Королевский казначей - Костейн Томас (читать бесплатно полные книги .txt) 📗
Когда они вошли в зал, Август де Ленвэр стал рядом с девушкой и жестом указал, чтобы надзиратель сделал то же самое. Он велел охранникам вывести девушку в центр зала.
Появление Валери Марэ произвело на публику желаемое впечатление. Девушка была очень худой и бледной, но все пережитые муки только усилили ее сходство с покойной Агнес Сорель. Благородные дамы и господа оцепенели от удивления. Они почти поверили в то, что возлюбленная короля воскресла и пришла на слушание дела о ее собственной смерти.
В зале царила мертвая тишина. Валери решила, что ее сейчас будут судить, а Жак Кер уже осужден. Девушка была очень слаба и испытывала сильный страх. Валери не поднимала глаз, когда ее ввели в зал, и, дрожа, стояла перед судьями.
Де Ленвэр резко обратился к охране:
– Поверните девушку лицом к публике, чтобы все могли как следует разглядеть ее.
Охранники повиновались.
Валери была похожа на послушную марионетку. Все присутствовавшие в зале могли как следует рассмотреть девушку и все сильнее удивлялись ее необыкновенному сходству с Агнес Сорель.
– Достаточно, – сказал Гуффье и обратился к судьям: – Господа, вы согласны, что веское доказательство вины Жака Кера стоит перед нами?
В этот момент Валери потеряла сознание. Охранники не дали ей упасть. Голова девушки повисла, тело обмякло, как у куклы, из которой вынули все опилки. Охранники вопросительно смотрели на судейских служащих, как бы спрашивая: «Что нам теперь делать?»
– Унесите ее, – равнодушно сказал Гуффье.
Двое караульных, не зная, как лучше это сделать, потащили Валери за руки.
Кер с ужасом смотрел на это. Он испытывал щемящую жалость к бедняжке и ярость к негодяям, которые довели ее до такого состояния. Его ужасно мучило чувство собственной вины перед Валери – ведь это ему в голову пришла идиотская идея вовлечь девушку в авантюру с королем. Это он разрабатывал и отменял дурацкие планы. Из-за его стратегических затей Валери теперь грозила смертельная опасность. А она была совсем ни в чем не виновата. Совсем! Кер был повержен. Разрушен. Поражен. И бессилен что-либо изменить. Впервые в жизни этот мудрый, стойкий человек почувствовал собственную слабость.
Горькие размышления Кера прервал громкий голос Гуффье:
– А теперь начнем допрашивать Прежана Кеннеди!
Дювэ начал допрос. Он с трудом вытягивал из Кеннеди подробности встречи с Валери Марэ и их поездки в Париж, где на нее обратил внимание Жак Кер. Кеннеди отвечал очень кратко, думал каждый раз, прежде чем ответить, и не сообщал никакой лишней информации.
– Когда вам стало известно, что обвиняемый обманным путем поместил девушку в благородное семейство? Почему ее представили под вымышленной фамилией?
Шотландец начал раздумывать.
– Я слышал, что ее называли Валери де Вудрэ после того, как она стала жить в этом семействе. Господин судья, она там жила с полного согласия этого семейства.
– Мы не желаем слышать подобные замечания. Но если вы об этом заговорили, то объясните, почему вы так считаете? Какие у вас имеются основания?
– Основания? – Шотландец захохотал. – Сударь, я просто слышал об этом. Вы можете считать, что я вам повторил слухи, догадки, обычную болтовню. Назовите это как угодно. Но вы должны записать, что я считаю эти слухи обоснованными.
У Дювэ было такое выражение лица, будто он вот-вот разорвет на куски непокорного, дерзкого шотландца.
– Обвиняемый нанял вас, чтобы вы съездили в южную часть Берри и собрали информацию о родителях девушки?
– Это правда.
– Значит, в результате собранной вами информации она стала называться Валери де Вудрэ?
– Нет, сударь. Жаку Керу стало известно о ее родителях из других источников. Меня послали узнать дополнительные детали.
– Что же вам стало известно?
– Не много. Я нашел доказательства тому, что уже было известно. Что девушка не является дочерью умершего актера. То, что мне удалось узнать, подтверждало сведения, уже имевшиеся у господина Кера.
– Вам удалось найти доказательства, что ее настоящий отец был членом семьи де Вудрэ?
– Нет, сударь. Но у меня появились доказательства, что девушка была рождена вне брака и ее отцом действительно мог быть человек по имени де Вудрэ.
