графу Толстому , выражая свое возмущение этим позорным решением, и он мне сразу же ответил, что ничего о нем не знает и примет меры к его отмене. Да будет на то воля Божья.
Книга Самарина по-прежнему занимает все умы. Не проходит дня, чтобы я не подписывал около сотни разрешений .
Прости, милая дочь моя, до другого раза.
Ф. Т.
Аксакову И. С., 18 ноября 1868
Петербург. Понедельник. 18 н<оя>бря
Друг мой Иван Сергеич, если вам не суждено сказать с Вергилием: «Deus mihi haec otia fecit» [61] , то вы можете утешить себя мыслию, что то́, что присудило вас на этот невольный досуг, сильнее всяких богов. — По свидетельству другого великого поэта, Шиллера, кажется: «gegen die Dummheit kämpfen die Götter vergebens…» [62] Да, Dummheit — вот она, роковая сила, которая в данную минуту заведывает нашими судьбами, но не одно личное скудоумие, а воспитанное, т<ак> с<казать>, и завершающее собою целое вековое ложное направление. — Мы верим и надеемся, однако, мы все, ваши здешние друзья и почитатели, что и невольные досуги ваши останутся не бесплодны. — Знаете ли, какое здесь общее желание? Это чтобы вы собрали все те передовые статьи «Дня» и «Москвы», которые заключают в себе положительный пребывающий интерес, — а эдаких статей наберется очень много, — и издали бы их особою книгою, во главе же этой книги, в виде предисловия, вы могли бы поместить вашу отповедь на все те постыдно-бестолковые преследования, которые заставили вас прекратить вашу публицистическую деятельность. И достаточно будет одного спокойного изложения вашего учения об основных началах русского общества, чтобы выставить во всем его осязательном безобразии все это немыслимое тупоумие, подвизавшееся противу него во имя консерватизма…Тут есть возможность высказать много поучительного и тем возможнее, что так как в книге будет более десяти листов, то ее нельзя остановить иначе, как судебным преследованием. — За этим изданием последовало бы то, что вы сбирались поместить в «Москве» по поводу Римского собора и что так органически и последовательно вязалось с вашими статьями о свободе совести, потому что решительнее и сознательнее, нежели когда-либо, мы должны во всех наших препирательствах с римским католицизмом усвоить себе нашим лозунгом этот им отрицаемый принцип. — Любопытно очень будет прочесть уже вышедшую брошюру орлеанского епископа Dupanloup о предстоящем соборе и другую, еще до своего появления обруганную ультрамонтанами, брошюру некоего мне лично знакомого епископа Maret . Пока посылаю вам, буде у вас ее нет, книгу Ник<олая> Тургенева , которую, по-моему, нельзя читать без сердечного умиления.
Простите. Обнимите Анну.
Вам душевно преданный
Ф. Тчв
Тютчевой Е. Ф., 23 ноября 1868
Samedi. Ce 23 novembre 1868
Vous voyez, ma fille chérie, à peine né, je mets la plume à la main, pour vous écrire en vue de votre fête de demain , — on ne saurait, convenez-en, marquer plus d’empressement. — A ces vœux, que je fais pour toi à l’occasion de la fête de demain, vient se rattacher le souvenir de la fête, tant de fois célébrée de la pauvre, chère grand-maman, et de toutes les lettres, forcément enfantines, que moi, sur mes vieux jours, je continuais à lui écrire, et de tout ce passé qui a sombré derrière nous, comme va le faire le moment où je t’écris… En ce moment même entre ma femme, s’en allant de son pied léger à travers une débâcle épouvantable à l’église catholique, et me remet la lettre que voici pour toi, laquelle, je suppose, rend la mienne à peu près inutile.
Je me bornerai donc, ma fille, à vous charger d’une commission pour Jean qui m’a écrit en dernier lieu une lettre dont je le remercie. Il ne tardera pas à s’apercevoir qu’il avait pris trop à cœur les rudesses dont il se plaint, et qui n’étaient que l’effet de cette surexcitation de la pensée que produit la solitude de la vie à la campagne au mois de novembre . Bientôt il s’en convaincra par la lettre que sa mère se propose d’écrire à sa fiancée. Qu’il sache trouver son bonheur, un bonheur sérieux et suivi dans le mariage projeté, et personne, assurément, ne s’avisera de lui demander rien de plus… Je joins à ces assurances très positives mes compliments les plus affectueux pour sa future…
Ici le bruit avait couru par rapport à Aksakoff que l’administration, non contente de sa déclaration spontanée, voulait faire prononcer par le Sénat la suppression définitive de la Москва, bien que des gens mieux avisés et plus prudents fussent d’avis qu’il valait mieux ne pas rouvrir le débat . — Je ne sais pas où en est l’affaire en ce moment… Quant aux affaires en général, je les estime engagées dans une fâcheuse voie et qui ne tardera pas à aboutir. Si la diagnostique était la même pour les états comme pour les individus — on pourrait craindre à la vue de certains symptômes que la maladie qui nous travaille ne fût un commencement de ramollissement de cerveau.
Bonjour encore une fois, ma fille chérie. Mes tendresses à tout le monde et particulièrement à mon frère.
Que Dieu vous garde.
Суббота. 23 ноября 1868
Ты видишь, моя милая дочь, что я, едва успев родиться, хватаюсь за перо, чтобы написать тебе по случаю завтрашних твоих именин , — согласись, что невозможно выказать большей расторопности. — Поздравляя тебя с днем ангела, я невольно вспоминаю о столько раз справлявшихся в этот день именинах бедной милой бабушки и о тех детских письмах, которые я и на старости лет вынужден был ей писать, а равно и обо всем том прошлом, что кануло в разверстую позади нас бездну, точно так же, как канет туда и нынешняя минута… Именно в это мгновение в комнату входит моя жена, которую ее легкие ноги несут по ужасной ростепели в католическую церковь, и вручает мне для тебя прилагаемое письмо, благодаря коему мое, я полагаю, становится почти ненужным.
