Золотая шпага - Никитин Юрий Александрович (книги бесплатно без .txt) 📗
В кабинет без стука влетел адъютант. Он был смертельно перепуган, язык заплетался.
– Александр Дмитриевич!
– Что стряслось? – спросил Засядько раздраженно.
От внезапного появления растерянного офицера прервалась мысль, он ощутил сильнейшее раздражение. Если не поймать ее вовремя, то ночь пройдет без сна.
– Александр Дмитриевич! – лепетал адъютант.
– Что тебе? – спросил Засядько, усилием воли подавляя раздражение.
– Там, за дверью… за дверью… царь!
Засядько рассердился:
– Что ты мелешь?
– Клянусь!
В это время дверная ручка слегка повернулась, и знакомый голос нетерпеливо произнес:
– Позволят мне наконец войти?
Адъютант охнул и отскочил в испуге. Засядько повернулся к двери.
– Открой! – велел он.
– Я сам, – ответил Николай, входя.
Был он весел, бодр, румян. Держался подчеркнуто прямо, движения были четкие, словно и здесь чувствовал себя как на параде.
Засядько хотел подняться, но Николай предупреждающе вытянул руки:
– Нет-нет, не вставайте! Я и так обниму вас, Александр Дмитриевич… Если бы вы знали, как нам не хватает вас! Михаил жалуется, что меняет уже десятого начальника штаба после вашего ухода, я никак не подберу достойного директора Артиллерийского училища. Все оказываются либо дураками, либо лентяями, а то и лихоимцами. Арсенал и заводы, бывшие под вашей рукой, тоже пришли в упадок. Пришлось ввести строгости, но и это мало помогает…
Он подтащил тяжелое дубовое кресло и сел рядом с Засядько. Озябшие ноги поставил на каминную решетку и зажмурился от удовольствия. Адъютант, словно мышь, выскользнул из комнаты.
– Я с инспекционной поездкой, – объяснил свой визит Николай. – По пути свернул чуть, чтобы повидаться с вами. Да, это было не запланировано, так что можете не извиняться, что не постелены ковры и не поставлены потемкинские деревни. К вам я с частным визитом. Даже своих сопровождающих оставил за порогом. Как вам тут живется? Может, в чем-то нуждаетесь?
– Спасибо, – ответил Засядько все еще ошарашенно. Он уже знал, что молодой император спит на деревянном топчане, укрывается солдатской шинелью, а работает по шестнадцать часов в сутки, включая и выходные.
– Как здоровье супруги?
– Спасибо, неплохое…
– Как детишки? Сколько их у вас?
– Семеро.
– Семеро? – удивился Николай. – Да когда ж вы успели? Поздравляю, Александр Дмитриевич! Древние говорили: «Человек должен посадить дерево, построить дом и вырастить сына». Вам все это удалось. Уже зеленеют деревья ваших изобретений, поднимается здание русской артиллерии, а ваши сыновья подхватят факел ваших талантов. Поздравляю!
«Ужасный стиль, – подумал Засядько, – что он нагородил». А вслух сказал:
– Спасибо. С сыновьями мне действительно повезло. Сильные, здоровые и умные ребята…
– Вы живете в ладу с супругой, – заметил Николай. – В свете все знают! Завидуют, чешут языки, но придраться не могут. И домик у вас, помню, хорош… Только до церкви далековато. Это вас не беспокоит?
Он посмотрел в глаза генералу. «Ясно, – подумал Засядько. – Проект о священниках-врачах уже попал к нему в руки».
– Нет, – ответил он медленно, – это меня не беспокоит. Беспокоит другое. В деревнях нет ни одного врача. Крестьяне мрут от пустячных болезней, хотя было бы достаточно элементарной врачебной помощи, чтобы сохранить им жизнь. Я много видел на своем недолгом веку, многие пали от моей руки на поле брани, но то, что делается в наших деревнях, ужасно!
Николай хотел что-то возразить, но Засядько продолжал, повысив голос:
– Да, это ужасно! В самой маленькой деревушке есть церковный приход, а врача нет даже в уезде. А кто нужнее: священник или врач?
Николай закусил губу. Это было слишком.
– Да вы безбожник! А еще поговаривали, что после окончания кадетского корпуса хотели уйти в монастырь.