Королевский прокурор нахмурился. Он понял, что этот свидетель, на которого возлагались такие надежды, не собирается вредить обвиняемому.
– Жак Кер говорил вам, почему его так интересуют родители девушки?
– Нет.
– Вам известно, что он тратил большие деньги на образование девушки и внимательно следил за тем, чтобы она умела себя вести в обществе? Я уверен, что вам известно, что он также тратил большие деньги на ее туалеты. Что вы об этом думаете?
– Я решил, что он… просто помешался. – Свидетель, казалось, колебался. – В Шотландии, сударь, мы не тратим столько денег на гардероб королевы!
– Вы, наверное, задумывались по поводу подобной щедрости. Или он вам все объяснил?
Шотландец покачал головой:
– Мне он ничего не сказал. Правда, у меня были кое-какие догадки.
– Что за догадки?
– Я подумал, – сухо ответил Кеннеди, – что он тратит столько денег на девушку, потому что он ее желает.
По залу пронесся смех. Гуффье злобно нахмурился и застучал молотком по столу. Дювэ о чем-то посоветовался с судьями, прежде чем продолжить допрос. Он покинул свое место и сошел вниз, чтобы оказаться прямо напротив свидетеля.
– Все в этом зале видели, что девушка Валери Марэ очень похожа на Агнес Сорель, – сказал он. – Именно для этого мы ее привели сюда. – Прокурор сделал паузу. – Это поразительное сходство и является разгадкой всего случившегося. Я уверен, что в нем кроются причины отравления несчастной мадам Агнес. – Дювэ уставился на свидетеля. – Господин Кеннеди, вам известна правда? Вы понимаете, что Кер выбрал ее из-за этого сходства и что он тратил сумасшедшие деньги, чтобы приодеть ее, тоже по этой причине? Для этого он учил ее говорить и вести себя как настоящая придворная дама?
Кеннеди не торопился с ответом. Он вымолвил только одно слово:
– Нет.
Дювэ не смущало полное отсутствие у Кеннеди желания сотрудничать с ним.
– Говорят, что вы – самый хитрый и умный представитель весьма мудрого народа. Почему вы ничего не поняли в том маскараде, который происходил у вас перед глазами?
– Это случилось по двум причинам.
– Перечислите их.
– Первое, – сказал Кеннеди. – Маскарад, как вы его называете, не происходил перед моими глазами. В это время я был в армии. Я занимался тем, что учил солдат обращению с пушками, и поэтому играл важную роль в подготовке победы Франции. Второе: мне не было известно, что девушка напоминает даму из свиты королевы.
Дювэ захохотал.
– Вам не удалось этого увидеть, когда все в комнате поняли это через секунду?!
– Да, – спокойно заметил Кеннеди. – Я никогда не видел миледи Сорель.
Дамы в зале начали хихикать, но их успокоил стук молотка. Дювэ смотрел на шотландца, как бы сомневаясь в необходимости продолжать допрос. Он решил попытаться еще раз.
– Мы уверены, что вы желаете выяснить правду. Расскажите суду, припоминаете ли вы момент, когда Жак Кер намекал вам, для чего он дает образование девице Марэ?
Кеннеди возмущенно фыркнул:
– Неужели вы думаете, милорд, что если бы он планировал убийство миледи Сорель, он бы стал намекать об этом наемнику с репутацией, как вы сами сказали, «самого хитрого и умного представителя весьма мудрого народа»?
Дювэ потряс в воздухе руками и объявил:
– Свидетель злонамеренно мешает следствию. Нет никакого смысла тратить на него время. Все, кто знакомился с этим делом, поняли, что обвиняемый желал получить выгоду от сходства девицы Валери Марэ с госпожой Агнес Сорель. Каковы были его планы? Девушка обладала живостью, красотой и молодостью. Мы не станем устанавливать, желал ли он с ее помощью увеличить свое влияние при дворе. Суд не станет копаться в политических аспектах этого дела. Каковы бы ни были мотивы обвиняемого, мы уверены только в одном: он не мог воспользоваться своими преимуществами, пока мадам Сорель была жива. И эта возможность дает пищу для многих размышлений. Мы не можем сказать, сколько еще людей могло бы пострадать, если бы факты, связанные со смертью госпожи Сорель, не были бы так быстро обнародованы. Его бесконечные амбиции привели к тому, что этот человек стал угрозой государству! Ему это было прекрасно известно. Может, он собирался избавиться от всяческой оппозиции?
