Братья по оружию или Возвращение из крестовых походов - Джемс Джордж Рейнсфорд
– Отворите и узнайте, кто приехал, – распорядился де Кюсси. – Клянусь крестом, посещение в такой поздний час кажется мне, по меньшей мере, странным!
– Именем Святой Девы умоляю вас не отворять дверей. Вы и не представляете, какой опасности подвергаетесь. Бароны, ваши соседи, выгнали разбойников из своих владений, и теперь они поселились в здешнем лесу. Ради Бога, будьте благоразумны.
У ворот замка снова протрубили.
– Ступай отопри, – повторил де Кюсси, обращаясь к Шарлю. – Хотел бы я посмотреть, кто из бродяг осмелится сделать хоть шаг в эту комнату, когда де Кюсси защищает свое жилище.
Он подошел к окну. Слабого мерцания факелов оказалось достаточно, чтобы можно было разглядеть незваных гостей, – они были в латах, украшенных золотом.
– Нет, это не бродяги, Онфроа.
Он быстро сбежал по лестнице.
– Могу я узнать, кому это вдруг понадобился Гюи до Кюсси? – спросил он у рыцаря, слезавшего с лошади.
– Мое ими Вильгельм де ла Рош Гюйон, – отвечал чужестранец. – Я заблудился в этом лесу и вынужден просить у вас гостеприимства. Постойте, мне кажется, что мы уже виделись прежде, доблестный рыцарь…
– Да, это так. В замке Вик-ле-Конт. Прошу простить, но и я сам прибыл сюда всего полчаса назад после десятилетней отлучки, и боюсь, что не в состоянии принять достойно такого почетного гостя. Однако, Онфроа, подай нам все лучшее и поскорее.
– Ха-ха-ха! – Рассмеялся Галон, выглядывая из полуотворенной двери. – Лев потчует лисицу, а лисица, уж будьте уверены, выберет лучший кусок. Ха-ха-ха!
– Я тебе кости переломаю за твою дерзость! – И обращаясь к де ла Рошу, который удивленно наблюдал за этой сценой, де Кюсси сказал:
– Это всего лишь шут, которого я выкупил когда-то у иноверцев.
Вскоре ужин был подан. Но Кюсси сидел за столом рядом со своим гостем, а тот всячески расхваливал вино, которое действительно было превосходным, и с завидным аппетитом уплетал котлеты и кур, которые всего час назад еще прогуливалась на заднем дворе.
Постепенно де Кюсси, забыв о своей бедности, развеселился и, смеясь, стал отвечать на шутки гостя. Он позвал Галона, чтобы тот на натянутом канате проделал разные трюки, демонстрируя свое мастерство и силу.
– У него накладной нос? – спросил де ла Рош.
– Нет, его собственный, по крайней мере мне не доводилось видеть у него другого, – отвечал де Кюсси.
– Не может быть! Я никогда не видал ничего подобного и с трудом верю, что этот нос настоящий.
– Галон, подойди к нам, – позвал де Кюсси, – и докажи, что это твой собственный нос.
Галон спрыгнул с каната и, приближаясь к рыцарю, стал крутить носом, как слон хоботом, доказывая, что он полностью ему повинуется. Де ла Рош схватил его за нос, с силой сжав его пальцами, и, убедившись, что тот настоящий, удивленно сказал:
– Вот уж поистине чудный экземпляр, придающий столько достоинства его физиономии!
– Достоинство безобразия. Но берегитесь: Галон мстителен, как обезьяна.
– Ничего, я дам ему несколько золотых. За одну лишь возможность дотронуться до такого носа не жалко отдать все сокровища храма Соломона.
Де Кюсси повел наконец своего гостя в спальню, сохранившую еще свое прежнее великолепие. Богатая драпировка стен, постельные занавеси, прекрасное стеганное одеяло, хотя и несколько полиняли от времени, но все же доказывали, что фамилия де Кюсси-Магни была некогда весьма знатной.
На следующий день с восходом солнца Вильгельм де ла Рош Гюйон отдал распоряжение готовиться к отъезду. Де Кюсси старался как мог удержать его еще хоть на несколько дней, но тщетно. Представив ему тысячи причин, де Кюсси надеялся, что одна из них убедит де ля Роша погостить еще хоть немного.
– Мне сообщили, что во время моего отсутствия в этом лесу поселилась шайка разбойников. Я собираюсь вытеснить их отсюда, и был бы счастлив, если бы такой храбрый рыцарь, как вы, присоединился ко мне.
