И плачут ангелы - Смит Уилбур (чтение книг .TXT) 📗
— Как мы перейдем минное поле?
— Нас будут ждать проводники. Теперь отдыхай.
От прикосновения к плечу Тунгата мгновенно проснулся.
— Девчонка! — прошептал товарищ Тебе. — Та девчонка, Мириам, сбежала!
— Почему учитель не остановил ее?
— Она сказала, что отойдет в кусты.
— А, ерунда! — сказал Тунгата. — Сбежала — и наплевать на нее!
— На нее-то наплевать, — согласился Тебе, — но она подала дурной пример! Пойдем по ее следу! — приказал он.
Мириам, должно быть, неплохо ориентировалась в этом отдаленном уголке Матабелеленда: вместо того чтобы повернуть назад, она смело пошла дальше на север, явно надеясь до темноты выйти на дорогу в Казунгулу, где можно обратиться за помощью к родезийским патрулям.
— Хорошо, что мы пошли за ней! — прошептал товарищ Тебе, когда стало ясно, куда ведет след девочки. — Эта сучка через час навела бы на лагерь канка!
Мириам не пыталась запутать след, и Тунгата бежал по нему бегом. Поработав вместе с Крейгом Меллоу на отстреле слонов, он был в прекрасной форме и даже не запыхался от десятимильной пробежки. Товарищ Тебе, стремительный, как леопард, не отставал ни на шаг, жестокие тусклые глазки внимательно вглядывались вперед.
Девчонку догнали, когда до дороги оставалось две мили. Увидев преследователей, Мириам сдалась — рухнула на колени, дрожа всем телом, и не могла поднять взгляд.
— Убей ее, — тихо приказал товарищ Тебе.
Тунгата инстинктивно знал, что так и будет, но душа вдруг похолодела и тело налилось свинцом.
— Мы никогда не повторяем приказ дважды, — сказал Тебе.
Тунгата взялся за автомат.
— Стрелять нельзя: за деревьями — дорога. На выстрел сразу прибегут родезийцы.
Товарищ Тебе достал из кармана складной нож и протянул его Тунгате. Прислонив автомат к дереву, Тунгата открыл нож: кончик был обломан, лезвие намеренно затуплено.
Потрясенный Тунгата с отвращением понял, что от него требуют и каким образом это должно быть сделано. Ему устроили проверку, тест на жестокость. Он попытался скрыть свои чувства от пристально наблюдающего за ним товарища Тебе, понимая, что в случае неповиновения его ждет та же участь, что и Мириам. С каменным лицом он снял кожаный ремень с джинсов и, связав девочке руки за спиной, встал позади, чтобы не видеть ужаса в глазах ребенка. Вдавив колено между лопаток Мириам, Тунгата задрал подбородок девочки, открывая горло, и глянул на товарища Тебе: тот был непреклонен. Тунгата приступил к делу.
Мириам отчаянно отбивалась, тупое лезвие плохо резало, но через несколько минут из сонной артерии брызнул фонтан крови, и Тунгата выпустил девочку — она повалилась ничком. Он тяжело дышал, облитый своим же вонючим потом, однако последние остатки предыдущей жизни под именем Самсона Кумало сгорели — он превратился в Тунгату Зебиве, Искателя того, что было украдено, то есть в Мстителя.
Тунгата сорвал с дерева пучок листьев и вытер руки, потом очистил лезвие, несколько раз воткнув его в землю. Возвращая нож, он не отвел взгляда и заметил в глазах товарища Тебе искорку сочувствия и понимания.
— Дороги назад нет, — тихо сказал Тебе. — Ты стал одним из нас.
К дороге они подошли чуть позже полуночи. Учитель с детьми тихонько сидели в зарослях, пока Тебе и Тунгата прочесывали обочину дороги на километр в обоих направлениях — на случай устроенной родезийцами засады.
Убедившись, что засады нет, детей перевели через дорогу в месте, которое указал Тунгата, где на жесткой каменистой почве не останется следов. Тунгата на всякий случай вернулся и аккуратно подмел дорогу метелкой из травы.
К рассвету они добрались до минного поля, которое тянулось вдоль реки на сорок миль полосой в сотню ярдов в ширину. Здесь было установлено более трех миллионов взрывных устройств, от осколочных мине растяжками до фугасных с пластиковой взрывчаткой, которые могут оторвать ногу, но редко поражают насмерть: цель фугасов — нанести противнику увечье, чтобы он никогда больше не смог вернуться в строй.
