Близко-далеко - Майский Иван Михайлович (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– А как отец Люсиль попал в Каир? – поинтересовался Петров.
– Случайность войны! – ответил Макгрегор. – В момент объявления войны он путешествовал с семьей по Египту. Там его мобилизовали и оставили работать на Суэцком канале. Между прочим, я рекомендую вам с ним познакомиться. В частной жизни это неплохой человек, и к Советскому Союзу он относится отнюдь не враждебно. В случае нужды вы всегда сможете обратиться к нему за содействием.
Макгрегор задумался и потом сказал, как бы желая подвести итог беседе:
– Теперь, я полагаю, вы имеете некоторое представление об условиях и обстановке, в какой приходилось и приходится развиваться нашей компартии. Надо ли удивляться тому, что она до сих пор не могла стать массовой партией?
– Ну, а как вы оцениваете перспективы на будущее? – спросил Петров.
– Я оптимист! – с улыбкой ответил Макгрегор. – И потому я думаю, что так или иначе, но коммунистическое влияние в конце концов пропитает английское рабочее движение. Однако для этого нужно время. Вы говорите, что наша компартия существует уже свыше двадцати лет. Верно! Но британские тред-юнионы существуют уже почти двести лет! Я не хочу, конечно, сказать, что для победы коммунистических идей тоже потребуется двести лет, – нет, нет! Сейчас история шагает быстро. Но все-таки никогда нельзя забывать о разнице в возрасте компартии и тред-юнионов. Это важный фактор!
– На чем же вы основываете свой оптимизм? – спросил Петров.
– На том факте, что после первой мировой войны и вашей Октябрьской революции международные позиции британского империализма заметно ослабели. Британским колонизаторам все труднее эксплуатировать народы и страны. Рост национально-освободительных движений среди угнетенных народов британских колоний все больше дает себя знать. В силу этого «сверхприбыли» английской буржуазии постепенно падают и в дальнейшем будут еще быстрее падать. Стало быть, будет все больше ослабевать ее разлагающее влияние на «рабочую аристократию». В то же время острота классовой борьбы будет становиться все ощутимее. Даже сейчас уже есть симптомы этого: совсем недавно генеральным секретарем Федерации горняков был избран коммунист Артур Хорнер. Первый случай в двухсотлетней истории английского тред-юнионизма! А ведь это один из важнейших профсоюзов страны: в нем семьсот тысяч человек! – И Макгрегор с глубоким убеждением еще раз воскликнул: – Нет! Нет! Я оптимист, и я верю в торжество коммунистических идей в английском рабочем движении! Нужно только время…
Настойчиво зазвонил телефон. Макгрегор взял трубку. Послушав с минуту, он сказал:
– Приходите сейчас ко мне, принесите сводки. И, обернувшись к Петрову, пояснил:
– Мне сообщили последние известия с аэродрома. Ничего экстренного нет, но я попросил все-таки доставить мне сводки на дом: я хочу познакомить вас с Хикметом, молодым иракским офицером, который их принесет. Он прикомандирован к нашей части в качестве связного с иракской армией. Очень интересный человек и, как мне кажется, обещающий много в будущем, если уцелеет…
– Если уцелеет?.. Что вы имеете в виду? – спросил Петров.
– Во-первых, иракские войска тоже принимают участие в нынешней войне. Лейтенант Хикмет может погибнуть в боях… Во-вторых, – и это гораздо более опасно, – Хикмет может стать жертвой Нури-Саида и его банды.
– А кто такой Нури-Саид? – заинтересовался Петров. – Я где-то в печати встречал это имя, но не помню, где и по какому поводу.
– Нури-Саид, – стал объяснять Макгрегор, – это цепная собака Лондона в Багдаде. Он занимал разные посты в администрации Ирака, но независимо от своего официального положения Нури-Саид всегда был и остается местным диктатором, творящим волю британского империализма плюс наиболее реакционных элементов иракской знати и духовенства. Установленный им внутренний режим – это режим жесточайшего террора и беспощадного преследования всего, что есть в стране прогрессивного, В средствах Нури-Саид не стесняется…
– Но почему режим Нури-Саида может угрожать чем-либо офицеру иракской армии? – удивился Петров. – Ведь этот режим, вероятно, держится прежде всего на армии и ее офицерстве.