Де ла Рош покраснел, но ответил отказом, уверяя, что весьма важное дело вынуждает его торопиться. Но если хозяину замка будет угодно, он оставит здесь свою охрану, а сам отправится в путь с теми слугами, которые не вооружены. Де Кюсси, не приняв предложения, поблагодарил очень сухо, но все же проводил своего гостя и выпил с ним прощальный кубок. Пожелав счастливого пути, он вернулся в свой замок.
Вильгельм де ла Рош молча ехал впереди своей свиты, пока не достиг основания холма, на котором построен был замок. Здесь он дал знак приблизиться своему оруженосцу и, въезжая в лес, произнес:
– Клянусь небом, Филипп, даже у нищих ты не отведал бы такого ужина, каким нас вчера угощали. Мой желудок так разболелся от этих мерзких котлет, что я всю ночь не мог заснуть. А слышал бы ты, как молодой хозяин потчевал меня! Точно хотел, чтобы я совсем задохнулся. Нет, избави нас Боже от нищих владельцев! Хоть бы они и вовсе не возвращались из Палестины.
– Что я и говорил, – поддакивал оруженосец, – и если они снова захотят туда отправиться, то мы пожелаем им попутного ветра.
– А эти роговые чаши, Филипп, а деревянные блюда – приметил ли ты? О! Столовая посуда полностью соответствовала угощению!
– Об этом я вас и предупреждал: владелец и замок, ужин и блюда – все очень подходит одно к другому.
– И думать при этом, что я пойду с ним против храбрых разбойников, не сделавших мне никакого зла; что подвергну опасности свою лошадь, а может, и собственную жизнь; что потеряю время для освобождения его владений от группы людей, не менее смелых, чем он, да к тому же еще и богатейших! Это верх безрассудства!
– Я это предвидел, – поддакнуло его эхо. – Вы достаточно умны, чтобы но вмешиваться в дело, которое вас не касается.
– Ха-ха-ха! – донеслось тут откуда-то сверху.
Все как один подняли глаза. То, что они увидели, удивило бы и любого: Галон-простак раскачивался на дереве, уцепившись ногами за сук и опустив руки к земле. Покачавшись немного вниз головой, шут обхватил ствол руками в ловко спрыгнул на землю в двух шагах от Вильгельма.
– А! – вскричал де ла Рош, вынимая кошелек из кармана. – Царь шутов сам явился за своей наградой! Лови!
Одну за другой он подбросил вверх две золотые монеты, которые Галон поймал в воздухе.
– Ах, ах! – кривлялся Галон. – Спасибо, господин, спасибо! Теперь я скажу тебе новость, которой бы ты никогда не узнал без этого золота: та, кого ты любишь находится сейчас в замке Монморанси. Отправляйся скорее туда – и она твоя. Ты меня понял?.. Склони на свою сторону ее отца. Расскажи о своих поместьях, богатых дворцах: сир Джулиан так любит золото, как будто дорога на небеса выложена им. А вам и желать нечего: ваши богатства чрезмерны. А если к ним вы присоедините еще и графские!.. Это давно уже в порядке вещей: мы любим делать подарки тем, кто в них не нуждается; нищим же мы плюем в лицо. Ах, ах! Это будет прекрасный подарок! И кто скажет теперь, что я глуп?..
Сказав все это, он бросился прочь и скрылся в чаще леса. Едва он достиг укромного места, где ему не грозила опасность быть настигнутым, шут бросился на землю и в радостном восторге стал кататься по траве.
– Я отомщен! – вскрикивал он. – Я отправил быка на бойню, где мясником будет де Кюсси. Ха-ха-ха! Молодой осел поспешит выпросить согласие у старого и, конечно же, получит его. Но будет ли довольна прекрасная Изидора? Разумеется, нет, о чем она и уведомит де Кюсси. И тогда мой хозяин вызовет его на бой: молодой глупец не посмеет отказаться, и мой господин, мой храбрый рубака наградит его славным ударом так же легко, как ястреб расправляется с жаворонком. Ха-ха-ха! Это навсегда отучит его трясти меня за нос. Проклятое лицо! Проклятая фигура! – он с ненавистью ударил себя по лбу. – Нет ни одного существа на земле, которого кто-нибудь не любил бы, не холил. Меня же вое избегают: все смеются надо мной, презирают, ненавидят… да и я сам ненавижу себя! За что?.. Разве я дьявол?.. А если я Дьявол, так станем и действовать по-дьявольски… И горе тому, кто меня презирает!