Край минного поля обозначался установленными на шестах или прибитыми к стволам деревьев эмалированными дисками с нарисованными красной краской черепом с костями и надписью «Осторожно — минное поле».
Товарищ Тебе приказал детям залечь в густой траве, прикрывшись ею сверху, чтобы их не заметили с вертолета. Оставалось дождаться проводника.
— Фугасы установлены по определенной схеме, — объяснил товарищ Тебе Тунгате. — Ее можно разгадать, хотя это очень трудно, к тому же в нее намеренно вносятся искажения. Требуются стальные нервы и невероятное мужество, чтобы войти на минное поле, разобраться в схеме минирования и предсказать местонахождение мин. Осколочные мины — совсем другое дело, там есть свои хитрости.
— Какие? — поинтересовался Тунгата.
— Сам увидишь, когда проводник придет.
На рассвете проводник так и не пришел.
Наступил полдень.
— Нам остается лишь ждать, — сказал товарищ Тебе. — Пойти на минное поле без проводника — верная смерть.
Детям приказали лежать не шевелясь — без воды и пищи.
— Им в любом случае придется этому научиться, — пожал плечами товарищ Тебе. — Терпение — наше оружие.
Проводник пришел к вечеру. Даже Тунгата не заметил, как рядом появился юноша, чуть старше похищенных школьников, — вот только взгляд у него был как у старика, который повидал все на свете.
— Как ты нас нашел? — спросил Тунгата.
— Осмотрел дорогу, пока не увидел место, где вы ее перешли.
— Ты опоздал! — упрекнул товарищ Тебе.
— Родезийцы устроили засаду у брода. Пришлось обходить.
— Когда ты поведешь нас через минное поле?
— Не раньше чем выпадет роса. — Проводник улегся рядом с Тунгатой. — Подождем до утра.
— Можешь объяснить мне схему установки мин? — спросил Тунгата.
Парнишка глянул на товарища Тебе. Тот кивнул.
— Представь себе жилки на листе дерева мопане.
Проводник нарисовал в пыли линии. Он рассказывал больше часа, Тунгата кивал, иногда задавая вопросы. Закончив объяснения, парнишка положил голову на скрещенные руки и не шелохнулся до самого рассвета — они все научились мгновенно засыпать и так же мгновенно просыпаться. Те, кто этому научиться не сумел, жили недолго.
Как только достаточно рассвело, проводник подполз к краю минного поля. Тунгата последовал за ним. В правой руке парнишка держал заточенную спицу от велосипедного колеса, в левой — связку желтых пластиковых полосок, нарезанных из дешевой хозяйственной сумки. Он припал к земле, склонив голову набок, точно воробей.
— Роса, — прошептал проводник. — Видишь?
Тунгата вздрогнул. В нескольких шагах впереди ниточка блестящих капелек словно висела в воздухе в нескольких дюймах над землей — ожерелье росы, сверкавшей в лучах утреннего солнца, выдало почти невидимую растяжку осколочной мины. Проводник пометил мину желтой полоской и принялся тыкать почву велосипедной спицей. Почти сразу под слоем рыхлой земли обнаружилось что-то твердое. Осторожно стряхнув комочки грязи, парнишка очистил круглую крышку фугасной мины. Поставив ноги по обеим сторонам мины, он снова стал тыкать спицей почву и с поразительной быстротой нашел еще три мины.
— Схема понятна! — крикнул он лежавшему на краю поля Тунгате. — Но нужно поторопиться, пока роса не высохла.
Парнишка смело прополз по обнаруженному проходу, пометил еще две мины и добрался до невидимого поворота. Там он опять потыкал спицей и, обнаружив закономерность расположения мин, пополз дальше.
За двадцать шесть минут проводник разметил проход через все минное поле и вернулся обратно.
— Ну что, сам теперь сможешь так?
— Да, — спокойно ответил Тунгата.
Улыбка парнишки поблекла.
— Пожалуй, действительно сможешь. Только будь осторожен с сюрпризами: мины нарочно ставят в неожиданных местах. Единственная защита в этом случае — осторожность.
Вдвоем с Тунгатой они провели детей через минное поле группами по пять человек, заставляя их держаться за руки. Возле каждой осколочной мины проводник или Тунгата вставали прямо над растяжкой, чтобы дети наверняка ее не задели.