– Положение несколько сложнее, чем вы думаете, – ответил Макгрегор. – Конечно, режим Нури-Саида держится на армии, однако сама армия отнюдь не является каким-то монолитом. Среди молодого офицерства есть различные демократически-прогрессивные течения и группировки, сейчас большинство из них в подполье, но они существуют и в определенный момент некоторые из них могут оказаться очень опасными для Нури-Саида… Его режим неизбежно должен вызывать и действительно вызывает все растущую оппозицию со стороны широких масс крестьянства, рабочих нефтяных промыслов, некоторых кругов буржуазии и интеллигенции… А ведь офицерство – это в условиях Ирака, да и других восточных стран очень важная группа интеллигенции, имеющая к тому же в своих руках организованную ударную силу… Разумеется, головы офицерства сильно забиты всякой реакционной трухой, но и тут имеются более здоровые элементы, особенно среди молодежи… Любопытным образчиком такой молодежи является лейтенант Хикмет, которого вы сейчас увидите… Мы с ним находимся в дружеских отношениях и, хотя мне, естественно, приходится соблюдать большую осторожность в разговорах с ним, все-таки я явственно ощущаю, что Хикмет весьма критически расценивает Нури-Саида и как-то невольно тянется ко мне… Видимо, чувствует, что, несмотря на мой английский мундир, я не горю страстью к британскому империализму.
Раздался стук в дверь, и в комнату вошел лейтенант Хикмет. Это был стройный, худощавый юноша лет двадцати двух, одетый в хаки, с продолговатым лицом, небольшими усиками над верхней губой и ярко блестящими черными глазами. Вся фигура молодого офицера была крепкая, собранная, подтянутая. В нем чувствовались воля, энергия, решительность и вместе с тем какая-то сугубая настороженность, точно он все время ходит узкой тропинкой по краю пропасти.
Увидев, что Макгрегор не один, Хикмет чуть-чуть смутился и остановился в нерешительности. Макгрегор пожал ему руку и с улыбкой проговорил:
– Позвольте познакомить вас с моим другом – советским капитаном Петровым… Он только сегодня прилетел из Москвы и послезавтра отправляется дальше.
Ни один мускул не шелохнулся на лице молодого офицера, но глаза сразу загорелись ярче и теплее. Он обменялся с Петровым официальным рукопожатием и затем, по приглашению Макгрегора, осторожно присел на стул.
– Вы часто спрашивали меня, – обратился Макгрегор к Хикмету, – что такое Советская Россия? Вот теперь вы можете узмать все, что вас интересует, из первоисточника. Не стесняйтесь! Капитан Петров охотно ответит на ваши вопросы.
Хикмет был несколько смущен, и с минуту молчал прежде, чем решился что-либо спросить у советского гостя. Потом он все-таки осмелел и сказал:
– Я слышал, что в вашей стране все народы равноправны. Это верно?
Когда Петров ответил на первый вопрос, Хикмет задал второй, потом третий, четвертый… Хикмета интересовало все – и Советская Армия, и советская промышленность, и советское образование, и богатства советских недр… Он хотел знать, как управляется советская страна, кто такие ее «большие начальники», как живут советские крестьяне, в какую веру верят русские, и многое, многое другое. Час пролетел незаметно, затем Хикмет поднялся и с дружеским поклоном в сторону Макгрегора произнес:
– Я вам очень благодарен, за то что вы дали мне возможность встретиться с сыном великой северной страны.
Когда Хикмет, тепло попрощавшись с Петровым, вышел, Макгрегор сказал Степану:
– Вот видите, какие люди встречаются среди иракских офицеров… Конечно, их пока немного и мысли у них в голове еще смутные и неясные, но это семя будет постепенно зреть и в конце концов даст богатый урожай… Когда?.. Затрудняюсь сказать определенно, но, возможно, скорее, чем многие думают.
Петров рассказал Потапову о своих беседах с Макгрегором и Хикметом.
– Какая жалость, что я не знаю английского языка! – воскликнул Потапов. – Сколько интересного пропускаешь… А немецкий язык – на что он мне?