– Я безбожник не более, чем царь Петр, который снимал колокола с церквей. Надо спасать страну! Я разработал и отослал в столицу проект об обучении священников врачебному ремеслу. Врач души должен быть и врачом тела! Тем более что душа и тело связаны неразрывно, что бы там ни говорили… Религиозные посты очищают не только душу, но и тело – от пищевых ядов, поклоны – та же гимнастика для хребта… Нет-нет, это не кощунство! Священникам верят в народе, так пусть же они оправдывают это доверие полностью.
– Пастырь Божий должен заботиться лишь о спасении души, – отозвался Николай глухо. – Тело – это прах, тлен.
– В древние времена служители культа были врачевателями, – напомнил Засядько. – Даже сейчас у тунгусов шаманы лечат народ.
– Так то ж язычники! – воскликнул Николай возмущенно.
Засядько уклонился от ответа и продолжал уже мечтательно:
– И еще… Удалось бы ликвидировать ножницы…
– Ножницы? – не понял Николай.
– Да. Растущий разрыв между духовными интересами человека и плотскими.
Царь поморщился. Его покоробило само слово «плотскими». Засядько продолжал настойчиво:
– Раньше человек был гармоничнее. Взять Леонардо, Аристотеля, Ломоносова и многих других. Каждый из них сочетал в себе и художника, и ученого. А только поэты или только ученые показались бы им много потерявшими, ущербными людьми.
– Но ведь вы сами… – напомнил Николай осторожно.
– Да, стал плоской личностью. Хотя в детстве рисовал превосходно, сочинял стихи, имел способности к музыке… Все задавил в себе, чтобы не мешало заниматься основной деятельностью. А теперь чувствую, что многое потерял… Но вернемся к врачам-священникам. Ведь наше противопоставление души и тела бесчеловечно. Не говоря уже о том, что неверно.
– Как это неверно? – возразил Николай. – Тело смертно, а божественная душа бессмертна и ничего общего с телом не имеет.
– А как они друг на друга влияют! По себе знаю… И никакие авторитеты не убедят в обратном. Впрочем, оставим этот щекотливый вопрос. Зайдем с другой стороны. Мы живем в Европе, и Россия не будет пользоваться у соседних цивилизованных стран уважением, если с людьми будут обращаться хуже, чем со скотом. Ведь о домашнем скоте любой хозяин заботится!
– Крестьянство составляет основную массу, – согласился Николай неохотно. – Но вы представляете, как прореагирует духовенство, если мы передадим ему ваш проект? Да меня, как Пугачева,во всех церквах предадут анафеме! – Он засмеялся, стараясь шуткой разрядить напряженный разговор. – Нет-нет, это невозможно. Лучше поговорим о вашем проекте насчет торгового пути в Индию. Мне передали его из департамента, очень любопытная вещь. Главное – с расчетами, экономическими выкладками, обоснованием. Как вы это себе мыслите?
– Я все изложил в документах, – ответил Засядько устало. – Такой путь возможен и необходим. Я подробнейшим образом изучил карты и документы, которые мне любезно прислал Берг, да и со слов участников его обеих экспедиций в Среднюю Азию и его самого составил определенное суждение. С трухменцами мы поладим. Они сами извлекут немалую выгоду, когда через их страну польются два встречных потока товаров. И Европа станет пользоваться дорогой через Россию. Петр Великий прорубил окно в Европу, вы прорубите в Индию!
– А сколько войск потребуется для прокладки дороги?
Засядько был застигнут врасплох неожиданным вопросом.
– Полагаю… войск не понадобится. Мы не можем держать войска для охраны такой длинной дороги. Они себя не прокормят. Посылать отряды с караванами тоже накладно, не окупятся расходы. Даже простая экономическая выгода заставляет нас дружить с соседними народами.
Николай сидел насупившись, медленно шевелил ступнями на каминной решетке. Перспектива дружбы с соседями не прельщала. Другое дело – военная сила. Надежнее. Пусть ненавидят – лишь бы боялись.
– Удивляюсь я, Александр Дмитриевич, – наконец сказал он. – Такой опытнейший воин – и вдруг «мирным путем»… Это же не Европа, а дикари, магометанцы. С другой стороны, человек обычно ищет утешения в религии, а вы, наоборот, носитесь с идеей священников-врачей. Так что давайте разговаривать как правоверные христиане. Нехристей-трухменцев можно приручить… или примучить только силой оружия. Если с проектом все пойдет гладко, мы сразу же пошлем в эту Трухмению, или как там она называется, 2-ю армию. Так что не медлите, а я прослежу, чтобы проект прошел по инстанциям возможно быстрее.
